ТОРРЕЗ. Книга вторая

— Продолжаем путь, другого выбора нет. Полный ход, идём на…

В фок мачту, звеня стальной цепью, прилетел книппель, мгновенно переломив основу конструкции. С громким хрустом дерева фок мачта Диззера частично завалилась на бок, снижая скорость корабля.

— Ебутся мыши! — прокричала волчица, прокручивая штурвал против падения мачты, пытаясь избежать полной остановки судна, означавшей неминуемую смерть.

— Левый борт, всем приготовиться! Огонь! — проорал Робби, приводя в чувство матросов, что в ужасе заметались по палубе.

Переступая мёртвых и раненых, волки и львы кинулись к левому борту, нацеливая пушки на корабль, откуда вылетел книппель. Прозвучал залп линейных орудий, и корабль врага осыпало огнём и металлом. Это судно было меньше остальных, а потому хватило всего одного тяжёлого залпа, чтобы оно отправилось к морскому дьяволу…

Однако в этот самый момент из образовавшегося тумана к Диззеру подошёл вражеский галеон исполинских размеров, подбираясь всё ближе по правому борту. Он был почти в два раза больше корабля Дизз. Настолько, что волчица смотрела на вражеское судно снизу вверх, не в силах рассмотреть людей на палубе. Этот галеон в считанные секунды приблизился к Диззеру, словно огромный зверь подкрался к маленькой мышке, закрывая солнечный свет красными парусами.

— Всем пригнуться!! — почти истерически провопила Дизз, укрываясь за фальшборт…

Трижды раздался тяжёлый оглушительный залп орудий. Диззер пробило в нескольких местах, а основа корпуса треснула в середине палубы, от чего корабль начал разрываться на две части. Мачты раздробило на куски, а часть экипажа разорвало вражескими ядрами либо пересекло обломками.

Корабль начал очень быстро уходить под воду, а с борта галеона раздался крик на французском языке: "Encore!".

— Это значит: "Ещё раз!"! — прокричал Кота, с ног до головы покрытый сажей и вжимающийся в фальконет.

— Ещё один выстрел мы не выдержим! — подал голос Робби.

До Сены оставалось всего каких-то двести ярдов. Но они не успели. Через несколько секунд Диззер разорвёт на куски новым залпом. И тогда никто уже не вспомнит фамилию славного капитана Торрез…

Миновали предсмертные секунды, и как гром среди ясного неба раздался гулкий грохот пушек. Над морем вновь собрались клубы дыма, и в ноздри ударил запах горящего металла. Однако… этот залп был адресован не Диззеру. Галеон вдруг начал поворот направо, оставляя корабль Артеля в покое и вставая под линейную атаку к другому кораблю. Такому же большому, о чёрных штопаных парусах и чёрным флагом, сверкающим злобной ухмылкой Весёлого Роджера.

— Что происходит? Кто это?! — озадаченно спросил Кову, подползая к Дизз и всё ещё прикрывая свои телом Кэрри, спрятавшуюся в объятиях льва.

Волчица высунула голову за фальшборт, глядя, как два гиганта собираются сразиться друг с другом

— Самый лихой пират из всех, что я знала…

***

— Spostare, джентльмены! Давайте покажем, на что мы годимся! Куда этой шлюпке тягаться с моей ненаглядной Флоренцией! — голос льва звучал задорно, а взор карих глаз сверкал как никогда решительно.

Длинный чёрный камзол блестел в блёклом свете солнца, когда капитан выставил вперёд правую руку, отдав команду:

— Volley!

С правого борта прогремел залп орудий, куда более мощный, чем мог выдержать вражеский галеон. Ощутив серьёзный урон, корабль Ордена попытался удрать, трусливо разворачиваясь задом к кораблю итальянца.

— О-о-о нет, mia dolcezza, не так быстро! — процедил Ковальди, жадно потирая ладони.

В этот раз лев поднял руку вверх, на что мгновенно отреагировали стрелки у мортирных орудий.

— Volley!

К серебристым облакам взмыли несколько тяжёлых ядер, направляясь по широкой дуге прямо к борту удирающего противника. Команда Теодора всегда славилась слаженными и отработанными действиями, но главным их преимуществом в море была меткость! Капитанскую площадку галеона разнесло в щепки, паруса порвало на куски и корабль начал постепенно замедляться, на растерзание беспощадной Флоренции.

— За тебя, mio caro Dizz… — прошептал Ковальди, в чьих глазах отражались языки пламени, пожирающие разбитый галеон.

***

Понадобилось некоторое время, чтобы подобрать с тонущего Диззера ту небольшую часть экипажа, что сумела уцелеть. Стоя на палубе Флоренции, Дизз и Робби с горечью наблюдали, как море пожирает их драгоценный корабль. По щеке волчицы побежала скупая слеза, а её ладони давно сжались в трясущиеся кулаки.

— Мой корабль… — сквозь стиснутые зубы прошипела волчица.

— Мне жаль, bambino. Твой Диззер был самым быстрым и отважным кораблём, что довелось видеть Теодору Ковальди! — гордо произнёс лев, сняв двууголку и приложив её к сердцу.

Тоже самое проделал Робби, приложив к груди красную бандану, снятую с мокрой головы.

— Я никогда не забуду протяжный свист ветра, шум прорезаемых волн и тот дух стремления и свободы, что он давал мне… — продолжил Роб.

Вся команда Лайонхарт и где-то треть экипажа, что смогли выжить в сегодняшней бойне, молча наблюдали, как осколки корабля расплываются по морским волнам.

— Каковы потери? — сглотнув слёзы, спросила волчица.

— Мы потеряли где-то две трети экипажа. Ещё трое серьёзно ранены. У Энтони, похоже, сломаны рёбра. А у Уильяма и Джека глубокие порезы от осколков. Остальные… в порядке. Ну, насколько это возможно.

— Столько жизней… а я ведь могла…

— Нет, не могла! — крикнул Робби, схватив Дизз за плечи и повернув лицом к себе.

Волчица посмотрела на него сквозь мокрую пелену, застилающую взгляд.

— Ни один капитан на свете на таком маленьком бриге не смог бы противостоять пяти вражеским кораблям так, как ты. Ты сделала всё, что смогла. И ни один член экипажа ни на секунду в тебе не усомнился. Даже не думай винить себя в случившемся, или… или… или как врежу!

С зелёных глаз льва побежали две солёные капли, медленно стекая по дрожащим щекам. Он отвёл взгляд, покрепче сомкнув веки и отпустив плечи волчицы.

— Спасибо тебе, Теодор. Мы не забудем того, что ты для нас сделал, — опомнился Кову, протягиваю руку льву.

— Без проблем, un mio amico! В конце концов, Дизз всегда была для меня как маленькая вредная дочурка, за которой нужен глаз да глаз… — ответил итальянец, принимая руку льва.

Волчица вытерла слёзы почерневшим от сажи рукавом, оставляя вокруг глаз тёмные пятна.

— Я в неуплатном долгу перед тобой, Тедди. Снова… Но почему ты вдруг оказался здесь?

— Ах, да. Дело в том, что я почти загрузил провизию на Флоренцию, как вдруг увидел, что мимо Байё проплыли пять кораблей Ордена, будь они неладны. И направлялись они в сторону, куда недавно отплыла ты. Быстро взвесив "за" и "против" я решил, что тебе может понадобиться моя помощь. Жаль, что старушка Флоренция уже не такая шустрая девица, как в былые времена. И хоть я заметно опоздал, но… лучше поздно, чем никогда, верно?

— Само собой. От всего Артеля и от меня лично огромная тебе благодарность. Мы не забудем того, что ты для нас сделал, Теодор Ковальди! — Дизз склонила голову перед львом, после чего тот одобрительно кивнул.

Тяжело вздохнув, итальянец вновь надел на голову чёрную двууголку, раскинув руки пред морской гладью.

— Riposa in pace, Диззер! И да хранит море тех несчастных парней, что погибли в этом неравном бою. Memoria eterna! — произнёс Ковальди, обращаясь к морю.

***

Отплыв от места бойни на приличное расстояние, корабль Ковальди подошёл к порту какого-то неизвестного городка. Солнце уже опускалось за горизонт, и небо потемнело в странном зелёноватом отблеске. Казалось, что над этим городом тучи сгустились сильнее, чем где-либо ещё. Команда Флоренции, как могли, снабдили экипаж Диззера медикаментами и запасами провианта. А заодно перевязали раненых и осмотрели тех, кто внешне казался цел…

— Это Мариас, — сказал Теодор, когда корабль пришвартовался в порту городка.

Портовая площадь была практически пустой, а по туманным улочкам меж кирпичных домов туда-сюда сновали пугливые горожане, по нос укрывшиеся в плащи и капюшоны.

— Жуткое местечко. Советую надолго тут не задерживаться. Разные слухи про этот городок ходят. Мол, люди тут прокляты вечно жить вблизи моря, не в силах покинуть этот богом забытый город. А ещё говорят, что по ночам здесь орудует группа фанатиков, поклоняющихся морскому дьяволу. Со своими молитвами, жертвоприношениями и… и прочими cose brutte… — рассказывал Ковальди, поморщившись от внезапно нахлынувшего рыбного запаха.

— Не беспокойтесь. Мы проведём ночь в каком-нибудь местном банкхаусе и сразу пойдём в путь. Так ведь? — спросила Кэрри, обращаясь к Дизз.

— Да. К тому же нужно будет спросить у местных дорогу дальше. Ну, или купить карту путей до Руана. Вдоль Сены идти пешком выйдет дольше, чем если пойдём по проверенным дорогам, — ответила волчица.

— Не нравится мне это место. У меня мурашки от одного только вида этого города. По правде сказать, у меня прямо таки tripes se tordent. Et les jambes tremblent… — простонал Кота, почему-то берясь за живот и болезненно сгибаясь.

— Эм, а можно по-английски? — спросил Кову.

— Нет, не стоит… — отречённо ответил лев, бледнея на глазах.

— Ладно, спускайтесь в порт и вещи прихватите, — скомандовала Дизз, однако сама осталась рядом с Ковальди.

Кову с остальными парнями, за исключением раненых, взял подготовленные сумки с провиантом и лекарствами, после чего пошёл следом за Кэрри, что держала в руках керосиновый фонарь, едва освещающий путь через непроглядный зеленоватый туман.

— Ещё раз спасибо тебе за всё, Теодор. Куда теперь отправишься? — спросила Дизз.

— Ну, нужно проведать парочку должников, сама понимаешь. А потом я поплыву отдыхать остаток лета на остров Джерси. Говорят, там лучшее пиво в местных краях. И самые распутные девки. Странно, что ты там не прижилась. Ну, то есть… в общем, если вдруг понадоблюсь, ты найдёшь меня там! — лев почесал седеющие бакенбарды, затем по-дружески улыбнулся и протянул волчице раскрытую ладонь.

И, само собой, Дизз охотно пожала его руку, жалея, что вновь вынуждена прощаться со старым другом.

— До скорых встреч, капитан Ковальди. Попутного тебе ветра.

— Arrivederci, capitano Torrez! — гордо скандировал Теодор, склонившись в своеобразном реверансе.

Так, понеся серьёзные потери, но вновь собравшись духом, экипаж потонувшего корабля вместе с командой Лайонхарт оказался на портовой площади загадочного и мрачного города Мариас…