Сделаем Испанию снова великой!

Испания тут же приступила к строительству на территории этих концессий мощных оборонительных укреплений. Так, на территории Синопа было развёрнуто строительство мощнейшей в Чёрном море береговой обороны.

Количество тяжёлых орудий береговой обороны было доведено до 612 штук (в течение 1800–1801 годов), причём расширение происходило преимущественно за счёт старых испанских флотских, самых тяжёлых по определению, орудий.

Были модернизированы и расширены крепости (строительство шло с 1800 по 1805), каждая из них теперь могла вмещать по целому испанскому батальону. Все они были также связаны между собой системой туннелей (с 1800 по 1809).

Каждая крепость могла держаться за счёт своих собственных ресурсов до 3 лет — по крайней мере, в теории. Реальное расходование медикаментов, провизии и боеприпасов, и нормативное расходование, как не трудно догадаться, две очень разные вещи.

Гавань была дополнительно укреплена путём сооружения ряда морских барьеров (ряд проектов, осуществляемых с 1800 по 1807), способных надёжно защитить бухту Синопа, причём как от непогоды на море, так и от вражеских морских сил.

На территории Синопа был выстроен укреплённый сеттльмент — «Испанский квартал». Весь остальной город, впрочем, также был перестроен в соответствии с новым генеральным планом городского планирования, чтобы максимально эффективно устроить инфраструктуру, причём с заделом на железную дорогу.

На территории города был построен морской арсенал (строительство шло с 1800 по 1806 год), сталелитейный завод (с 1806 по 1812 год) и верфи (с 1800 по 1807 год).

Разрабатывались медные (с 1804), железные (с 1801) и угольные (с 1800) шахты Турции, хотя уголь на территории последней был далеко не высшего качества.

Другие концессии, впрочем, вниманием обделены также не были. Во многих из них строили весьма крупные предприятия, которые, без сомнения, дадут Турции огромный толчок в индустриализации по выходу на заложенную мощность.

В эти концессии также вкладывались французы, британцы, датчане, шведы, португальцы и многие прочие, желавшие получить значительные дивиденды на предполагаемом финансовом успехе испанских предприятий.

Впрочем, строительство велось и за территориями концессий, очевидно. Суконные производства, оружейные мастерские, создание крупных, типично европейских, с таким вот капиталистическим запашком, плантаций.

Плантации, разумеется, принадлежали европейцам и производили товар не для внутреннего потребления, а для экспорта, главным образом — в Европу.

Строились мельницы, больницы, школы, университеты, создавались военные и военно-морские кафедры и академии, обновлялись и расширялись дороги, каналы, ирригационные системы и так далее.

В армии с ещё большей интенсивностью продолжались реформы. С поддержкой европейских держав был расформирован янычарский корпус, была реформирована административная, налоговая, финансовая, монетарная и прочие системы.

Флот, очевидно, также активно строился. Турецкие моряки получали опыт во время службы в испанском, французском и британском флотах, хотя и исключительно торговых. Турецкие морские офицеры, очевидно, получали лучшее в мире на тот момент образование — в военно-морской академии Ферроля и Кадиса.

И, пожалуй, подобное усиление было бы даже опасным для Испании, если бы не ровно два жирнейших НО — Курдистан и Греция. Курдистан, и без того очень опасное для любого завоевателя место, превращалась в одну большую крепость.

Испанцы всюду в Курдистане строили бастионы, форты и блокгаузы, постепенно создавая единую фортификационную систему (с 1800 по 1816), оплот испанской обороны в регионе, крепость саму по себе.

Кормиться вся эта фортификационная система должна была с экспорта, внезапно, различных наркотических веществ, причём не абы куда, а в Китай, причём экспорт был изначально под контролем испанцев.

Эдакая огромная крепость, экономическая система которой построена на доходах от продажи наркотических веществ в Китай. Право, Артёму в гениальных идеях не отказать. Наркотики, конечно, зло, но не такое уж и большое, если продавать их наглым и высокомерным маньчжурам, да?

Грецию в огромную крепость, существующую за счёт доходов с гашиша, не превращали, разумеется. Правда, и греческая экономика, равно как и турецкая экономика на пару с ней, существовала, в первую очередь, благодаря экспорту различных агрикультурных товаров.

Экономика Греции существовала за счёт экспорта оливок, сои, хлопка, табака, вин, апельсинов и персиков. Кроме того, за счёт экспорта мастики, овечьей шерсти, сыра, в том числе козьего, а также ещё ряда продуктов. Ну, а также за счёт туризма, внезапно.

Оказалось, руины Спарты, Парфенона, руины афинского Акрополя, руины Дельфийского оракула и прочие мириады значимых памятников античной архитектуры, а также всякие монастыри, в том числе на Афоне, как ни странно, имели большую популярность у европейцев, особенно у православных.

Специализировалась Греция, правда, практически чисто на армии. Все силы были брошены на её развитие, в то время как греческий флот, за имением недосягаемо более могущественного испанского флота, был фактически покинут и забыт.

Тем не менее, подобный упор чисто на армию и тотальную милитаризацию общества под эгидой спартанских традиций, как ни странно, позволил Греции встать на прусский путь — на путь «армии с государством».

Так что да, Турция была не одна в своём усилении, а потому испанцам незачем было особенно беспокоиться о её усилении — в кармане у испанцев было 2 мощнейших туза на случай любой агрессии Турции в её сторону.

Правда, Турция даже и не думала о чём-то подобном. Гораздо более простым противником была признана Россия. Естественно, не из-за некой военной «слабости» русских, а из-за сложившихся вокруг Российской империи внешнеполитических обстоятельств.

Испания могла помочь флотом, армией, деньгами и поставками оружия в случае военного конфликта Турции с Россией, причём поддержка мощнейшего, по уже устоявшемуся к текущему моменту общему мнению, испанского флота была гораздо более критичной.

Чем могла бы помочь Россия против Испании? Да ничем, в общем-то. России самой бы где-нибудь добыть денежные средства для латания собственных дыр в бюджете, так что ни о какой реальной финансовой поддержке в отношении Турции не могло быть и речи.

Да Россия и сама имела виды на турецкие территории — по крайней мере, на черноморское побережье Турции, ибо фантазии о русском MareNostrum.

В отличие от Испании, чётко задекларировавшей отсутствие каких-либо дальнейших территориальных претензий у Испании к Турции по итогам Мадридской декларации 1800 года.

Да и трудно как-то придерживаться анти-испанского курса, когда у тебя в среде морских офицеров и зарождающегося класса крупных промышленников процветает весьма понятная по своей природе испанофилия.

В армии русофильских настроений не было — были германофильские и, кто бы мог подумать, вновь испанофильские настроения. В первом случае — благодаря помощи Пруссии и Австрии в модернизации армии, а во втором случае — уже благодаря помощи Испании, как не трудно догадаться.

Что касается Болгарии и Румынии — они развивались, но в парадигме русской и австрийской модернизации середины-конца XVIII века, то есть, в русле модернизации под эгидой просвещённого абсолютизма. Того самого, что себя к этому моменту уже полностью исчерпал.

Пока что метод, как и ожидалось, приносил значительные плоды, в первую очередь, в силу просто чудовищной отсталости этих территорий, хотя первые признаки будущего кризиса начали намечаться практически сразу же.

Ну и, естественно, они были не чета Турции, Греции и Курдистану, причём как в плане темпов своего развития, так и в плане качества своего развития.

При всей ориентированности на экспорт сельскохозяйственный товаров, греческая и турецкая экономики испытывали ещё и активный промышленный рост. Вернее, они были друг с другом неразрывно связаны, и шли рука об руку, но да не суть.

Что касается Албании — это тот же самый Курдистан, только на Балканах, и сдерживать Албания должна была, в случае конфликта, именно Грецию, как и Турция. Такой вот был хитрый план у гишпанского короля, то есть, Артёма.

Правда, возвращаясь к Румынии и Болгарии, следует отметить, что здесь были очень сильны позиции либералов, жаждавших сбросить австрийских и русских ставленников.

И, так же как все прочие поддерживали ровно такие же настроения в испанской Греции и испанской же Албании, все остальные поддерживали подобные настроения в Румынии и Болгарии.

Правда, у испанцев денег было больше, да и машина пропаганды была явно степени более продвинутой, гораздо более бесчестной и подлой в своих методах.

Кроме того, испанцы вели себя гораздо более аккуратно на новых территориях, чем русские и, особенно, австрийцы, да и в целом не придерживались агрессивной централизации, как это было в той же Болгарии. В общем, испанцы в этой «войне» держались явно лучше…