Самый лучший комсомолец. Том пятый

Глава 26

По итогам обыска — товарищ Рашидов старательно делал вид, что такие богатства он видит впервые в жизни, а я не менее старательно ему «верил» — мы сложили все находки на каменный индийский (из Индии то бишь) стол в столовой. Стулья в комплект не входят — они ГДРовские, ничем не примечательные, поэтому вызывают легкий диссонанс. На одном сижу я, на другом, по левую руку от меня — глава республики, напротив меня — жертва обыска.

— Итак, гражданин Халилов, у вас здесь обнаружено: четыреста двадцать две тысячи наличными и около восьмидесяти тысяч в драгоценностях и меховых изделиях. Полмиллиона! Будь вы кооператором, мы бы проверили бухгалтерию, и, убедившись в законности ваших накоплений, извинились и ушли, но директорам складов, баз и прочего кооперацией заниматься запрещено законодательно. Шараф Рашидович, сколько у вас нынче директора складов получают?

— Тарифной сетки не помню, — грустно признался глава республики. — Но не больше двухсот пятидесяти рублей.

— Судя по обручальному кольцу, вы женаты, гражданин Халилов. Кем работает супруга?

— Библиотекарем, — буркнул директор.

— Значит столько вот вы, несмотря на пожилой возраст, честно накопить не могли при всем желании, — сделал я вывод. — Как будем объяснять законность происхождения средств?

— Шараф Рашидович, — взмолился директор. — Вы же знаете, как обстоят дела! Несут и несут, а я что, отказываться буду?

— Ты молчи! — рявкнул немного потерявший самообладание Шараф Рашидович. — «Несут» ему, ишь ты! Да я тебя, ворье проклятое, вот этими самыми руками…

Директор внезапно схватил валявшийся еще до нашего прихода на столе нож и с неожиданным для такой туши проворством оказался около Рашидова, приставив лезвие к его горлу.

— Я требую… — попытался было он выдвинуть условия, но дядя Федя был против.

Метнувшись вперед, он одной рукой схватил держащую нож конечность, а другой мощно пробил директору базы в челюсть. Нокаут.

— Спасибо, товарищ полковник, — потер шею Шараф Рашидович, на лице которого четко отображался бурный мыслительный поток.

Он же здесь царь и бог — до сих пор. А значит — стоит на вершине всей пирамиды коррупции и чинопочитания. Такое положение дел сохранялось много лет, и он привык, что ему чуть ли не в пояс кланяются и лебезят. А здесь…

— Вот шакал! — прошипел он на узбекском, нехорошо глядя на валяющегося на полу директора, которого дядя Федя упаковал в наручники и теперь пытался привести в чувства пощечинами. — Меня — ножом?!

— В Краснодаре, — влез я. — Во время рейда на нечестных на руку торговиков, нам активно помогал товарищ Медунов. Коррупционеры не постеснялись натравить на нас вооруженную огнестрельным оружием банду. Загнанная в угол крыса опасна, Шараф Рашидович. Уверен, он бы с огромным удовольствием кинулся на меня, но вы сидели ближе.

— Тьфу! — плюнул Рашидов в лицо очнувшемуся директоры базы и переключился на меня. — Слышал о том случае, но у нас здесь так дела не делаются, — подумав, добавил. — Не делались. А почему, уважаемые товарищи, вы не надели на него наручники раньше?

Потому что я учусь составлять хитрые планы по дедовым методичкам при помощи Олиного отца, у которого есть парочка очень хороших аналитиков — деда Юра и прислал. Придуман за день до прибытия хлопка, чисто как разминка для ума. Конкретно здесь все прошло по плану номер три. Пригодилось!

— Потому что пожилой директор базы, поднимающий руку на главу республики в нашей стране — редкость, — отмазался я. — Но нужные организационные выводы мы сделаем, Шараф Рашидович, я вам обещаю.

— Теперь тебе не жить, падла, — обратился Рашидов к гражданину Халилову.

— Захват заложника, сиречь — терроризм, это высшая мера, — подтвердил я. — Захват главы республики — уже дело политическое, «измена Родине» называется. Но, если Ёкуб Юсуфович сдаст всех своих подельников, цепочки сбыта и нечистых на руку коллег — уверен, он с ними плотно общается, можем ограничиться двадцатью пятью годами «строгача».

Пару лет может на рудниках и протянет.

Директор завыл, роняя слезы.

— Взял нож — бей! — рявкнул на него Шараф Рашидович. — Как мужик себя веди!

— Давайте следственную группу звать, — попросил я дядю Витю. — Как раз прилететь должны.

Оно мне надо лишнюю бумажную работу делать? Мне еще в Москву лететь, деду новости рассказывать — у него теперь очередной перерожденный обратно в борцы за победу коммунизма высокоуровневый опричник есть. А вот и подтверждение из первых уст, так сказать:

— Сергей, клянусь — я знать не знал! Сейчас этого выпотрошим, — пнул даже не отреагировавшего на это директора. — Я в Москву позвоню, чтобы пару ревизоров прислали, мы всю республику вычистим!

— Я передам ваши слова деду, — улыбнулся я. — Уверен, он такой благородный порыв оценит. А это, — указал на стол. — Конфискуется в пользу республиканских школ, на ремонт и закупку инвентаря. То же и с тем, что мы найдем у гражданина из Первого отдела. Вы с нами?

— Нет, его из Москвы поставили, пусть Москва и разбирается, — поленился Шариф Рашидович, пожевал губами и уточнил. — Нет, если нужно…

— Мы справимся, — заверил я его.