Глазомер! Быстрота! Натиск!

– Кавалерия по центру! – крикнул Гусев. – Идет рысью прямо на нас!

– Даем залп и все отходим назад за драгун! – скомандовал подполковник.

Цепь егерей окуталась облачками от выстрелов, развернулась и бросилась под защиту своей конницы.

Драгуны ударили в наступающих из своих карабинов и, выхватив сабли, кинулись в сечу.

– Хорошо! Все идет так, как и рассчитывали! – крикнул Милорадовичу Алексей. – Мы вытянули на себя их конницу. Теперь первой и второй роте осталось только лишь взять холмы с пушками без опасности быть вырубленными.

Именно в этот самый момент егеря двух рот, скрытно сосредоточившись у холмов, стремительно преодолели расстояние до рубежей неприятеля и под прикрытием огня отборных стрелков ворвались на них. В короткой рукопашной схватке турки были опрокинуты и, бросив свои укрепления, бежали в сторону Очакова. Развернув отбитые у неприятеля пушки, егеря ударили ядрами по османской баррикаде. Оборона всего укрепрайона у турок начала резко рушиться. Конница неприятеля, теснимая драгунами, развернулась и понеслась вспять. После удара третьего ядра, расколовшего, как орех, огромную арбу, бросили завал и его защитники. Скрыться удалось немногим. Обогнув холм, их секли саблями казаки, а позади накатывали развернутые сотни русских драгун. Половину турок порубили, около четырех сотен сдались в плен.

– Славная победа, Алексей! – радовался Остен-Дризен. – Большой заслон неприятеля сбит. Теперь нам можно на марше смело турок за хвост хватать, а потом хоть до самого Очакова по прямой скакать. Я отправляю вестового к Александру Васильевичу в Каменку с рапортом, а потом туда же мы и всех пленных под конвоем перегоним. Если у тебя, Алексей Петрович, есть желание, так можешь и свою победную реляцию для генерал-аншефа передать. Отменно здесь твои егеря, господин подполковник, дрались, и мне после такого совсем даже не зазорно с вами славой делиться.

С севера, откуда только недавно к турецкому заслону подошел русский авангард, показался небольшой конный отряд. Во главе его скакал офицер из штаба командующего дивизией.

– Господин полковник, вам депеша от Суворова! – протянул Александру Карловичу запечатанный сургучом пакет прибывший секунд-майор. – Приказано его вскрыть немедленно!

Полковник сломал печать и теперь читал текст, шевеля губами.

– Как так, майор?! Я ничего не понимаю! Что это?! – багровея на глазах, воскликнул он в сердцах. – Почему нам отходить назад? Мы только что здесь разбили приличный заслон турок и теперь готовы преследовать его основные колонны!

– Не могу знать, господин полковник, – холодно ответил штабист. – Мне только лишь велено передать вам сию депешу и проследить за выполнением указания командира дивизии, – взглянув по сторонам и понизив голос, он тихо произнес: – Их превосходительство и сам не в духе, сильно гневаться изволит. Ничего и никому он не объясняет, а только лишь бранится в своем шатре. Выход на марш всех полков отменили. А все после того, как от их светлости князя Потемкина гонец с эскадроном гусар к нам прибыл.

– Читай, Алексей, – полковник протянул бумагу Егорову.

Подпись, чернильный оттиск личной печати.

– Вот дела-а! – протянул стоявший рядом командир Второго донского полка. – Сейчас бы самое оно бегущего турку да за вымя брать, а нам вон чего, откатываться назад велят!

– Что поделаешь, господа, это приказ, – вздохнул Александр Карлович. – Мы с вами все люди военные, под присягой находимся, так что обязаны его выполнять. Я так думаю, что Александр Васильевич нам сам совсем скоро все лично объяснит.

Колонна из двух конных полков и батальона егерей теперь пылила назад, в ту сторону, откуда она только что совсем недавно пришла. С собой на носилках егеря несли двух убитых и пятерых раненых.

– За что же мы под пули только что лезли да робятки свою кровь за что проливали, чтобы потом обратно нам драпать? – ворчали егеря. – Чегой-то совсем не поймешь этих господ охфицеров!

– Разговорчики! А ну быстро рот свой закрыли! – покрикивали унтера на солдат. – Нечего вам тут крамолу и панику разводить!

– Конный отряд из Каменки прискакал, вот комендантские и рассказали, что с теми гусарами да с какой-то сурьезной бумагой важный охфицер сюды от их высокопревосходительства прискакал, – делился новостями всезнающий Егорка. – Вот после того-то и пошла команда срочно нам назад собираться.

«Бум! Бум! Бум! Бум!» – громыхнули позади четыре взрыва.

– Во-о, как грохочет! То пионеры те пушки подрывают, которые мы вот только что отбивали, – проворчал Мартын. – Я там, на холме, чуть было головы не лишился! Ядро всего лишь в двух вершках от башки пролетело. Так у меня аж хвост на каске от ветра вздыбило.

– Хвост ему вздыбило! – проворчал капрал Пряхин. – Там Фадея пуля в живот ударила. Боюсь, не донесут его теперяча до Каменки. Ужас как мучится сердешный!

– Да-а, нехорошо получилось, – вздыхали солдаты. – А ведь так все славно начиналось с этим наступлением на Очаков.