Родитель дубль «N»! Снято!

Глава 16. «Считайте себя в отпуске до 10 апреля, еще две недели»

До разговора с Берией, то есть до окончательного ответа на все возникшие сомнения, все попытки Петра встретиться со Сталиным заканчивались ответом Поскребышева о том, что ИВС занят и выделить время на прием не может. Дело было в том, что его «старые» позывные в системе правительственной связи прекратили действовать, а новые никто не выдавал. Фактически это означало то, что его отстранили от всех должностей: ему звонить могли, он же мог воспользоваться только городским телефоном. Впрочем, это уже не его мысли, а мои: хорошо, что не арестовали, и, главным было то обстоятельство, что я использовал для расчетов «сдвинутую опорную точку», находящуюся на одной прямой с реактором «В», но не указывающую на него явно. Помогло, что одна из начерченных линий положения на карте с гиперболами «Loran-C» проходила через этот район. Её я выбрал в качестве «опорной», а все остальные расчеты выполнял штурман Парфенов, для которого тоже было удобно использовать постоянную величину при расчетах. Так что, оставалось «придумать» только мотив для отказа от поворота на курс 180, и приказать разбудить за полчаса до точки поворота. Внимание самого Петра к будущему объекту атаки я старался не привлекать. Беспокоило только другое: позднее, в космическую эру, прикрытие перенесли почти на 100 миль от этого квадрата, дабы не светить это место для спутников, но понимание этого вопроса пришло позднее. Здесь сами американцы выдали себя: не будь большого количества средств ПВО, кто б обратил внимание на два одиноких здания на берегу реки в глухом месте? Даже с лагерем строителей и охраной.

Через день после этого разговора с Председателем комитета № 1, последовал звонок Поскребышева, сообщившего, что ИВС готов принять Петра «по личному вопросу». «Личников» Сталин недолюбливал, за «план» сейчас отчитывался Томашевич, официально никаких поводов беспокоить Сталина у Петра не было. Поставили на самое неудобное время, перед обедом, время ограничили 5-ю минутами, приняли, правда, без задержек.

В первую очередь, после доклада о прибытии, Петр поблагодарил Сталина от имени экипажа «восьмерки», и передал ему письмо Зубова, на котором расписались все члены экипажа.

– А что за личный вопрос? – спросил Сталин, напомнив Петру о теме приема.

– Да я, каким-то образом, оказался не у дел, в каком-то вакууме. Был директором, командующим 1-й армией, никаких приказов и распоряжений не поступало, но даже доклады не идут. Восемь суток бездельничаю, только отвечаю на дурацкие вопросы каких-то непонятных людей.

– Да, всем интересно: откуда вы знаете самый большой секрет Америки? Мне передали решение НКГБ и Председателя комитета № 1, что это – стечение обстоятельств. Мы приказали проверить все, в том числе, и все ваши контакты в Америке, так как совершенно очевидно, что это – чья-то игра. Может быть, японцев, может быть, республиканцев. Тот же Дьюи взял и выдал японцам, что США читают их сообщения по радиокоду. Если выйти на того человека, который ведет эту игру…

– Извините, товарищ Сталин, я, вообще-то, нахожусь в кабинете этого человека. Задачу нам ставили вы, но, скорее всего, не осознавали того, что создаете новый род войск: стратегического назначения. Я же, с самого начала, еще с тридцать восьмого года, пытаюсь придать авиации новые функции, отличные от прописанных в ее уставе «поддержки войск на участке фронта». Начинал, тоже, не совсем осознанно, с организации разведывательного звена, и постепенно дошел до такой жизни, что меня «упрекают» в том, что я поломал планы Америки. Точнее, что кто-то моими руками это сделал. Все к этому шло, самого начала, до того момента пока нам не поручили создать «телегу» для наших ракет. Ну, а то, что «телега» хорошо и быстро ездит, кажется, напугало всех.

– Стратегическая авиация… – задумчиво произнес Сталин. – А Вам не кажется, что этого недостаточно?

– Конечно, кажется. Наш новый противник сидит за океаном.

– Да-да! А наши судостроительные возможности близки к нулю.

– Те же самые ракеты можно располагать на любых носителях, в первую очередь, на подводных лодках, но, для их использования требуется глобальная радионавигационная система, товарищ Сталин. Американцы приступили к ее созданию в наземном варианте. Мы же, пока, пользуемся их наработками. А требуется создавать свои. Ракета должна иметь свои текущие координаты. Но без Шокина этого не сделать.

– Вы про полупроводники?

– Да, у кого что болит…

– Решение по этому поводу принято. Ви когда научитесь не ссориться с людьми? Вам показать?

– Опять «телеги»?

– Нет, их количество! – Сталин подошел к шкафу в кабинете, и достал оттуда увесистую папку. – Пришлось в шкафу отдельное место для этого сооружать.

– Рабочие жалуются?

– Есть и такие, наказываете за брак и грязь на рабочем месте.

– Ракеты и самолеты должны летать, для этого нужен порядок, в первую очередь, на рабочем месте. И точное выполнение всех технологических приемов. Не можешь создать такое на своем рабочем месте, тебе не место на авиазаводе.

– А почему проигнорировали приглашение на Совет Главных Конструкторов при Наркомате, ваш с Поликарповым проект не был утвержден Наркоматом?

– Времени не было, товарищ Сталин. Это был октябрь месяц, вы тогда требовали ежедневно отчитываться о проделанной работе. Ну, а СГК хотел затормозить работы над машиной. Так как тему открыли вы, финансирование шло через внебюджетный фонд, то Наркомат, ЦАГИ и прочие организации мы не информировали: что и как делается, для того, чтобы сохранить в тайне основное предназначение машины. В результате противник до последнего не знал, что машина вооружена противокорабельными ракетами.

– Понятно, повод не появляться у вас был. Пишут, что вы не уделяете внимания распространению своего опыта и не ведете научную работу.

– Если не считать трех ВТУЗов при наших заводах, то да, не веду и не распространяю. Из-за очень специфической специализации, товарищ Сталин. Как вы видите, эти «изделия» могут менять стратегический баланс в мире. Тот, кто умеет их делать и конструировать – инженерная «элита», и требуется очень серьезно подходить к этому вопросу, ведь «кадры решают все». Ваши слова.

– Мои… Вот, что! Вы когда последний раз были в отпуске?

– В сороковом году.

– Давненько! Считайте себя в отпуске до 10 апреля, еще две недели. 10-го состоится совещание, на котором будем заново создавать комитет номер «два». Принципиально он у нас существует, но результатов его работы мы пока не видим. Постоянно идет какая-то грызня, делят портфели, пилят предприятия, хватаются за все, а результаты имеются только у вас. Создавали его под носитель урановой бомбы. Денег было выделено много, а машину построили вы с Поликарповым, за существенно меньшие деньги. Требуется разогнать этот «курятник» и поручить дело тем, кто реально с ним справится. Так что, генерал, не волнуйтесь, отдыхайте. Я, где-то, даже вам завидую, Вы – первый из руководящих работников отправляетесь на отдых после войны. Честно говоря, заслужили! И вы, и товарищ Поликарпов. Ну, а такого успеха – никто не ожидал! Абсолютно!