Шеф-повар Александр Красовский

Клавдия Ивановна, вначале отказывалась, но после того, как я половником выложил аппетитную горку на тарелку и присыпал зеленым лучком с укропом, по кухне разнесся такой запах, что старушка не выдержала и тоже уселась за стол.

— Саша, ты наверно, секрет какой знаешь, — сказала она, когда подобрала остатки подливы с тарелки. — Никогда такой вкусной картошки с тушенкой не ела.

Люда засмеялась.

— Он точно, знает. Я из-за этого готовить перестала, у меня так не выходит. Вроде бы все так же делаю, один в один, а не получается и все тут.

Я улыбался, слушая их разговор, но в то же время размышлял, о моей прорезавшейся способности вкусно готовить еду. Действительно, я умел и любил это дело, но сейчас окружающие странно реагировали на мою готовку. Я заметил это, когда Виктор начал приставать ко мне с просьбами, коптить рыбу. А когда я в первый раз испек пироги, начались такие восторги, что мне стало неудобно. Галина Михайловна, внимательно смотрела за мной, все боялась, что у меня ничего не получится, а потом недоумевала, откуда такой необычный вкус у пирогов, ведь никаких хитростей она не заметила.

— Может, если я возьмусь за что-то другое, у меня тоже все получится? — подумал я, сворачивая ноздреватый блин и макая его в сметану. Но что-то подсказывало, мне, что-то другое вряд ли получится.

С другой стороны, я ведь уже не удивляюсь невероятному переносу сознания, произошедшему со мной. По сравнению с ним, талант к приготовлению пищи вообще ерунда. Чему, собственно, удивляться?

— Ох, накормил, так накормил, — выдохнула Клавдия Ивановна, отодвигаясь от стола и с сожалением поглядывая на последний блин, оставшийся на тарелке. — Ведь знаю, что нельзя, холестерин зашкаливает, а все ем и ем, остановиться не могу. Картошка с мясом, блины, так и лопнуть можно.

— Саша, наверно, с завтрашнего дня готовить еду буду я, — сообщила Люда, украдкой прихватив последний блин. — Так дальше жить нельзя, я килограмм прибавила за две недели.

Эти слова я не преминул напомнить жене ранним утром следующего дня, шепнув ей в ушко после поцелуя.

— Люда, кто-то вчера высказал желание заняться завтраками, обедами и ужинами. Это не ты была, случайно?

— Санчик, ты что всерьез поверил? Ну, пожалуйста, давай сегодня ты в последний раз этим займешься, а с завтрашнего дня я начну, честное слово. — Люда убеждала меня, гладя своими тонкими пальчиками мой живот, опуская руку ниже и ниже.

Я не стал говорить, что согласился бы и без такой стимуляции, но зачем разочаровывать девушку, пусть старается.

Газовой плиты у нас в комнате не имелось, но ее вполне заменила электроплитка. Потомив на сковородке порезанные помидорчики, я залил их яйцом, а затем, поперчив и посыпав зеленью, поставил на стол.

Люда жалобно глянула на меня, намекая, что большую часть омлета нужно съесть мне.

А что? Я и не отказывался. Вдвоем мы быстро очистили сковородку. Кофе с цикорием было не айс, но другого все равно не имелось.

После завтрака пришлось решать два сложных вопроса, снова забраться в койку, или отправиться в город. Пришлось подкинуть монетку. Победил второй вариант. Так, что мы оделись и через полчаса уже стояли на автобусной остановке.

Время уже было около девяти утра, поэтому народа на ней особо не наблюдалось. Несколько человек усердно изучали свежую газету, расклеенную на стенде. Я присоединился к ним. Надо же было почитать. о чем пишет местная газета Ленинская правда. Передовицы я, как всегда, пропустил. А вот в объявлениях меня привлек заголовок: «Госуниверситет производит набор на краткосрочные курсы бухгалтеров. Звонить по телефону такому то»

— Люда, посмотри, — обратился я к жене. — Тут неплохой вариант нарисовался. Почитай.

Та прочитала и вопросительно уставилась на меня.

— Ну, что ты смотришь, как Ленин на буржуазию? — усмехнулся я. — Будешь работать медсестрой или фельдшером и посещать вечерние курсы. Закончишь, будем искать тебе работу с финансами. Кстати, вон, четверка подошла, давай, садимся, сразу до университета и доедем.

Люда, двигаясь, как сомнамбула, автоматически последовала за мной в двухсекционный Икарус. И только, когда уселась рядом со мной, пришла в себя и начала бурно возражать. Да так интенсивно, что если бы я не знал будущее, возможно, согласился с ее доводами. Но будет гораздо лучше, если «святые девяностые», как их назвала Наина Ельцина, моя жена встретит не медсестрой, а сотрудницей госбанка.

А посему, на остановке около университета мы вышли и отправились искать деканат экономического факультета, где как нам объяснила вахтер, проходит запись на курсы.

— Через полчаса мы вышли из мрачного коридора на залитую солнцем улицу.

— Ну, я и дура! Зачем только согласилась? — воскликнула Люда, убирая в сумку, квитанцию об уплате двадцати рублей аванса за обучение.

— Все путем, еще спасибо мне скажешь, — сообщил я. — Сейчас едем в поликлинику, искать тебе дневную работу.

В поликлинике мы так же пробыли недолго. В отличие от врачей, избытка среднего персонала в городе не наблюдалось. Поэтому после недолгой беседы с главной медсестрой нас отправились в отдел кадров. Так, что из поликлиники Люда вышла уже медсестрой хирургического кабинета. Ее пытались уговорить выйти на работу уже сегодня во вторую смену. Но после моего короткого, нет, зав кадрами, заткнулась и в первый раз уважительно глянула в мою сторону.

— С ними только так надо говорить, — втолковывал я Люде, выйдя из кабинета. — Иначе сядут на шею, ножки свесят, и будут погонять.

А про себя в это время думал:

— Неплохо было бы нам и с комсомолом завязать, карьеры мы комсомольской все равно делать не будем. Вот только вопросов будет масса, почему вышли из комсомольской организации, или вас исключили за какие-то проступки. Придется еще семь лет дурью этой маяться.

Зато в торгово-кулинарном училище мое появление вызвало фурор. Когда мы, отстояв небольшую очередь из трех девчонок, зашли в приемную, секретарша даже не подняла голову.

— Документы давайте, — буркнула она Люде.

— Простите, это мне нужно сдать документы, — сообщил я, улыбаясь.

Пожилая женщина, наконец, подняла голову, и, сняв очки, начала меня разглядывать.

Видимо, она нажала кнопку селектора, потому, что из дверей с надписью директор вышли сразу две довольно симпатичные дамы средних лет.

— Вот, к нам молодой человек, после армии поступает, — растерянно сообщила им секретарь.

Дамы из строгих преподавателей сразу превратились в двух любопытных кумушек и начали выспрашивать, откуда я такой взялся, почему решил поступать в их училище и прочее.

Люде такой энтузиазм не очень пришелся по душе, что явно отразилось на ее лице. Воодушевленные такой реакцией, женщины стали еще больше доставать меня вопросами.

Пришлось снова брать все в свои руки, сдать документы и распрощаться с будущими учителями.

Когда мы вышли на улицу, настроение у Люды явно упало.

— Не хочу, чтобы ты тут учился, — сразу заявила она.

— Это еще почему? — якобы удивился я, хотя все было понятно.

— Тут одни девки будут учиться. Я видела, как три сикалявки, на тебя глазели, когда мы в очереди стояли. Юбки короткие задницу видно. И таких тут целое училище. А парней всего трое, директор сказала.

Я усмехнулся.

— Люда, если мы хотим жить долго и счастливо, надо учиться доверять друг другу. Ты понимаешь, что своими словами обижаешь меня?

Размолвка наша продлилась недолго, и мы направились в кафе мороженое Пингвин, что бы заесть ее пломбиром с клубничным сиропом.

Шагая рядом с женой, я думал о том, что в возрасте и опыте есть свои преимущества, всегда знаешь, когда надо что-то сказать, а когда промолчать.