Мир совкового периода. Второе счастье
- Автор: Игорь Черемис
- Жанр: Альтернативная история / Попаданцы / Самиздат, сетевая литература
Читать книгу "Мир совкового периода. Второе счастье"
– Боб? Да, конечно, помню, – сказал он, отведав свой «Шампань-коблер». – Никакого таланта, как его только взяли на наш факультет, рисовать совсем не умел, перспективы не чувствовал, цвета мешал наобум, все экзамены провалил, разумеется, его на повтор оставили, а потом и в армию забрали.
– Когда? – поинтересовался я и приложился к своему напитку, к котором у прилагался пузатый фирменный стакан.
Пиво было «Московское оригинальное» – в продаже я такого не видел, но оно было много лучше любого «Жигулевского» и, наверное, расходилось исключительно по вот таким злачным местам.
– Да года два... сейчас, дай вспомнить, – он употребил ещё глоток своего коктейля. – Да, два года, но осенью. Я как раз после осеннего семестра ушел из института, и мы его провожали в «Арагви».
Я мысленно присвистнул. Этот Боб мог оказаться отпрыском очень непростой семьи, вступать в конфликт с которой может быть себе дороже. Но давать задний ход я не мог. Впрочем, сейчас понты кидали едва ли не все люди с деньгами и связями.
– А его приятелей знаешь? Родион, Михаил...
– А зачем они тебе? – Врубель задал этот вопрос дежурным тоном и не отвлекаясь от принесенной официанткой рыбы в кляре, но было видно, как он слегка напрягся.
– Недопонимание у нас вышло, мизандерстендинг, как говорят наши вероятные противники, – я улыбнулся. – Надо бы уладить всё, вот и ищу их следы. Это Аллы касается.
Аргумент был слабый, но Врубелю и его хватило. Всё-таки он симпатизировал этой девушке, хотя, кажется, без каких-либо последствий – для неё и себя.
– У меня есть телефон Родьки... – признался он. – Мы когда с Бобом дружили, иногда устраивали вечеринки на свободных хатах. У Родьки Макар пел, но один, он тогда в очередной раз со всеми поругался и был без группы. Бесплатно выступил, по дружбе. Адрес не помню, извини. Где-то у вдныха.
Я мысленно хихикнул над его манерой произносить название главной выставки страны, но внешне сохранил серьезный вид – всё же мы говорили о важных вещах.
Я поблагодарил его за заветные циферки, которых мне, в принципе, было достаточно для начала поисков адресов. Но сразу уходить мы не стали. В конце концов, я не собирался посвящать сегодняшний вечер избиению друзей Боба. Это можно будет сделать в любой другой день.
Я заказал ещё пиво, а Алла, глядя на Врубеля, захотела такой же коктейль. Он стоил полтора рубля, но я был богат и щедр, а она была моей девушкой. Исход был немного предсказуем.
***
– Скоро будет обалденный концерт, – сказал Врубель, который закончил питаться и наслаждался розоватым портвейном. – Его не я делаю, знакомые, но там должно быть очень круто. Новая группа, у их солистки прямо-таки инопланетный голос, и она вроде бы иностранка... или из Прибалтики, не знаю. Хочу порекомендовать, но предупреждаю – всё будет в Бескудниково, туда сложно добраться.
«Браво»?», – вяло подумал я. Слушать песню про желтые ботинки мне не хотелось, но я был уверен, что Алле творчество Хавтана и Агузаровой понравится.
– Не иностранка, – улыбнулся я. – Ивона Андерс это псевдоним. Но голос действительно крутой, таких у нас больше и нет, пожалуй.
Алла удивленно уставилась на меня, на что я не отреагировал.
– О, ты слышал их?—заинтересовался Врубель.
– Пару песен, знакомый в общаге кассету откуда-то приволок. Но качество было ужасным, заезженная «МК-60» и дубовая «Электроника», – я ничего не выдумал, так оно и было, просто не вчера, а через год.
– Не, на такой аппаратуре их слушать нельзя, – неодобрительно покачал головой Врубель. – Я на студии был, когда они записывались, отвал башки просто. Ну как, хотите билеты? – я кивнул. – Хорошо, я на вас тогда закажу. Аллочка, я помню твой номер, как билеты будут у меня, сразу же наберу, – обратился он к моей спутнице. [1]
Алла только и смогла обреченно кивнуть.
***
После встречи с Врубелем мы снова отправились в мою родную общагу. Аллу я с некоторым сомнением отпустил к Ирке – с наказом ничего не говорить о приятелях Боба. Про мои дела с ними и так знало слишком много народу. Поначалу я думал привлечь к противостоянию Жасыма, как достаточно мощную боевую единицу, но потом отказался от этой идеи. Это моя война, и воевать буду я один. А противник... противник мог приходить хоть толпой.
В свою комнату и вообще в свой корпус я не пошел. Мне нужен был тот любитель всяких опасных штук, которого звали Стасиком. Вернее, Стасиком он стал только в конце второго курса, когда мы уже достаточно крепко сдружились. Он тогда отпустил усы щеточкой, усы внезапно оказались темно-рыжими, что резко контрастировало с его чернявостью, и к нему навсегда приклеилось прозвище наших родных рыжих тараканов, с которыми в общагах была сущая беда, несмотря на регулярные облавы. Вообще-то он был Станиславом, сейчас откликался на Стаса или Славу, и был настоящим фанатом всего взрывающегося. Если верить его рассказам, свой первый пероксид ацетона он получил чуть ли не в утробе матери, а уж глицерин нитровал с младых ногтей и безо всякого охлаждения. В этом он, разумеется, сильно преувеличивал, но в своем хобби разбирался довольно неплохо.
В моем будущем я отвык от внезапных визитов к незнакомым людям. Но сейчас у меня не было другого выхода, да и в студенческие годы знакомились примерно так, без лишних церемоний. Ну а их продолжение целиком зависело от степени мизантропии сторон. У Стаса и у меня с этим параметром всё было в порядке – уже через пару часов мы с ним могли бы пить на брудершафт, если бы у меня была такая цель.
Из трех общагских корпусов нашего института два были одинаковыми, стандартными пятнадцатиэтажками, а вот тот, в котором обитал Стас и его софакультетники, имел забавную конфигурацию и в просторечии слыл «крестом». Седьмой этаж, от лифта налево, третья дверь справа. Тут я часто бывал, но на втором курсе. Впрочем, особых отличий с тем, что я помнил, не было.
Я постучал, ответа не дождался, вошел в такой же блок, в котором жил до недавнего времени, и толкнул дверь в большую комнату. Она легко открылась. Внутри царил полумрак из-за задернутых штор; одна кровать была пустой, а вот на двух других нагло дрыхли два тела. Алкоголем не пахло, и вообще было достаточно чисто – ребята, которые тут обитали, пили только по великим праздникам и вообще следили за своей комнатой.
Я подошел к кровати Стаса, убедился, что там лежит именно он, и осторожно потолкал его в плечо. Потом потолкал чуть посильнее. И лишь когда я позвал его по имени, он соизволил продрать один глаз и посмотрел на меня.
– Привет, – дружелюбно сказал я. – Я Егор, учусь на инженерном, тоже на первом курсе. Мне тебя посоветовали, как знатока в некоторых вопросах.
Стас мученически закрыл глаз и простонал.
– А это не может подождать? – спросил он. – Мы легли только что... часа три назад... или... Сколько времени?
– Полтретьего, – с готовностью ответил я.
– Три с половиной...
– Преф?
– Угу.
– И как?
– Мы в плюсах, – вялое движение в сторону второго тела, – но небольших.
– Поздравляю. В минусах было бы хуже.
Ответом мне было согласное мычание.
Через преферанс мы и познакомились. Стас пришел к нам в комнату на очередное ночное бдение; в паре с ним был какой-то невзрачный паренек, которого я больше никогда не видел – точно не тот, что спал в этой же комнате, этот был, кажется, Ильей, и он был полностью ушиблен на всю голову, ещё хуже Стаса, но по другим направлениям. Вроде бы из-за спора с ним Стас и пошел устраивать тот фейерверк, после которого вылетел из института.
– Стас, – снова позвал я. – Мне нужен магний.
Не стоит ходить вокруг да около, когда человек находится в измененном состоянии сознания.
На меня снова посмотрел мутный глаз.
– Много?
– С килограмм.
Я точно не помнил расход этого реагента на небольшую войну и брал с хорошим запасом.
– Дофига... – протянул Стасик. – Столько нет, да и было бы – не дал. Там заебешься его шкерсти, руки потом дня два трясутся. Даже продавать не буду, самому нужен.
Но я и не рассчитывал на подобную щедрость.
По трезвому размышлению я отказался от идеи делать пугачи – их минусы перевешивали их же плюсы, – и решил, что для стычек с приятелями Боба мне вполне хватит самодельных бомбочек. Это была какая-то вариация чуть ли не штатной армейской светошумовой гранаты, которая неплохо слепила и глушила противника – вернее, всех, кто оказывался поблизости, без разбора. Для этих бомбочек кроме вполне доступной пока марганцовки нужен был второй компонент – тот самый магний, который в свободной продаже отсутствовал напрочь. Ходили слухи, что где-то магний продается на развес для каких-то хозяйственных нужд, причем сразу в порошкообразном виде, но на поверку его нигде было не купить. В специальном магазине на Кузнецком мосту он либо только-только был, либо скоро ожидался – но застать тот самый момент мне лично ни разу не удалось.
Где-то в середине третьего курса Стасик склонял меня совершить кражу – то есть позаимствовать магний из запасов лаборатории аналитической химии. Конечно, склонял он не только меня, а всех знакомых, и, кажется, так и не смог добиться взаимности ни от кого – в том числе и от меня. Я отказался по чисто прагматическим соображениям – мне не хотелось выводить из себя добряка-профессора. Правда, позже я узнал, что магниевый заговор Стаса и так не имел шансов на успех – в лаборатории этот металл отсутствовал как класс.
Но в природе встречались совершенно бесхозные залежи магния. Дело в том, что большевики и буржуи активно использовали его в вертолетостроении. До «Чинуков» и «Апачей» нам, понятное дело, было не добраться, но вот отечественные «Ми» регулярно оправлялись на покой, и несколько деталек из магниевого сплава по какой-то причине обычно оставались внутри корпуса, из которого перед отправкой на свалку изымалось всё мало-мальски ценное. Конечно, вертолетные кладбища никто на карты не наносил и указателей на дорожках к ним не ставил, но знающие люди всегда были в курсе, где и что лежит и куда были новые поступления. Правда, эти кладбища обычно охранялись вооруженными военными солдатами, да и в целом надо знать, куда лезть и на что смотреть.
Но на этом трудности с добычей магния не заканчивались. Если все звезды сходились в нужную комбинацию, а заветные детали были добыты, то нужно было, как выразился Стасик, долго-долго «шкрести» напильником, чтобы получить небольшую порцию ингредиента.
Стасик был человеком, который всё это знал, умел и практиковал. И он был единственным из моих знакомых – в прошлом и будущем, – кто обладал нужной мне информацией и охотно ею делился.
– Мне не надо из запасов, хотя если решишь продавать, то куплю, без базара, – сказал я. – Мне достаточно наводки – где можно найти детали и что именно там искать.
– А... это...
Стас ненадолго подвис. Я знал это его состояние – он аккумулировал слова, чтобы потом выдать длинную речь на заданную тему. На экзаменах эта особенность иногда становилась настоящим шоком для преподов. В принципе, Стас нормально учился, перебиваясь с «четверок» на «пятерки». Он мог быть и отличником, если бы уделял учёбе хотя бы половину того времени, что тратил на взрывоопасное хобби.