Поход без привала

Гвардейцы Лизюкова сперва продвигались более успешно. Они смяли вражескую оборону, потеснили фашистов и вышли к реке на подступах к Штеповке. Здесь мотострелков остановил массированный огонь.

Близился вечер, а существенных результатов добиться не удалось. Впрочем, не удалось ли? Гитлеровцы бросили в бой все наличные силы. Разведчики Кононенко доносят: подходы к Штеповке с юго-запада прикрыты лишь небольшими группами пехоты и одной батареей. А у Белова в резерве дивизия. И если с утра ввести на левом фланге два кавалерийских полка… Нет, двух полков мало! Удар должен быть неожиданным и мощным, чтобы противник не выдержал, не смог маневрировать силами. Надо двинуть вперед всю 5-ю имени Блинова дивизию.

Это риск. Причем риск огромный. Белов останется без резервов. Его основная задача не атаковать, а сдерживать гитлеровцев. Чем он отразит врага, если фашисты начнут наступление севернее или южнее Штеповки? Тогда — прорыв, тогда трудно или вообще невозможно будет восстановить целостность фронта.

Все это так. Однако надо учитывать и состояние немцев. Положение они знают плохо, авиаразведка не работает. Вдруг здесь целая русская армия появилась?.. Нет, не будут они наступать вслепую. Да и дороги скверные…

Свои доводы «за» и «против» Белов выложил комиссару. Тот слушал молча. Подумав, спросил:

— Ты принял решение?

— Дивизия Баранова ударит по юго-западной окраине всеми силами.

— Поддерживаю. А разведдивизион пусть прощупывает опасные направления. В случае чего разведчики хоть притормозят немцев.

Белов кивнул. Об этом он уже обстоятельно поговорил с Грецовым и Кононенко.

Итак, приказ отдан. В резерве Белова — только комендантский эскадрон. Все остальные силы под прикрытием темноты и дождя выдвигались на исходный рубеж.

И вот снова наступил хмурый холодный рассвет. Вновь на правом фланге, на севере, загремела артиллерия Лизюкова. Ей ответили фашисты. Опять пошли в атаку спешенные эскадроны Крымской дивизии и опять, как вчера, залегли под плотным огнем. Лишь на левом фланге, на юге, было тихо.

Павел Алексеевич нервничал, ходил по траншее. Телефон был рядом. Но он не снимал трубку. Это его твердое правило; не мешать командирам в трудный момент, не дергать, не отвлекать от руководства боем. Баранов знает свою задачу и сделает все, что сможет.

Показалось или действительно донес ветер с южной окраины приглушенное протяжное «а-а-а»?! Белов выпрыгнул на бруствер, весь превратился в слух. Зазуммерил телефон. Павел Алексеевич выхватил из рук бойца трубку, услышал густой радостный бас Баранова:

— Зацепились, товарищ первый! Крайние дома наши! Высоцкий молодец, в конном строю пошел!..

И — тишина. Онемела, умолкла трубка. Может, снарядом или миной рассекло где-то тонкие провода. Белов чертыхнулся, приказал связисту:

— Вызови Лизюкова!

— Лизюков на проводе.

— Отстаете, гвардия, отстаете! Баранов уже в Штеповке! Помочь ему надо!

— Начинаю атаку, — коротко ответил полковник.

Эта пожелтевшая страница «Красной звезды» многие годы пролежала среди бумаг Павла Алексеевича. Здесь большая статья генерал-лейтенанта П. Бодина «На Юго-Западном фронте».

Как волнуют сейчас строки, написанные по горячим следам событий!

«Форсировав реку, бойцы с боем вошли в Штеповку. Впереди шли танки. Они прорвали оборону на юго-западной окраине и устремились к центру. Действовавшая в конном строю с юга и юго-востока часть майора Высоцкого стремительно ворвалась в населенный пункт и стала истреблять фашистов. К этому времени, проломив левый фланг немецкой обороны, в Штеповку вступили и части Лизюкова.

Началось побоище. Зажатые в тиски, немцы попытались было оказать отпор, отстреливаясь с чердаков и из окон домов. Но вскоре они побросали оружие и стали разбегаться. Тысячи фашистов были зарублены конниками. В тот день шел дождь, образовалась густая грязь. Машины забуксовали. Не помогали ни шинели, ни одеяла, которые бросали под колеса немецкие солдаты. На дорогах, выходящих из Штеповки в тыл, образовались непроходимые пробки. Русская осень оказалась на руку Красной Армии, а не немецким оккупантам. Весь автопарк 25-й моторизованной дивизии был захвачен нашими частями, 8000 немецких солдат и офицеров нашли могилу в Штеповке. Враг оставил здесь 20 подбитых танков, много оружия и боеприпасов.

Бои продолжались 5 дней. Наши войска заняли больше 20 сел, в том числе и районный центр Апполоновку, Помимо живой силы фашисты потеряли в этих боях до тысячи машин, 150 орудий, 5 минометных батарей, десятки пулеметов, 500 мин, в панике было оставлено казначейство 119-го немецкого моторизованного полка со всей его казной.

Штеповское контрнаступление заставило немцев оттянуть на Юго-Западный фронт значительную часть сил из орловской группировки Гудериана».

Победа по тем временам оказалась существенной. Ее и сравнивать-то было почти не с чем. Разве что с Ельней, где немцы отступили, потеряв около 50 тысяч человек. Там долго продолжалось кровопролитное сражение, в котором участвовало много войск и которое обошлось недешево. Ведь атакующий, как правило, несет больше потерь, чем обороняющийся. А в Штеповке все решилось одним ударом, потери у кавалеристов и гвардейцев были невелики.

Военный совет Юго-Западного направления прислал корпусу благодарственный приказ. Генерал Белов был награжден орденом Ленина. Понаехало столько корреспондентов, что Павел Алексеевич не успевал отбиваться. Его фотографировали возле трофейной техники, возле разбитых танков.

Бойцы ели трофейный шоколад. Многие сменили изношенную обувь на добротные немецкие сапоги с короткими голенищами.

Часть брошенных автомашин фашисты успели взорвать, однако достаточно было и неповрежденных. В корпусе прибавилась сотня грузовиков. Не обидели себя и гвардейцы.

Павел Алексеевич съездил в 131-й Таманский кавалерийский полк. Не устраивал никакой проверки, просто прошел по сельской улице, завернул в несколько хат. Потолковал с бойцами, покурил с дневальным возле коновязи. Настроение у людей было хорошее, забыли они и про грязь, и про осенние злые дожди. Шутки, взрывы смеха, веселые лица.

Победа вернула людям уверенность. Павел Алексеевич Считал это особенно важным.