Родитель дубль «N»! Снято!

Глава 15. Неожиданные «домашние» проблемы, операция «Гхост»

Обратный полет машины начали в разное время, и каждая из них шла по «своему» маршруту. Впереди неслась «восьмерка», у которой в люках уже ничего не было, чуть сзади «двадцатка», закончившая работу немного позже, и имевшая на борту 4 тяжелых и две «единички». Ну, а наш борт телепался в полутора часах лета от шедшей первой, да еще и немного отставал по ходу полета, так как отстреляться ему практически не дали. «Исчерпали инцидент!» Но, все равно, настроение было приподнятое, до того момента, пока «восьмерка» не получила место посадки в Май-Гатке, вместо Хабаровска. По РДО, полученному еще под Архангельском, указывалось, что в Май-Гатке нет керосина. Он мог появиться там только с приходом каравана из Владивостока. Немного поспорили с диспетчером 12-й армии, но тот сослался на туман. Через 15 минут начальник радиостанции Антонов принес метеосводку, из которой следовало, что все аэродромы открыты, и ни одного слова про туман нигде нет. Странно! Еще через сорок минут начались «проблемы». Радист «ноль восьмого» отстучал, что самолет окружают солдаты НКВД с винтовками. На земле наши монстры практически беззащитны, есть, правда, одно средство, которое не учли товарищи. Василий Зубов, видя винтовки наизготовку, начал сбрасывать топливо, делая вокруг себя большую лужу. Одна искра, и все вокруг превратится в сплошной огненный шар. Солдатики конвойной роты отступили. А у нас прибавилось головной боли. Антонов отдал РДО личным кодом командующего АДД Голованова. Ответ появился через пять минут: «Противник получил доступ правительственным каналам связи тчк Распространяет небылицы тчк Командование на местах дезориентировано тчк Случае неподчинения применяйте оружие тчк маршал авиации Голованов».

– Василий! Зубов! Ты принял? Вплоть до применения. С кем там говорил?

– Менгон-42, сейчас не отвечает.

– Менгон-42, ответь тринадцатому. Менгон, 13-му! Имею приказ на применение оружия. Не ответишь – пройдусь сразу по поселкам.

Поселков было два: один севернее полосы, а второй – сама Гатка в шести километрах в междуречье рек Тутто и Хадя. Там же проживали и «воены» из НКВД. Они охраняли лагерь на правом берегу Хади. Менгон ответил.

– 13-й, Менгону.

– С кем говорю? – и Петр представился командующим 1-й истребительной армии.

– Командир 56-го шап ВМФ майор Никитин.

– Кто отдал приказ об аресте экипажа? На связь его!

– Капитан Тарасенко, командир батальона конвойных войск НКВД, передаю трубочку ему.

– Приказ пришел по ВЧ, тащ генерал-лейтенант, подписан Алексеевичем, начальником Алроса.

– Он в плену у американцев. Его управление было в Фербенксе. Запросите Москву.

– Связи нет, тащ генерал, запрашивали.

– Будь на связи, сейчас сами запросим.

Через несколько минут тот получил приказ из Москвы, отменяющий приказ Алексеевича. Затем 56-й полк вручную перекатывал самолеты в сторону от залитых керосином стоянок. А кругом снега полно! Он им пропитался на славу! «Двадцатка» ушла в Хабаровск, а нам пришлось садиться в Май-Гатке. Требовалось передать топливо «восьмерке» и разобраться с еще одной «делегацией». Алексеевич, до «Алроса», командовал вторым управлением Особых Отделов НКВД, и продолжал числиться ее начальником. Поэтому из Владивостока прилетел целый рой «следователей». Делать им было нечего, вот и рвались в бой. И опять подвела нас сложившаяся система: как тогда в 42-м, когда «телефонное право» решало больше, чем устав и закон. Заточенные именно под «арестовать, а доказательства выбьем», Зубову начали вменять теракт, дескать, хотел вывести из строя аэродром и самолеты 56-го ШАП. Потребовалось личное приказание Сталина, чтобы остановить вакханалию особистов. Этот экипаж, в одиночку, сорвал высадку союзников на Камчатке, а их арестовать решили! Да еще и по приказу сдавшегося американцам генерала. Потеряв три дня на закрытие этого «дела», наконец прилетели в Москву, где стали известны еще более «смешные» обстоятельства. В 41-м все посольства были эвакуированы в Куйбышев, где они очень неплохо пристроились. Там же находились крупнейшие оборонные заводы и большинство узлов связи, так как предполагалось, что туда же будет эвакуировано правительство СССР. Правительство туда попыталось сбежать, но его «отловил» будущий маршал Голованов, тогда полковник ВВС. Он вернул сбежавших без приказа наркомов, которые поддались панике и распространили на себя приказ об эвакуации населения Москвы. Времени американцы и англичане не теряли, и активно вербовали себе «помощников». Благо, что время голодное, а у них продуктов было в избытке. В общем, некоторые секреты к ним уплыли. Ну как же, «мы же союзники», «объединенные нации». В итоге, несмотря на «капитуляцию Рузвельта» и принесенные им извинения Сталину, была запущена операция «Гхост», в ходе которой восток страны оказался без системы правительственной связи, разорванной в районе Куйбышева. По этим каналам полилась «деза», что в Москве восстание, военные, недовольные тем, что Сталин ударил по союзникам, отстранили его от власти, Сталина сместил 3-й Интернационал, пленум ЦК партии, в общем, его нет, народ против войны между союзниками и тому подобный бред. Передано несколько приказов на аресты тех людей, на которых Сталин мог опереться на местах, и кое-где эти приказы были выполнены ретивыми «вояками» из особых отделов. Распространялись такие приказы именно по линии ОО. В общем, внесли сумятицу, сорвали мобилизацию сил и войск на Востоке страны.

В результате, несмотря на обнаружение пограничниками конвоя противника, мер по противодействию высадке никто не предпринял, так как передать сообщение пограничники не смогли. Оно оказалось и к лучшему, но шанс у американцев реализовать задуманное был отменный. Диверсия получилась масштабной, а система связи – ненадежной. Самого Петра довольно долго «расспрашивал» Берия, очень аккуратно и вежливо, но в мельчайших подробностях обо всем, что происходило и в воздухе, и на земле. Такой же процедуре подверглись и остальные члены экипажа. Но никто из них не знал назначение того объекта, который они атаковали. Решение на атаку принимал Петр, но заход делался без него. Легли на курс 120 градусов в тот момент, когда Петр спал. Второй пилот, стрелок-бомбардир, радист и штурман, показания самописца подтвердили, что командир взял управление на себя только непосредственно перед атакой. Самолет до этого шел на «автомате».

– Это самый невероятный случай везения, с которым мне приходилось сталкиваться! – сказал маршал Берия, он за день до этого перестал быть Генеральным Комиссаром ГБ, так как его перевели на новую должность, включавшую в себя и должность Председателя комитета № 1. – Ты в курсе, во что вы попали?

– В два здания, одно побольше, с трубой, а второе – небольшое у реки, вокруг которых было просто море зениток и истребителей.

– Это реактор, на котором нарабатывалась взрывчатка для урановой бомбы. Наши люди никак не могли выйти на него, никто не знал, где он расположен.

– А нам было странно, что в голой степи находится такое количество самолетов и зенитных орудий. Обнаружил это – стрелок-бомбардир, у него самый мощный бинокль в экипаже. Мы поняли, что это что-то очень важное, поэтому его так и охраняют.

– Конечно важное! За счет этого они собрались бескровно победить японцев. Теперь они отброшены назад на несколько лет. И с японцами им придется серьезно подраться, и без нашего участия. Таскать для них каштаны из огня мы не будем.

«Ghost» не затронул каналы связи в Москве, и управление войсками на западных фронтах нарушено не было. Там все шло по плану, смерть Гитлера поначалу мало что изменила, но вот известие о том, что высадки не будет, и что «новые союзники Германии» понесли самые высокие разовые потери за всю войну, это обстоятельство окончательно сломило сопротивление войск третьего рейха. Началась массовая сдача в плен уцелевших военнослужащих. «Канал» контролировался очень тщательно, отступать было некуда. Затем состоялся знаменитый «бросок на юг»: части «СС», вне Берлинского кольца, под командованием непосредственно Гиммлера, двинулись по направлению к Французской Пальмире, чиня по дороге страшные зверства. Их целью было эвакуироваться с помощью США и Англии в южную Италию. Вооруженный новейшим немецким танком «Тигр-II» танковый корпус СС обергруппенфюрера Хейнрици сумел преодолеть около 250 километров и дойти до города Лангр, где ему пришлось подорвать оставшиеся 20 танков, и рассеяться. Отсутствие воздушного прикрытия, топлива и запасных частей, в условиях организованного Советской Армией преследования, не позволило довести марш до конца. Это было уже после того, как в Гамбурге капитулировал адмирал Дёниц, официальный преемник Гитлера. Официально война в Европе закончилась 16-го марта 1944 года. Реально бои на отдельных участках продолжались еще полтора месяца.

В марте-апреле последовали громкие отставки среди политиков и военачальников стран Западной коалиции. Первым «пострадал» генерал Маршалл, его, правда, пригрели такие же ястребы, и даже попытались просунуть чуть позже в Сенат, но службу в армии ему пришлось оставить. Он перебрался в Китай помогать Чан Кайши. Не был переизбран Черчилль, который спровоцировал правительственный кризис в Англии, и проиграл лейбористам. В Америке лидер республиканцев Дьюи, губернатор Нью-Йорка, который ругал демократов за увеличение государственного долга до 40 % от валового национального продукта, за самое дорогое путешествие американцев в Европу, имея в виду содержание трех американских армий на острове без участия в боевых действиях, за продемонстрированное полное бессилие на полях сражений в Южной Европе, а, заодно, за продолжающееся сражение «за Гуадалканал», стал кандидатом в Президенты США. При этом, сам Дьюи, в одной из своих предвыборных речей, проговорился о том, что Рузвельт знал о времени нападения на Перл-Харбор, но ничего не предпринял для того, чтобы парировать угрозу.

– Он втянул нас в бессмысленную и жестокую войну, которую мы, если не проиграли, то не достигли ни одной из поставленных задач. Германию разбил и оккупировал Сталин, он же хозяйничает в Европе, а нам выделил мафиозную Сицилию и беднейшие районы Италии и Греции.

Дьюи прославился в Америке как борец с организованной преступностью, и он знал, о чем говорит! Но японцы сменили «Пурпурный код», и над Тихим океаном вновь поплыл «густой туман войны». В своих выступлениях очень осторожный Дьюи (по натуре и прокурорской привычке) проигнорировал просьбу, тогда еще генерала армии, Маршалла не касаться этой темы в своих высказываниях. Но, в отличие от «демократов», Дьюи, еще в марте 1944-го, посетил в составе делегации штата Нью-Йорк Москву. В тот момент наши прекратили контакты с военными и правительством США, но пропустили через границу делегацию «трудовой Америки». В некотором смысле это был полный идиотизм, они одним мирром мазаны, но кто-то посчитал, что так будет выгоднее для нас. Делегация прибыла в Москву через Исландию и Мурманск. Во время визита губернатор пытался добиться личной встречи со Сталиным, но смог только увидеть его в Большом театре и попытался задать вопрос о том, как сам Сталин рассматривает произошедшее.