Шеф-повар Александр Красовский
- Автор: Александр Санфиров
- Жанр: Альтернативная история / Недописанное / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2020
Читать книгу "Шеф-повар Александр Красовский"
Глава 29
Воскресным вечером я ехал обратно в Хельсинки, все в том же автобусе. Но на этот раз уехать, спокойно не удалось.
На остановкенас с Риттой и Армасом встретил корреспондент местной финской газеты и сразу обрушил на наши головы десятки вопросов.
Чета Пеккарайнен несколько растерялась. Я же сообщив, что уже началась посадка, скрылся в автобусе. Корреспондент, слава богу, за мной не полез, а остался на остановке беседовать с родственниками.
— Ну, все я попал! — думалось мне, — пока в окно наблюдал эту картину. — Никодимов точно меня отправит домой, после того, как прочитает очередную статью о поваре-кудеснике.
Несмотря на все переживания, как только автобус тронулся, я сразу заснул.
Еще бы, эти два дня дались непросто. Отвык готовить на большое количество людей. Все же в посольстве было легче. А здесь в кафе на удивление было много посетителей. Особенно в выходные. Всю выпечку смели с прилавков еще до обеда. А во второй половине дня в зале появился невысокий, пожилой мужчина, увидев его, Ритта побледнела и понеслась ему навстречу.
Она перекинулась с ним парой слов, потом они вместе подошли ко мне.
— Алекс, познакомься, это Эйнар Лесонен, наш инспектор по охране труда. Он хочет с тобой поговорить.
Мысленно я ухмыльнулся.
— Мда, это не наши профсоюзы. Тут человек не поленился в воскресенье придти, чтобы все вопросы уточнить.
После того, как мы пожали друг другу руки, Лесонен сразу приступил к делу.
— Господин Красовский, насколько я в курсе, вы гражданин Советского Союза, поясните, пожалуйста, на каких основаниях вы работаете у Ритты Пеккарайнен?
Я состроил удивленное лицо и в свою очередь спросил:
— Господин Лесонен, а кто вам сказал, что я работаю у сестры моей бабушки? Я здесь у нее в гостях. А работаю я в посольстве своей страны, а в Йоэнсуу приехал в свои выходные дни.
Собеседник скептически глянул на меня.
— Насколько я знаю, вы вчера провели больше двенадцати часов в помещении кафе. Чем вы здесь занимались?
Я улыбнулся.
— Помогал осваивать бабушке новые виды выпечки и прочих блюд.
Инспектор, пока я распинался перед ним, строго смотрел в мою сторону, как бы ожидая признания в нарушении законов страны.
Ритта с удивлением смотрела на мое спокойное лицо. Сама она явно была на нервах.
Но Лесонен больше ни о чем меня спрашивать не стал. Повернувшись к бабушке, он негромко спросил:
— Ритта, я слышал, у тебя сегодня с утра продавались неплохие круассаны, они еще остались?
Через пятнадцать минут инспектор удалился с пакетом выпечки. Заплатил Лесонен за круассаны все последнего пенни. Причем Ритта приняла это, как должное.
— Да, это не у нас, — грустно посетовал я. — Санитарный врач жрет на шару, инспектора жрут на шару, а еще продуктов с собой им дай. Ну, как тут не воровать, а что начнется с началом перестройки, подумать страшно. Ментам дай, рэкетирам дай. А до нее осталось всего двенадцать лет. Мигом пролетят. Нет, Сашкец, пора думать, куда делать ноги от такого беспредела.
Так в который раз я начал думать, как с умом потратить лежавшие в тайнике деньги.
Самый лучший был бы вариант вывезти их в Финляндию и здесь обменять на марки. Вопрос состоял в том, как это сделать.
Я возвращался после отпуска в Финляндию. Моя Волга бесшумно подкатила к пограничному переходу. Около полосатого шлагбаума стояли пограничники с автоматами.
— Выходите из машины, — скомандовал один из них. Я вышел и, отойдя в сторону, встал на краю дороги.
Пограничник, криво улыбаясь, выдернул штык — нож из ножен, резким движением воткнул его в переднее колесо и багровея с усилием повел вниз делая широкий разрез.
Из разреза ворохом посыпались денежные купюры.
Я зажмурил от ужаса глаза, по спине побежали капельки пота.
Открыв глаза, увидел над собой сетку с лежащим в ней багажом. В салоне автобуса играла музыка, из кондиционера шел поток прохлады, но мне было жарко.
— Уфф! Приснится же ужастик, — с облегчением думал я, оглядываясь по сторонам. — Блин, во подсознание работает! Вроде бы мыслей о покупке машины не мелькало, а в голове уже план готов.
Больше до приезда в Хельсинки заснуть не удалось. Растревоженный неприятным сном, я снова и снова обдумывал сложившуюся ситуацию. Ну не оставлять же деньги лежать просто так, пока на них даже туалетную бумагу не купишь.
Может, действительно, так и поступить? Купить волжанку и на ней уехать в отпуск в Союз. Деньги найду, где спрятать, это не наркота, собаки не унюхают. Тем более что нынешние пограничники не чета будущим таможенникам. Нет у них еще того опыта, который нарабатывается годами.
Единственно, надо будет, как-то залегендировать деньги на покупку автомобиля.
Хотя об этом можно особо не беспокоиться. Родные и знакомые примут, как должное, что я смог купить в Финляндии подержанную машину. А для Никодимова тем более это не удивительно. Родственники помогли и все дела.
Решено, летом следующего года еду в отпуск на своей машине. Пальцы веером и вся родня в шоке.
Утром в понедельник я пришел на работу на небольшом вздрыге. Все переживал, что до Никодимова дойдет слух о моих приключениях в Йоэнсуу.
Но пока все было мирно. Петрович, довольный моим появлением, не закрывал рта, болтая о всякой ерунде.
Во второй половине для меня все-таки вызвали к безопаснику. Полный нехороших предчувствий, я отправился к нему.
Когда я зашел в кабинет, Никодимов читал газету. К моему счастью это была Хельсинки саномат.
— Наверно, он провинциальные газеты не читает, — с облегчением думал я, видя, кактретий секретарь морщит лоб, пытаясь разобраться с финским текстом.
Оторвавшись от газеты, Никодимов поздоровался и перешел к делу.
— Слушай, Санек, говорят, ты занимался айкидо?
— Ну, да, занимался.
Собеседник оживился.
— Отлично, тут такое дело, я вообще то самбист. Хотелось бы форму поддерживать, а не с кем. Я помещение у посла выпросил под небольшой спортивный зал, не знаю, какой из тебя борец, но, может, попробуем тренироваться, устроим так сказать, передачу опыта.
— Понятно, — мысленно усмехнулся я. — Опять Петровича работа, кроме него никто не мог видеть из наших, как я разминаюсь по утрам на спортивной площадке.
— Здорово! — с чувством вслух воскликнул я. — Конечно, согласен, в одиночку можно только физическую форму поддерживать, да растяжку, в остальном без спарринга не обойтись.
— Ну, вот и хорошо, — улыбнулся Сергей Геннадиевич. — Тогда до вечера, встречаемся в зале. Найдешь без проблем. По главной лестнице спустишься в подвал и повернешь в коридор налево. Вторая дверь так же на левой стороне.
Я улыбнулся:
— Что-то у вас Сергей Геннадиевич все налево, да налево, нет, чтобы, как благородный дон, направо.
— Фантастику любишь? — сощурился Никодимов.
— Люблю, — признался я, ругая себя за длинный язык. — Особенно Стругацких.
— Ну-ну, — неопределенно пробормотал безопасник. — Ладно, иди, свободен.
— Чего вызывали то? — поинтересовался Петрович, когда я зашел на кухню и занялся делом.
— Никодимову напарник понадобился, борьбой заниматься, — сообщил я, аккуратно помешивая рассольник.
— Понятно, теперь вместе будете дрыгать руками и ногами, — ухмыльнулся тот.
— Ну, почему дрыгать? — оскорбился я для вида. — Будем приемы самообороны отрабатывать.
— Брось дурью маяться! — пренебрежительно махнул рукой собеседник. — Все ваши приемы ерунда. Против лома нет приема. Эх, помню, в молодости пойдешь в клуб на танцы, а там сразу присматриваешь, где в случае чего удобней кол из забора выдрать. Заезжали к нам на огонек и боксеры и борцы, как колом им по башке заедешь, никакие приемы не помогут.
— Это, да, — легко согласился я. — А теперь представь себе, что в руках у тебя ни кола, ни лома, что тогда делать будешь?
— Не знаю, — погрустнел Петрович. — Помоложе так убежал бы, а теперь, куда мне с таким пузом?
С этими словами он похлопал себя по объемистому животу и наставительно сообщил:
— Чтобы не попасть в такие ситуации надо по вечерам дома сидеть, а не болтаться по улицам.
Ближе к восьми вечера я зашел в в подвальное помещение, гордо названное Никодимовым — спортзалом.
Сам Сергей Геннадиевич уже был там. Одетый в спортивный костюм, он усердно разминался.
Я подошел к скамейке и начал переодеваться. Когда остался в одних плавках, Никодимов восхищенно воскликнул:
— Однако, у тебя и мускулатура! От природы, или качаешься?
— От природы, — буркнул я. Чего спрашивает? Знает прекрасно, что ни гирь, ни гантелей у меня не имеется.
Переодевшись, я тоже начал разминку. Проделав свой обычный разминочный комплекс, я приступил к растяжке. Никодимов удивленными глазами смотрел, как я сажусь на продольный шпагат. Увы, как ни старался, до Ван-Дамма мне было далеко, поперечный шпагат не давался, хоть ты тресни.
А, когда я сделал подряд пару фляков назад, Сергей Геннадиевич вообще потерял дар речи.
Да и тренер из него оказался хреновый. Пришлось брать тренировочный процесс в свои руки. Когда занимаешься два десятка лет это сделать нетрудно.
Напарник по тренировкам понял это сразу и без споров отдал инициативу мне.
Около часа мы с ним занимались отработкой трех приемов айкидо, а затем провели несколько схваток.
Проиграв их все, Никодимов, тем не менее, остался доволен.
— Ну, ты зверь! — сообщил он в очередной раз, поднимаясь с ковра. — Талант у тебя немалый. Чего ты, дурья башка, в большой спорт не пошел? Кто его знает, может сейчас бы в чемпионах страны ходил.
На его восторженную речь я только пожал плечами.
— Мой тренер так не считает.
— Ну, да, я не тренер, — поскучнел Никодимов. — Возможно, ошибаюсь. Но для меня ты прямо, как подарок судьбы. Так, что составляем план тренировок и вперед к победе коммунизма.
Я в принципе был совсем не против тренировок, впрочем, как и победы коммунизма, прекрасно зная, что она никогда не наступит. Наоборот, в голове появилась некая мыслишка, что Никодимов теперь будет сквозь пальцы смотреть на мои поездки к родственникам.
Выйдя вместе из здания посольства, мы разошлись в разные стороны. Никодимов жил в другом районе города.
Как обычно, тренировка после долгого перерыва оставила чувство неприятной усталости, К тому же я пару раз неловко упал на маты и сейчас левый бок досадливо ныл.
Но вечерняя неторопливая прогулка оказала свое действие. Когда я зашел в квартиру, боли в боку практически прошли, и чувствовал я себя значительно бодрей.
Петрович уже храпел в своей комнате. Я быстро сполоснулся под душем и улегся в кровать с мыслью, что последние несколько дней у меня слишком насыщенная событиями жизнь.
Как-то незаметно прошла зима. К родственникам до Нового года съездить больше не удалось. В октябре заболел Петрович и довольно серьезно. Его отправили в Союз, и мне пришлось работать одному. Ну, в общем, не одному, посудомойки и уборщица у меня в подчинении имелись. Но увы, с финками за жизнь особо не поговоришь.
Зато после Нового года комендант посольства сообщил мне неприятную новость.