Детективы Нового Вавилона. Дело о всплывающем трупе

– Логичнее было бы разделиться, – подумав, ответил Рок. – Я вернусь в агентство и сделаю запрос в архив. Вам там лучше не появляться, Джул, в связи с вашим, э-э, семейным положением…

– Там работают эйрини, причём незамужние, я помню, – без споров согласилась Джул, вспомнив, какими хищными взглядами сверлили её условные «соперницы» при первом визите в канцелярию. – Тогда я поговорю с профессором.

– А я заодно затребую помощь в Управлении гражданского порядка – пусть выделят несколько человек для дежурств в местах, где видели всплывающий труп, – добавил Рок, поднимаясь. – Они, конечно, будут не в восторге оттого, что агентство добавляет им работы. Но если есть вероятность, что тот марис всё ещё жив и перемещается бессознательно, то чем быстрее мы вытащим его и прервём этот цикл, тем больше вероятность спасти бедолаге жизнь. Ну что ж, коллега Джул – за работу!

Он покинул библиотеку первым – буквально слетел по ступеням мимо зевающих химер, от волнения делая шаги вдвое больше обычного. Старичок, заведующий выдачей книг, неодобрительно покачал головой, глядя ему вслед:

– И даже не попрощался… Порывистый юноша. Молодость, молодость!

Джул задержалась подольше, скрупулёзно выписывая из «Наставлений» истории в свой блокнот – слово в слово, мелким убористым почерком, тем самым, из-за которого её образцовые по сути конспекты редко просили соученики по Корпусу. Затем раскланялась с библиотекарем – обмен любезностями традиционно затянулся минут на пять, не меньше – и тоже спустилась по крыльцу. Химера на постаменте справа бессовестно дрыхла, положив голову на скрещённые лапы; её приятельница лениво жевала ветку шиповника с крупными душистыми цветами и смотрела вдаль.

Если в соседних переулках было тихо – в самый раз, чтоб подремать на солнышке, то чем ближе к Академии естественных наук, тем оживлённее становилось вокруг. Студенты с охапками книг; старички на утреннем моционе, которых явно больше манили удобные лавки в тени лип, чем извилистые дорожки; примерные матери и отцы с колясками, укрытыми кисеёй бледных расцветок, и другие, порядком замученные на вид, укачивающие детей на руках; праздные гуляки, торопливые женщины на звонких каблуках, мужчины, так похожие друг на дружку в деловых костюмах… а ещё попрошайки, проныры, торговцы съестным и всякой всячиной – кого только не было! Джул с удовольствием задержалась у одного прилавка и купила горячий пирожок с вишней и лимонный чай в картонном стаканчике, а затем устроилась неподалёку на лавочке под мрачным, узловатым вязом.

«Умиротворяющая картина», – успела подумать она, с наслаждением приступая ко второму завтраку…

…и тут краем глаза ухватила какое-то движение среди толпы, слишком стремительное для человека и даже для эйра. По спине пробежал холодок; появилось неуютное ощущение уязвимости, точно людные аллеи, примыкающие к площади, стали вдруг небезопасным местом, полным кровожадных хищников, которым стажёр агентства – на один зуб.

«На ферра не похоже, – пронеслось в голове. – Неужели найт?»

Джул сделала маленький глоток чая, успокаиваясь, и осторожно осмотрела площадь из-под прикрытия болтливой парочки, остановившейся у соседнего лотка с пирожками.

Вообще-то обычно заметить найта в толпе – задача не из лёгких, если не сказать невозможная. Ведь выглядят они практически как обычные люди, не выделяясь ни ростом, ни телосложением; волосы у них обычно чёрные или серые, словно бы тронутые сединой, кожа бледная, а глаза светлые. Изредка встречалась приметная «бесцветная» масть, как у Салема… Но волосы легко спрятать под головным убором, глаза скрыть за стёклами очков, и вот уже подозрительный по определению найт выглядит точь-в-точь как добропорядочный человек.

…до тех пор, пока не начинает спешить: характерная манера двигаться, стремительная и словно бы «скользкая», выдавала хищную природу в то же мгновение.

Там, где аллея вливалась в площадь, и липы уже не давали тени, торопливый найт остановился. Точнее, найтесса: это оказалась худощавая молодая женщина среднего роста с пышной гривой чёрных волос почти до талии, одетая в элегантный брючный костюм цвета графита. Половину лица закрывали тёмные очки с круглыми стёклами, под мышкой была зажата крохотная серебристая сумка-конверт.

– И где же ты? – громким музыкальным голосом спросила найтесса, оглядываясь и принюхиваясь. – Выходи, я ведь знаю, что ты здесь… Выходи, маленький трусишка, я тебя не съем.

Кто-то из прохожих замер, стараясь не привлекать внимания; другие наоборот ускорили шаг, торопясь убраться подальше. С замиранием сердца Джул подумала, что ей, возможно, придётся вмешаться, когда химера с балюстрады банка на углу вдруг приподнялась на задних лапах и ткнула кошачьей лапкой в сторону:

– Он туда побежал, дорогуша! Уж я-то всё видел!

Найтесса просияла и послала химере воздушный поцелуй, а затем исчезла столь же стремительно, как и появилась.

Джул перевела дыхание.

– Кажется, обошлось, – пробормотала она.

И только тогда поняла, что уже какое-то время сжимает в руке своё единственное оружие – электрический пистолет. Хозяйка лотка с пирожками покосилась на неё с уважением и доброжелательно предложила:

– Ещё чайку? За наш счёт, – подмигнула она.

– Не откажусь, – улыбнулась Джул.

Но задерживаться там после этого было неловко. Дожевав пирожок, она стряхнула крошки с ладоней, подхватила оба стаканчика – наполовину пустой, с чёрным чаем, и пока ещё полный, с мятно-смородиновым настоем – и направилась к воротам Академии. Но не успела сделать и дюжины шагов, когда её мягко подхватили под локоть, изъяли мятный чай и измученно вздохнули над ухом:

– В счёт долга, солнце моё. Вы ведь не возражаете?

Джул обернулась, ушам своим не веря:

– Салем?!

– Как видите, – кисло отозвался он. – И не надо так громко кричать: вряд ли это чудовище успело далеко уйти.

– Какое ещё чудовище?

– А то вы не её не видели. Да-да, вот этими прекрасными голубыми глазами… И не надо хлопать ресницами, я всё равно ничего не расскажу, – проворчал Салем.

Выглядел он неважно: в потасканной куртке невнятного цвета вместо привычных ярких рубашек, в мешковатых штанах; светлые, почти белые волосы с приметным холодным отблеском были надёжно укрыты под капюшоном, очки куда-то пропали. О прежней манере одеваться напоминали только сандалии на массивных деревянных платформах, из-за которых он казался на добрую ладонь выше.

– Та найтесса? Это соперница? Конкурентка? Бывшая любовница? Кредиторша? – искренне заинтересовалась Джул. И сочла справедливым предупредить заранее: – Учтите, я могу определить правду по траектории и степени закатывания глаз.

Салем одарил её долгим угрожающим взглядом, но затем понял, что это не работает, и фыркнул:

– Всегда знал, что чем меньше и невиннее существо, тем больше оно любит мучить других. Откуда в вас столько жестокости, солнышко?

– Ну, потому что солнце – естественный враг найтов? – предположила Джул.

– Ам, – серьёзно ответил Салем – и быстро клацнул у неё над ухом зубами, провоцируя сладкий холодок по спине и волну мурашек. – Не дразните меня, я голодный, злой и несчастный… А вот с вами, судя по этому ослепительному сиянию, случилось что-то хорошее. Угадал?

На радостях Джул хотела было вывалить ему скопом все новости последних дней, но вовремя поймала себя на ощущении приятной лёгкости в голове и сообразила, что это значит.

«Опять чары, что ли?»

– За попытку околдовать офицера агентства полагается суровое наказание, – напомнила она. И сощурилась: – Кстати, за попытку уйти от ответа – тоже.

– Никто никуда не уходит, что вы, – улыбнулся Салем, излучая бьющее наповал обаяние. – Посмотрите, вот же я, держу вас за руку, галантно провожаю до… куда вы там собрались?

– До Академии, – проговорилась Джул и с опозданием прикусила язык. – Ладно, один-ноль, допустим. Так что это была за найтесса?

– Одна особа, встречаться с которой я не хотел бы ни при каких обстоятельствах, – невозмутимо ответил он и незаметно погладил кончиками пальцев её руку сквозь грубую ткань униформы. – И тем более не хотел бы, чтоб с ней встречались вы. И да, я не собирался говорить даже этого, так что один-один. Выкладывайте свои хорошие новости – ваша очередь.

Джул стало смешно.

«Ах, значит, так? Ну, посмотрим, я тоже умею играть словами».

– Мне дали первое настоящее задание, – гордо ответила она и, выдержав паузу в стиле семейных ужинов ле Солей, добавила вскользь: – И напарника.

Брови у Салема заинтересованно выгнулись.

– Напарника?

Джул по-девичьи робко прикусила губу, стараясь не засмеяться и не испортить всё, а потом скромно опустила взгляд и несколько раз взмахнула ресницами.

– Он образцовый офицер. Такой предупредительный, тактичный, любезный. Зовёт меня «коллегой», представляете? А ещё у него милая улыбка, он высокий. И у него выразительные глаза!

Она хотела добавить ещё, что Рок скромный, красивый и из хорошей семьи, но сдерживать смех и так было трудно – пришлось загадочно умолкнуть, кусая губы.

Уголок рта у Салема дёрнулся.

– О, как интересно. Похоже, что с напарником вам повезло.

– Очень, – искренне откликнулась Джул, умалчивая о том, что ещё больше ей повезло с напарником своего временного напарника: если бы Тулли не наломал дров на задании, никакие всплывающие трупы ей бы не светили в ближайшие пару месяцев. – Что ж, спасибо, что проводили меня. Здесь нам, к сожалению, придётся расстаться – меня зовёт долг. Удачи вам с той брюнеткой.

– Мы очень постараемся друг друга не поубивать и не добавить вам работы, – вежливо ответил Салем, не отводя от неё пристального взгляда, от которого коленки начинали приятно подгибаться. – До скорых встреч, солнце моё.

И он, ловко перехватив её ладонь, склонился над ней в церемонном поцелуе.

…губы у него после чая были горячими и влажными.

– Пока! – выпалила Джул торопливо, чувствуя, что неумолимо заливается краской, выдернула из цепкой хватки ладонь и едва ли не бегом рванула к воротам.

«Это точно два-один, – вертелось в голове. – Вот только в чью пользу?»

Широкие ворота Академии естественных наук были распахнуты настежь. Сейчас, утром, студенты проходили через них сплошным потоком; кое-кто бежал – видимо, те бедолаги, у которых преподаватели строго относились к опозданиям. Но перед аркой даже отъявленные торопыги немного притормаживали, чтобы показать медный кругляшок-пропуск. Химера-охранница – орлиные крылья, крокодилье тело, бездна обаяния – позёвывала, вполглаза приглядывая за входом; казалось, что проскользнуть мимо неё без разрешения – легче лёгкого, но горе тому, кто обманывался её неповоротливостью…

– …а ты куда прёшь? Я тебя не помню! Какой учебник забыл? Вот пусть теперь сидит без него, коль такой забывчивый! – клацнула вдруг она зубастой пастью перед носом у дамы в белом костюме, попытавшейся незаметно смешаться с толпой и проникнуть в Академию.