Батальон, к бою!

* * *

Двадцать второго марта Алексей наставлял своих сербов-разведчиков, отправлявшихся в Очаков:

– Братцы, запомните: приходите к Спиросу с великой осторожностью. Оглядитесь там хорошенько на месте. Следите внимательно за своей спиной. Убедитесь, что за вами никто не идет, и лучше уж несколько кругов сделайте вокруг дома. Проверьте там все, присмотритесь. Если в доме и во дворе тихо и никого там не видно, то вы лучше не рискуйте. Если же у него на подворье люди, как обычно, работают, подводы выкатываются и царит самая заурядная суета, тогда заходите вовнутрь под видом найма в работники. Попросите провести вас к хозяину. Вы его по прошлому году должны были запомнить, и только убедившись, что перед вами стоит сам Спирос и что он один, говорите ему заветные слова. Еще раз повторяю пароль: «Вашему гостю понравилась долма, но она будет еще лучше, если добавить в нее побольше лука». Он вам должен ответить: «Пусть гость приезжает еще раз, у нас будет чем его угостить, и он не пробовал еще стифадо». Только после такого вот правильного отзыва и начинайте с ним говорить о деле. Слушайте и запоминайте все то, что он вам скажет, очень внимательно, а ту бумагу или материю, которую передаст, прямо там же, на месте, зашейте в свою одежду. Оставите золото ему и потом сразу же возвращаетесь обратно на судно. Прихватите с собой что-нибудь от купца в корзине. Да хоть тот же провиант, чтобы уж не с пустыми руками там шарахаться. Ну да вы сами на месте там придумаете, и Спирос – человек неглупый, вам тоже подскажет. С Богом, братцы! – Алексей перекрестил своих разведчиков-егерей, и они побежали к стоявшей на берегу лодке. Вот она отчалила вместе с Огненом и Лазаром и взяла курс на стоящую в бухте небольшую рыбачью шхуну.

Через восемь дней у командования днепровской армии и представителя российской военной коллегии в Новороссии на руках были сведения об остановке в самой Очаковской крепости и в ее окрестностях. Количество орудий и войск в гарнизоне, данные по полевым войскам, сколько и какие суда находятся в гавани. На схеме были показаны все построенные и заложенные за эти полгода укрепления. Даже слухи, которые ходили среди солдат и командиров в самой крепости, – все это было прописано в той записке, которую доставили командованию егеря-разведчики.

По всему югу Новороссии шло шевеление. Русские войска готовились к большому наступлению. В начале апреля на Буг прибыл большой кортеж из двух десятков карет и повозок. Главнокомандующий всеми южными военными силами, президент военной коллегии, генерал-фельдмаршал и князь Таврический Потемкин Григорий Александрович производил инспектирование.

– Ваша светлость, войска Бугской пограничной линии в парадных расчетах построены! Доложился командующий линией генерал-майор Кутузов! Разрешите начать прохождение войск?

Михаил Илларионович уже приготовился было продублировать команду князя к началу парада, но Потемкин его остановил:

– Подождите пока с парадом, генерал! А ну-ка, подайте мне сюда высочайший рескрипт! – обернувшись, сказал он своей свите. – В стоящих передо мной доблестных частях сих пограничных войск есть и батальон, принимавший участие в недавней славной баталии на Кинбурнской косе. – Генерал-фельдмаршал оглядел все выстроившиеся перед ним войсковые коробки и остановил свой взгляд на той, где застыли в строю солдаты в зеленых егерских мундирах. – Указом государыни императрицы всероссийской Екатерины Алексеевны орденом Святого равноапостольного князя Владимира четвертой степени за военные отличия при отражении турецкого десанта под Кинбурном награждается командир отельного особого батальона егерей подполковник Егоров Алексей Петрович! Носи с честью сию награду, Егоров, заслужил! – Потемкин самолично прикрепил к доломану Лешки яркий бант с красным крестом. – К месту бы тут и полковничий горжет был. Ну да выслужишь еще, слышал я, что неймется тебе побыстрее на Очаков идти?

– Так точно, ваше сиятельство, хочу побыстрее на его стены подняться во славу государыни императрицы! Невмочь уже столько времени наступления ждать! – нахально глядя в глаза всесильному Потемкину, прокричал Лешка. И, не дожидаясь реакции фельдмаршала, резко бросил ладонь к козырьку каски. – Благодарю покорно, ваше сиятельство! Служу России и матушке императрице!

Разворот, три строевых чеканных шага при отходе, а потом бегом в голову батальонного строя.

– Вот ведь стервец! Хоро-ош! – то ли осуждая, то ли, напротив, одобряя, протянул Потемкин, глядя ему вслед. – И ведь взойдет на эти стены, чай, не в первой ему! Ну да ладно. Следующий! – и протянул руку за новым свитком. – Этим же указом военным орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия четвертой степени за военные отличия при отражении турецкого десанта под Кинбурном награждается заместитель командира отельного особого батальона егерей Живан Милорадович, а по батюшке Николаевич! С присвоением ему следующего чина Табеля о рангах – премьер-майор!

Не ожидавший этого Живан замер на своем месте в строю и выскочил для награждения уже только после тычка Гусева.

– Сим орденом награждается еще и подпоручик Самойлов Николай Александрович с присвоением ему звания капитан-поручик!

Опять последовала заминка, и князь, грозно нахмурившись, повторился:

– Награждается подпоручик Самойлов!

Припадая на раненую ногу, к нему неспешно вышел молодой офицер.

– Молодец племянник, не подвел меня и родителей своих не опозорил! – довольно улыбаясь, проговорил Григорий Александрович, прикалывая к доломану егеря серебряный крест на георгиевской ленте. – Носи с гордостью и с подобающей честью сию высокую награду!

– Благодарю покорно, ваше сиятельство! Служу России и матушке императрице! – гаркнул, развернувшись, Самойлов и похромал в строй.

«Что-то большой радости у Кольки не видно, странно», – подумал Лешка и отогнал в сторону мысли. Торжественная часть чествования батальона волкодавов продолжалась.

– Приказом по Днепровской армии все офицеры и нижние чины отличившихся воинских частей в сражении на Кинбурнской косе получат особые премиальные. В честь сей баталии государыней нашей была учреждена особая медаль – «За победу при Кинбурне» – для награждения ею нижних чинов. Из двадцати отчеканенных медалей четыре определены в особый отдельный батальон егерей. По представлению командующего в битве нашими войсками генерал-аншефа Суворова Александра Васильевича сии награды должны вручаться наиболее отличившимся нижним чинам по выбору самих солдат. Все обер-офицеры батальона получают повышение в чине. Отдельным приказом по военной коллегии при батальоне создается новая учебная рота для подготовки нижних чинов в овладении ими особой егерской наукой. Ну, вроде бы пока все, – усмехнулся Потемкин. – И так вон сколько всего вам приятного за сегодняшний день выпало! Надеюсь совсем скоро увидеть всех вас в большом деле, егеря, где вы вновь покажете себя настоящими героями.

– Благодарим покорно, ваша светлость! – рявкнуло семь сотен глоток.

Алексей вышел из строя и, развернувшись к нему лицом, громко выкрикнул:

– Матушке государыне нашей императрице, России и светлому князю Таврическому наше трехкратное…

– Ура! Ура! Ура-а-а-а-а! – прогремело на плацу.

– Эх, а вот парадной выправки у егерей все же маловато будет, – проворчал генерал-поручик Гудович так, чтобы его услышал и стоящий радом князь Потемкин. – Надобно Михаилу Илларионовичу указать на небрежение, все же это как-никак солдаты строем идут, а не крестьяне с барских полей.

– Оставьте, Иван Васильевич, – махнул рукой главнокомандующий. – Это все боевые части, их дело – кровь проливать, а для парадных расчетов у нас и другие найдутся.