Родитель дубль «N»! Снято!

Глава 19. Разговор с «патриархом» Авиапрома

Должность «Зиц – председателя» ни мне, ни Петру, очень не понравилась. Работать с Берией нам не приходилось. Но, роли были распределены без нашего участия, так решил главный режиссер, да еще постоянно пробовал подключить нас к уничижительным процедурам избиения будущих сотрудников. Эту привилегию мы брать на вооружение отказались. Сменив «руководство» на подиуме, Петр подошел к трибуне, чтобы сказать несколько слов участникам.

– Так как руководство страны высказало, в основном, претензии к ракетостроителям, и подчеркнуло, что авиационное средство доставки создано, то предлагаю авиастроителям самостоятельно принять решение: принимать им участие в этом заседании или нет. От себя могу сказать следующее: Ту-10, так кажется вы, Андрей Николаевич, назвали свою машину, несмотря на то, что проигрывает ПС-4 по многим показателям, имеет важное преимущество перед ним. Он много дешевле, и целей для него будет в избытке. Я не могу сказать какой из этих самолетов, в конечном итоге, будет массовым. Эти решения будем принимать не мы с вами. Это самолеты разного назначения. Один из них – межконтинентальный, а второй – дальний.

– Какая у него дальность? – недовольным голосом спросил Туполев.

– Заявленная дальность – 20 тысяч километров при полной нагрузке.

– А где двигатели для него взяли?

– Сделали сами, в них все и упиралось.

– Нам его так и не показали, каким образом умудрились воткнуть туда столько топлива?

– Это – летающее крыло-бесхвостка, так что, места в нем много. В мае на параде его покажут всем.

– «Сам» сказал, что он ракетами вооружен? Какими?

– Названия вам ничего не скажут: «Ха-Икс», «Ха-Икс-эМ» и «Ха-1-эМ». Все – серийные, но «Госов» две еще не проходили. Только заводские и войсковые. Разрабатывались для нужд ВВС ВМФ и ПВО.

– Дальность? – спросил Устинов.

– От 10 до 1000 километров. «ХМ» модификация имеет дальность 400-1000 км в зависимости от высоты полета. Следует еще уточнить, что они – противокорабельные, но с возможностью стрельбы по месту с известными координатами. А вот для того, чтобы их сделать универсальными, нам требуется создать и поддерживать позиционную систему навигации. Желательно, глобальную. Это – задача ближайших лет, так как без решения этой проблемы мы не сможем решить проблему точности. Максимальное среднеквадратичное отклонение, которого удалось добиться, составляет 100 метров при использовании радиотехнических систем «микро-Лоран-С» и 50 для «микро-Декка». А инерциальная система наведения, как на вашей «Р-1», товарищ Королев, дает СКО три километра, у вас – 12. Для дистанции в 1000 километров это очень высокий результат, но недостаточный для поражения цели 250 килограммами тротила. Разговор об этом у нас с товарищем Сталиным был, две недели назад, на эту должность я не набивался. Решение принято не мной. Но именно под эти задачи. Единственным надежным местом для размещения такой навигационной системы является космос. А так как наши ракеты имеют крылья и воздушно-реактивные двигатели, то нам эту систему на орбиту Земли не вывести. Здесь больше подходит изобретение фон Брауна, которое, кстати, не слишком годится для боевых ракет. Боевые ракеты по этой схеме, на паре горючее-жидкий кислород мы делать не будем. Это я сразу говорю! Боевая ракета должна уметь долго лежать или стоять, и быть всегда готова к старту. Низкотемпературные жидкости для этого не годятся. В принципе, у меня все. Вопросы?

Томительно потянулись секунды. Никто не хотел начинать разговор, так как большинство из этих людей над всем комплексом проблем еще не задумывалось. А те, кто это делал, видели во вновь поставленной задаче множество неизвестных положений.

– Тут немец, Дорнбергер, эсэсовец пленный, умную идею подкинул: поселить всех в одном месте…

– Я попробую решить эту задачу. – ответил Петр подполковнику Глушко.

– А у меня вопрос лично к вам, генерал. Когда планируете подавать заявки на Госиспытания ваших ракет? – спросил Устинов. – С меня ведь теперь не слезут, пока я их на вооружение не поставлю.

– Как только мне дадут такую отмашку. Постановка на вооружение – это вероятное раскрытие большинства секретов противнику. Обстановка пока не позволяет этого сделать. Нам и так пришлось стрелять по территории бывших союзников.

– Значит, это уже секрет полишинеля. Наверняка они уже кучу комиссий создали и просеивают песок на месте этих взрывов. Я задам вопрос руководству, с Вашего позволения, Петр Васильевич.

– Это Ваше право, Дмитрий Федорович.

– Мы как-то обсуждали проблемы навигации, и многие высказали свое мнение о том, что заниматься тем, что делают американцы и англичане, то есть замерять разность фаз и время прихода импульсов, малоэффективно из-за высоких значений инструментальных ошибок и промахов операторов.

– Такая проблема существует, поэтому мы предлагаем автоматизированный метод получения текущих координат места, с использованием электронных карт местности. Это, конечно, далеко небесплатный метод, но единственно надежный. Единственное светило днем дает слишком большую СКО, так как все обсервации являются счислимо-обсервованными. А звезды не всегда бывают видимыми. Радионавигационные звезды лишены этих недостатков. Придется создавать их. Причем, мы это успешно доказали на нашем полигоне, на котором развернута РНС «Декка» с углами пересечения, близкими к идеальным. Четыре линии положения позволяют попадать в объект 10 на 20 метров и высотой 5. То есть, в капонир истребителя, гарантированно уничтожая его.

Еще немного поговорив о текущих проблемах и будущих задачах, начали сворачиваться: зал для длительного заседания совсем не подходил, Кремль – не место для производственников. Вышли из Большого дворца, рассаживаемся по машинам, как обычно, подбирая «бедных родственников», тех руководителей, кто работает в других городах и здесь без машин, или таких несчастных, вроде Николая Николаевича, который взял на работу в качестве водителя одесского еврея с многочисленной родней, окопавшейся в его бюро, поэтому сам остался без нее. В общем, Поликарпов сел в правое кресло «Доджа», а так как сам «Додж ¾» рассчитан на перевозку отделения или расчета, то сзади сидело еще восемь человек, во главе с Томашевичем. Гудков, к тому времени, сам обзавелся «персональным автомобилем», как лауреат, так что его трофейный «Мерседес» пользовался популярностью, не меньшей, чем «Додж» Петра. Еще не успели тронуться, как возле нас остановился «Бьюик» 1936 года, внутри которого сидел Андрей Николаевич. Они сумели, каким-то образом, вернуть конфискованный у них при аресте новенький автомобиль, привезенный ими из Америки.

– Дима! Пересядь, пожалуйста! – выйдя из машины, попросил Туполев Томашевича, а заглянув под тент недовольно пробурчал: – Да сколько вас здесь набилось! А-ну, марш в соседнюю машину. Поговорить надо, Николай.

– Мне как? Выйти? – спросил его Петр.

– Вы у нас теперь большое начальство, товарищ генерал-полковник, так что, вам я приказывать не могу, да и в этом нет надобности. Поехали, это не место для стоянки. Рассказывай, Николай, как ты дошел до жизни такой.

– Собственно, что говорить, задание мы получили в прошлом году в самом начале лета. Вызвал «Сам», после того, как Петру не удалось втиснуть в «Ланкастер» его «Х-Х». Ей пришлось «хвост» подрезать, из-за задней точки опоры, и требовались технологические вырезы, люк полностью не закрывался, а это – значительное снижение дальности и скорости. Тема была чисто его, но расположился он у меня на 1-м заводе, так как тогда он исполнял мои обязанности на обоих заводах. Свой завод он только начал комплектовать, да и полоса там была короткая. Я, когда из больницы вышел, продолжил вести проект в части носителя. Еще осенью 42-го стало понятно, что «Ланкастер», как носитель, ни к черту не годится. Проработали 12 вариантов компоновки нового самолета, остановились на двух, начали их разработку и подготовку чертежей, оснастки и карт. Проблема была у обоих вариантов: подходящих двигателей не было, как обычно. Но Петр построил модели разных размеров. Так как у него были «часы на трубах»[1], по его тематике, то продули их все.

– Знаю, что втихаря продули, Шишкин рвет и мечет! – ухмыльнулся Туполев.

– Это он просто не знает, что основные продувки шли в прошлом году, он тогда из Новосиба сюда прилетал очень редко, а про «Рябушинку» вообще никто не помнил. Большинство продувок выполнены там. – ухмыльнулся Петр.

– Как там? Там же мощность никакая, и скорость потока низкая.

– Да, именно так. Дело в том, что взлетает машина прекрасно, а вот посадить ее оказалось очень трудно. Крыло в корне очень широкое, экранный эффект такой, что машину было не прижать к полосе, хоть убейся. Летит и все! А там мы нашли «лекарство» от него. Теперь глиссада у машины нормальная, и посадку можно выполнять по укороченному варианту. Практически все отработали на моделях и прототипах. По факту, можем создать уникальный дальний истребитель сопровождения, с дальностью примерно 15 тысяч, и выдающейся маневренностью. Но пока необходимости в нем нет.

– Как нет?

– Основной вопрос даже не в необходимости. Я не совсем точно выразился. Для него пока нет противников. Ему требуется другое оружие, которого пока нет. В общем, сплошные «пока». – это я дернул Петра за язык, чтобы он его не распускал. Туполев – не наш друг, и «стучит» в ЦК и НКГБ, с завидной регулярностью. – В общем, Андрей Николаевич, там расходы большие, которые нам самостоятельно не потянуть, а задания на него нет. Проблему решили за счет ГС-5, с дозаправкой.

И я вновь остановил «откровения» Петра. Если наши генералы и маршалы узнают, что мы можем с минимальными потерями бомбить США, то нам придется все силы бросить не на восстановление Европейской части СССР, а на создание на Камчатке и Чукотке нового военного округа и флота вторжения. А оно нам надо? Основным вопросом было показать противнику уязвимость его морских коммуникаций и бессмысленность противостояния с нами. То, что это подстегнет Америку на создание чего-нибудь новенького, это – несомненно. Но у нее сейчас другая головная боль! Их усилия на Тихом океане ведут к увеличению потерь, финансовым издержкам и росту недовольства среди избирателей. Сталин, насколько я его понимаю, ждет-не-дождется, когда американцы придут к нему на поклон: «Дядюшка Джо, помоги!». Но сам он четко придерживается нейтралитета с Японией. Сколько будет продолжаться эта игра – самому богу неизвестно. Я бы на его месте… Но, именно поэтому, я – не Сталин, а бывший капитан 1-го ранга бывшей великой державы. Даже что имели, и то прос…ли. Поэтому я, без острой на то необходимости, в политические вопросы просто не суюсь. Не мой уровень, мое дело – подтянуть промышленность, связь и боеготовность армии и флота. Задача не менее важная, чем все остальное. Войны выигрывает экономика. То, что удалось раньше закончить войну, и с немного другими потерями и результатами, это – здорово, но «холодная» война уже началась, на два года раньше, чем было в нашей истории. И еще один «нюанс», это заметно на Дальнем Востоке: в учебных дивизиях Дальневосточного военного округа полным-полно китайцев и корейцев, так что, какие-то шаги Правительство предпринимает. Не думаю, что Сталин просто так отдаст победу на Тихом океане американцам. А разногласия между нами и Японией в том регионе слишком велики.