Брижит Бардо. Две жизни

— Да, но кто же вы тогда такая?

— А вы присмотритесь внимательнее.

Брижит спустилась со специальной платформы и, словно манекенщица на демонстрации мод, продефилировала перед столом.

Зал разразился аплодисментами.

Кто-то поинтересовался:

— А в 60 вы тоже останетесь такой же?

На что Брижит ответила:

— Мне никогда не будет 60, потому что за это время, я уверена, наука добьется многого.

Одна женщина-репортер пыталась выяснить следующее:

— Как, по-вашему, должна ли женщина, чтобы полностью реализовать себя, обязательно иметь детей?

Брижит в ответ:

— В жизни надо испробовать все.

Затем осмелел другой репортер:

— А что вы думаете насчет свободной любви?

На что Брижит безмятежно ответила:

— Когда я занимаюсь любовью, я ни о чем не думаю.

Настоящий эскорт из десяти машин в сопровождении полиции доставил Бардо и ее окружение на Манхэттен, где они с шиком разместились в отеле «Плаза». Ну а поскольку американской прессе пресс-конференции в аэропорту было явно мало, Брижит устроила еще одну, на следующий день.

Та же самая женщина, что накануне пыталась выяснить ее отношение к детям, задала новый вопрос:

— Как, по-вашему, можно примирить между собой брак и свободную любовь?

Брижит тотчас узнала вчерашнюю журналистку:

— А вы что, все пытаетесь сделать это со вчерашнего дня?

Женщина ответила:

— Да. Но что мне делать теперь?

Брижит пожала плечами, словно ответ на этот вопрос был очевиден: «Пытайтесь дальше».

Отзывы прессы о ее конференции затмили рецензии на ее картину. «Нью-Йорк Таймс» отмечала, что Брижит действительно произвела впечатление на толпу, которую нынче уже особенно ничем не удивишь. В аэропорту и отеле «мисс Бардо и ее аудитория вместе наслаждались спектаклем, который был сродни понятной обеим сторонам шутке».

Если Босли Кроутеру «сам фильм показался недостаточно смешным» — его довольно-таки прохладная рецензия в «Нью-Йорк Таймс» вряд ли способствовала зрительскому интересу — то, по мнению Полины Кейл из «Нью-йоркера», большая часть комедии вообще получилась ужасно занудной. Таково было мнение большинства зрителей и в Англии. Кеннет Тайней из «Обзервера» отмечал, что вся история высосана из пальца, а попытка сделать ставку на дуэт Бардо — Моро окончилась явной неудачей. Оглядываясь назад, Луи Маль не спешит соглашаться с мнением, будто картина получилась неудачной. «Главное в ленте «Вива, Мария!» — это триумф Брижит. Фильм неплохо прошел в Европе, но провалился в Штатах, хотя там он вышел на экраны в ряду прочих солидных американских киноработ. Проблема, как мне кажется, заключается в том, что английский дубляж был сделан из рук вон плохо. Особенно, что касается голоса Брижит. Его продублировали самым скверным образом. Это было невозможно слушать без содрогания».

При всех достоинствах и недостатках картины ее премьера — грандиозное шоу субботним вечером в театре «Астор» на Таймс-Сквер — обернулась хорошо знакомой повальной истерией. На углу 44-й улицы и Бродвея скопилась пятитысячная толпа желающих хоть краем глаза увидеть Брижит. Департамент нью-йоркской полиции отрядил на сдерживание толпы 75 офицеров, которым помогали еще около тридцати охранников, нанятых по инициативе администрации кинотеатра. В какой-то момент дело едва не дошло до уличных беспорядков. К месту происшествия пришлось вызывать несколько карет скорой помощи, поскольку имелись пострадавшие.

Перед входом в кинотеатр возникли такое столпотворение и суматоха, что когда Луи Маль прибыл на премьеру в сопровождении своей новой подружки, в ту пору еще никому не известной английской актрисы Джулии Кристи, толпа, увидев его под руку с какой-то блондинкой, решила, что это и есть Брижит Бардо, и едва не растерзала ее.

«Это был сущий кошмар», — вспоминает Маль.

К тому времени как к кинотеатру прибыла Брижит Бардо, толпа уже была неуправляема.

Сначала ее автомобиль едва пробился сквозь скопление народа, запрудившего теперь проезжую часть улицы, после чего полицейские попытались быстро провести ее из машины в кинотеатр. И все равно какой-то тип успел грубо толкнуть ее, а другой приставил фотоаппарат прямо ей к лицу. Перед глазами Брижит свернула ослепляющая вспышка, и на следующее утро пришлось вызывать врача, поскольку дело кончилось ожогом.

В воскресенье Загури удалось на несколько часов тайком вытащить Брижит из гостиницы. Перед «Плазой» со дня ее прибытия денно и нощно дежурили поклонники, но, как оказалось, самым ловким удалось проникнуть даже на этажи отеля, и они слонялись по коридору возле ее номера. Не без помощи службы охраны отеля Загури и Брижит незамеченными проскользнули сквозь служебную дверь и вышли через черный ход. Перехитрив таким образом преследователей, они до обеда гуляли по городу. По пути один ресторанчик показался им вполне подходящим, и они решили зайти и перекусить. Но хозяин заведения ни за что не желал пускать Брижит внутрь, поскольку та была в брюках.

«Нельзя сказать, что ей не понравилось в Штатах, — говорит Загури. — Просто у нее не было возможности все как следует посмотреть. В Нью-Йорке нас не желали даже на минуту оставить в покое. Мы ощущали себя пленниками. В Лос-Анджелесе было не намного лучше».

Хотя сама Брижит об этом наверняка даже не догадывалась, повышенный интерес к ее персоне проявляли не только пресса и поклонники. За ее передвижением пристально следил лично шеф ФБР Эдгар Гувер. В свое время этот блюститель порядка воспринял картину «И Бог создал женщину» как личное оскорбление. Гувер занес Бардо в категорию тех, кто своими развратными похождениями на экране и в жизни подрывает моральные устои нации, и даже велел завести на нее дело. Департамент юстиции США признался, что в свое время агенты ФБР, работавшие во Франции, регулярно посылали своему шефу отчеты, в результате чего в папке Брижит накопилось достаточное количество материалов, правда мало что значащих. В ФБР поступала также информация от агентов в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, которые следили за ее передвижением по стране и личными встречами. Дело это не закрыто до сих пор.

Как, однако, приятно узнать, что в 1965 году, в те, чреватые опасностью дни холодной войны, человек, который задействовал Джона Диллинджера, человек, который ловил нацистских шпионов — об этом станет известно лишь спустя четверть века, — человек, отличавшийся поразительной «скромностью» в одежде — чего только стоит его любовь к элегантным черным костюмам, — пускал на ветер деньги налогоплательщиков, стремясь оградить нацию от разлагающего воздействия стройной крашеной блондинки из Парижа и ей подобных.

Для второго акта своих гастролей по Америке, Бардо и компания вылетели в понедельник вечером в Калифорнию. Отношения с прессой — в том, что касалось как самого фильма, так и ее лично — взял на себя Пьер Сэллинджер, бывший пресс-секретарь администрации Джона Кеннеди.

Под его руководством все прошло более-менее гладко. На этот раз обошлось без уличных бесчинств, хотя в аэропорту, как обычно, Брижит поджидала толпа поклонников вперемешку с репортерами, фотографами и телевизионщиками.

Как только Брижит сошла с самолета, ее тут же подвели к трибуне, с которой она открыла торжественную церемонию, глядя поверх бессчислен-ных микрофонов:

— Итак, и что нам теперь полагается делать?

Какой-то репортер поинтересовался:

— Кто такая Брижит Бардо и как вы ее себе представляете?

На что та тотчас нашлась с ответом:

— Да вот она. Или вы разочарованы?

На нее сразу обрушился новый вопрос:

— Почему вам потребовалось столько лет, чтобы совершить свой первый приезд в Голливуд?

На что Брижит чистосердечно призналась:

— Я не люблю летать, а пешком слишком далеко.

— Мне сказали, что ваш багаж весит около полутора тысяч фунтов, — последовал вопрос. — Зачем вам понадобилось брать с собой так много одежды?

Брижит пожала плечами.

— Да я и сама себя об том спрашиваю.

— На вас парик? — полюбопытствовал другой репортер.

Брижит потянула себя за прядь волос.

— Кажется, держится крепко. Должно быть, это мои собственные.

Кому-то еще не давал покоя вопрос:

— Скажите нам, пожалуйста, только точно, что вы за женщина?

Кокетка Брижит осталась верна себе.

— А вы поживите со мной неделю и тогда сами узнаете.

Подыгрывая ей, репортер продолжал:

— Сначала мне придется спросить жену.

— Ну разумеется, — кивнула Брижит, — Это я и хотела сказать. Вы, я и ваша жена!

После лос-анджелесской премьеры фильма Брижит призналась, что эта поездка стала для нее серьезным уроком. «В будущем я хотела бы жить спокойной жизнью».

С этими словами актриса поспешила назад в Париж.

«В Америке меня считали чем-то вроде куклы, которая появилась на свет лишь благодаря газетной шумихе, поэтому во время своих пресс-конференций я пыталась доказать, что умею говорить не одно только слово «ма-ма». Сказав это, Брижит тут же отправилась спать, ей до смерти надоело притворяться, будто ей до всего этого есть дело.

В отличие от ее предыдущих возлюбленных, Загури никогда не работал с Брижит, пока они жили вместе. Это случилось позже, после того, как они расстались — когда Загури стал продюсером телефильма с ее участием. То была первая их попытка во многих отношениях.

Начать с того, что в фильме Брижит Бардо выступала не как актриса, а как певица. Тогда, по мнению Загури, впервые за многие годы — или, по крайней мере, с тех пор, как она стала звездой, — Брижит по-настоящему получала удовольствие от работы.

Отлично изучив все ее слабости. Загури меньше всего заботился о том, чтобы проект уложился в три-четыре месяца, как то обычно бывает в кино. По его словам, они работали не спеша, без напряжения и нервотрепки.

Загури также решил не обременять себя многочисленной съемочной командой и не занимать съемочную площадку лишним техническим персоналом. Он сделал картину, имея в своем распоряжении лишь четырех человек, да и то друзей.

«Мы обычно работали по несколько часов утром, снимая, как она поет, и если она говорила, что днем хочет пройтись по магазинам, вместо того, чтобы сниматься, то так оно и было — мы ставили точку и шли по магазинам. Пока мы находились в Сен-Тропезе, нам удалось отснять материала на 15 минут. Когда же Брижит увидела, как все здорово получилось, как замечательно она выглядит и неплохо поет, тогда мы отправились в Париж, чтобы доделать все до конца, и в результате у нас получилось часовое шоу.

Загури удалось распалить ее воображение, а заодно заразить энтузиазмом. Брижит была полна идей, а стоит ей хоть что-нибудь вбить себе в голову, она не отступится, пока не добьется своего. Например, она решила, что в фильме обязательно должен быть мотоцикл, и в результате они с Загури попросили неподражаемого Сержа Гейнсбура написать для нее песню. Буквально в тот же самый вечер маэстро сочинил «Харли Дэвидсон», и уже через два дня был готов клип. Когда Брижит сказала Загури, что как-то раз видела декорации, которые ей сейчас очень бы подошли, и что эти декорации — не что иное, как выставка в парижском музее современного искусства, они оба отвели туда Гейнсбура, показали ему, на фоне чего ей предстоит сниматься, и через два дня маэстро уже вручил Брижит свое новое сочинение — песню «Контакт».