Брижит Бардо. Две жизни

ПОРА ПОДВЕСТИ ЧЕРТУ

ризнавалась она себе в том или нет, но карьера Брижит потихоньку пошла под уклон. Критики не оставили от фильма «С радостным сердцем» камня на камне.

Её следующей работой стала лента Луи Маля с участием Алена Делона. Это была короткая новелла — часть трилогии по мотивам рассказов Эдгара Аллана По, под общим заглавием «Невероятные истории». Режиссерами двух других частей картины были Роже Вадим и Федерико Феллини.

Правда, это мало помогло.

Затем состоялись съемки «Шалако», — и Брижит впервые в жизни оказалась на экране вместе с Шоном Коннери. За много лет до этого ей предлагали роль в одном из фильмов про Джеймса Бонда, но тогда Брижит отклонила это приглашение. Теперь же для участия в новом проекте Брижит с Гюнтером оправились на встречу с Коннери в Довилль. Партнеры по фильму понравились друг другу, и все надеялись на лучшее.

К сожалению, мечте не суждено было сбыться. «Если бы мне на протяжении всей моей карьеры предлагали бы лучшие сценарии, — объяснила Брижит в одном из интервью спустя десять лет после свершившегося факта, — возможно, я бы не наделала столько ошибок. Но мне просто неинтересно об этом говорить, потому что о них и без того всем известно. В «Шалако» мне хотелось испытать удачу, и я попробовала говорить по-английски. Во всяком случае я сделала попытку. Можно сказать, что, по крайней мере, я выучила английский. А язык в жизни всегда пригодится».

Великий французский актер Жан Габен когда-то говорил, что для того, чтобы сделать фильм, необходимо три вещи: отличный сценарий, отличный сценарий и отличный сценарий. «Шалако» был тому наглядным доказательством.

Реклама картины выглядела следующим образом: «ББ + 007 = TNT». Но критики были куда безжалостнее. Один из них составил собственную формулу: «ББ + 007 = 0».

«Я думаю, что мне сильно везло, — бывало, хвасталась Брижит. — Невероятно везло. Я отказалась от нескольких потрясающих проектов и бралась за другие, откровенно идиотские. Я часто совершала ошибки, причем только потому, что мне понравился человек, который привез мне сценарий, или же мне понравилась какая-то тема. К счастью, сделав одну за другой несколько халтур, я всегда успевала наверстать упущенное».

Теперь же удача начинала изменять ей. В Англии некоторые критики разнесли «Радостное сердце» в пух и прах, заявив, что эта лента даже хуже «Шалако», а французская газета «Л'Орор» подвела итог: «Англичане разделались с ней».

Брижит, которую и вначале обычно мало заботило, что о ней скажут критики, а теперь ей и вовсе было безразлично, в ответ произнесла следующее: «Что ж, для мертвой женщины я еще в очень даже неплохой форме».

Летом 1968 года Брижит снялась в картине под названием «Женщины». Режиссером был Жан Орель — то самый, которого она восемь лет назад выставила со съемочной площадки, работая над лентой «Отпустив поводья». Кстати, в съемках также принимал участие молодой актер по имени Патрик Жиль. Вскоре Брижит посетила его в «Мадраге».

Все говорило за то, что ее отношения с Гюнтером Заксом безнадежно испорчены. И хотя сегодня Брижит уверяет, будто крушение ее третьего брака воспринималась ею как катастрофа, по мнению многих, подобный конец был вполне предсказуем. Среди тех, кто так думает, и Роже Вадим. Он вспоминает, как за год до этого приехал к ней в Рим, где Брижит и Гюнтер временно занимали дом Джины Лоллобриджиды. Вадим застал ее сидящей в полном одиночестве в гостиной, и притом в слезах.

По словам Вадима, он услышал от нее следующее: «У меня есть камердинер, три горничных, четыре садовника, две герцогини, бывший король Греции или Испании — я точно не помню какой, — второй из главарей мафии в Неваде, друзья вроде Сержа Маркана, принца Савойского, Пола Ньюмана, Висконти, Авы Гарднер и мужа, который исполняет все мои капризы. А мне тоскливо. Мне так тоскливо, как никогда еще не было».

Брижит пожаловалась Вадиму, что ей до смерти надоело вечно переезжать с места на место. Она поведала своему Вава, что с Гюнтером они только и делают, что куда-то едут, а вечером еще ни разу не остались дома. Что еще хуже, Брижит больше была не в силах выносить постоянное присутствие посторонних людей. «Мы ни минуты не бываем одни».

Позднее она еще будет жаловаться на то, как провела медовый месяц. «Я думала, что мы будем только вдвоем. А вместо этого он захватил с собой еще десяток приятелей».

Оглядываясь на прожитые годы, Гюнтер считает, что не будет преувеличением сказать, что он открыл для нее другую сторону жизни. «Мне бы хотелось думать, что то была красивая жизнь. Я стремился вырвать Брижит из ее обычного окружения».

Какое-то время Брижит действительно была в восторге от гюнтеровского «ковра-самолета».

Когда он из вертолета осыпал розами «Мад-par» или же распевал для нее серенады, Брижит твердила: «Как он меня любит. Как он меня любит». Но уже через два года она говорила людям, что, в первую очередь, Гюнтера волнует то, какое впечатление он производит.

«Все это время он был озабочен исключительно тем, как бы ему пустить побольше пыли в глаза шаху Ирана или важным швейцарским банкирам».

Сегодня он не может слышать подобные заявления без смеха: «особенно, если учесть, что я встречался с шахом всего пару раз, и, если не ошибаюсь, второй раз она была со мной в Сен-Морице. Когда она сердится, от нее можно услышать что угодно, в хорошем же настроении она заявит нечто совершенно противоположное. Что же касается швейцарских банкиров, вы можете мне не верить, это ваше право, но уверяю вас, уж если я кого не выношу, то это банкиров, и сделал все, чтобы ни разу в жизни не встретиться ни с одним из Швейцарии».

По собственному признанию Закса, Вадим предупредил его, что жизнь с Брижит — отнюдь не сахар. Закс со всей откровенностью готов признать, что брак с ней — это самые бурные три года в его жизни.

«Никому не пожелал бы быть ее мужем. Невозможно предугадать, какой фортель она выкинет через десять минут. Да ей самой это неизвестно. Ее настроение меняется каждую минуту. Никогда не знаешь, чего от нее ждать. То она на седьмом небе от счастья, а уже через пару секунд ей белый свет не мил. Мне порой начинало казаться, что она того и гляди свихнется. Под конец я не мог избавиться от чувства, будто в воздухе постоянно витает угроза нервного срыва или даже самоубийства. Такое впечатление, будто у нее вот-вот сдадут нервы».

Закс повторяет, что испытывал к Брижит глубокое чувство и что их совместная жизнь в самом начале была полна романтики. «Наш брак омрачало лишь одно обстоятельство — ее расшатанные нервы. Нас с ней приглашали к обеду, и она говорила: «Как здорово», но уже через полчаса она впадала в панику и отказывалась выйти из дома. Или же ей хотелось пойти, но она не могла себя заставить. И дело не в том, что это якобы были типичные для кинозвезды капризы. Просто ее никуда не годные нервы брали над ней верх. Такое не каждый выдержит. Допустим, вы ложитесь спать и все прекрасно, а наутро, проснувшись, она почему-то дуется на вас. Знаете, всему есть предел».

В конце концов, они оба решили, что с них достаточно.

«Что касается меня, — рассуждает Брижит, — то в моем представлении удачный брак, то есть такой, когда людям удается избежать почти что неизбежного однообразия супружеской жизни, бывает при условии, когда два человека целиком и полностью отдают себя друг другу. Однако наша с Гюнтером совместная жизнь вряд ли отвечает этому идеалу. Его жизнь построена на компромиссах, и он не способен расстаться с прошлым. Он пытается втянуть меня в светскую жизнь, которую я ненавижу и неизменно всеми силами старалась избегать. У нас противоположные вкусы. Он обожает все шикарное и громкое, он обожает, когда его снимают, когда о нем говорят и пишут. Когда он делает мне подарок, то это непременно должно быть нечто грандиозное, в то время как я бы предпочла обыкновенный брелок для ключей, лишь бы он только был выбран с любовью».

11 декабря 1968 года, накануне отъезда в Лондон на премьеру «Шалако», Брижит объявила: «С замужеством покончено. Я хочу жить своей жизнью, и того же хочет мой муж. При желании он может подать на развод».

Что он и сделал. 7 октября 1969 года в Филизюре суд округа Альбула, кантона Грисон в Швейцарии, признал брак Бардо и Закса расторгнутым.

Однако судьба еще не раз сведет их вместе.

«Нет ни малейшего сомнения в том, что Гюнтер был слишком к ней привязан и окружил ее теплом и заботой, — говорит Боб Загури, человек, от которого Брижит ушла к Заксу. — Даже когда их брак оказался не столь удачным, как они оба надеялись, он все равно еще несколько лет оставался с ней».

В некотором смысле Загури поступил точно так же. Телешоу, которое они сделали вместе с Брижит, позволило ей — с песнями и танцами — войти в дома миллионов французов, появившись на малом экране, но сохранив при этом все очарование большого экрана. Она была забавна, она была счастлива, ей было весело.

В качестве ее музыкального режиссера был приглашен один из лучших музыкантов Европы — Клод Боллинг.

По словам Боллинга, Брижит пела всю свою жизнь, однако пение ее было любительским, ему недоставало профессионального мастерства. И хотя оно вполне могло сойти в компании друзей, расположившихся вокруг пианино, Боллинг без обиняков заявил Брижит, что такое вряд ли простительно тому, кто стоит перед большим оркестром на экране общенационального телевидения. Он убедил ее, что она не имеет права выйти вместе с оркестром и запеть как кинозвезда. Он заставил ее петь как настоящую певицу.

«Клод подтолкнул ее, — поясняет жена Боллинга, Ирен. Между прочим, это та самая женщина, что помогла познакомить Брижит с Дистелем. — Кстати, это оказалось не таким уж легким делом, ведь она привыкла получать комплименты от своих прихлебателей. Они прожужжали ей уши своими комплиментами. Брижит склонна остерегаться людей, которые утверждают, будто им от нее ничего не нужно; что же касается прихлебателей, то они не внушали ей особых подозрений. Клод заявил ей, что если она серьезно надумала петь, то ей придется как следует над собой поработать».

Она прислушалась к его совету и вскоре вошла во вкус.

«Пока ей это не наскучило, — продолжает Ирен Боллинг, — все шло просто прекрасно. Но у нее всегда так бывало. Когда-то мы с ней играли в шарады и карты. Нельзя сказать, что Брижит была заядлой картежницей, но довольно неплохо играли в покер. Прежде чем делать ставки, она поднималась из-за стола и обходила комнату, поглядывая на других играющих. Тем самым она пыталась снять напряжение у каждого из них. Вы мне не поверите, но иногда, в течение нескольких дней, ее просто не узнать, такая душка. С ней не соскучиться. А затем, глядишь, ей снова попала шлея под хвост. Брижит может вбить себе в голову, что всем от нее что-то нужно, или же ей просто становится скучно, и тогда она, ничего не говоря, возьмет и уйдет».

Надо отдать должное Клоду Боллингу — Брижит работала с лучшими музыкантами, для нее делались лучшие аранжировки, на нее работали лучшие композиторы-песенники. Ее новогодние телепрограммы в конце шестидесятых были в числе наиболее популярных.

Какое-то время Брижит на вполне законных основаниях могла считаться французской поп-звездой.