Невербальная практика

Но, сколько бы Грейнджер не подвёртывала ноги на высоких каблуках, проходя мимо больничного крыла, сколько бы ни пыталась сладить со своими буйными волосами и сколько бы ни репетировала томную улыбку перед зеркалом, целитель Хорни оставался вежлив, учтив и холоден.

Со временем Гермиона поняла бессмысленность своих стараний и сменила каблуки на удобные балетки, волосы снова скрутила в тугой пучок, а лицу вернула выражение строгости и требовательности. Каждое утро она бросала в зеркало тоскливый взгляд и поправляла целомудренную юбку ниже колена, изредка позволяя себе пару-тройку невзрачных украшений.

— Мисс Грейнджер, — вежливо кашлянув, повторил целитель Хорни, остановившись перед преподавательским столом. — Мне нужен список студентов Гриффиндора для выдачи иммунного зелья.

Гермиона с трудом вырвалась из лап соблазнительных фантазий, в которых Роб Хорни сметал с её стола все документы для того, чтобы освободить место для их незабываемого, фантастического и невероятного…

— Конечно, — Грейнджер сглотнула и протянула ему уже давно приготовленный список.

— О, благодарю, — он обольстительно улыбнулся, сверкнув своими зелёными глазами. Гермиона пыталась не выдать себя, но так и не смогла отвести взгляд от красивого лица с бледной безупречной кожей. — Мисс Грейнджер, — мужчина наклонился ближе, и она едва не задохнулась. От целителя Хорни пахло лечебными травами и, как показалось Гермионе, страстью. — Могу я попросить вас об одолжении?

Смысл слов не сразу дошёл до возбуждённого сознания Грейнджер, но она постаралась собраться с мыслями и качнула головой.

— Видите ли, в весенний сезон заболеваемость растёт, и мне необходимо как можно скорее обеспечить студентов иммунным зельем. Я едва успеваю спать, — он покачал головой, и Гермиона отстранённо подумала о том, что целитель Хорни выглядел слишком свежо и прекрасно для человека, обделённого отдыхом. — Каждая секунда на счету, — трагично прошептал он и, украдкой взглянув на зеркальную поверхность настольных часов, поправил прядь волос. — Не могли бы вы отнести ящик с готовыми зельями декану Слизерина и передать ему заполненный список?

Гермиона вздрогнула и посерела. Одно упоминание об этом человеке заставило её внутренности скрутиться совсем не в приятном спазме. Она покачала головой и нахмурилась.

— Простите, целитель Хорни, но после урока я должна…

— О, мисс Грейнджер! — почти страстно прошептал он и склонился ещё ниже, сокращая расстояние между их лицами. Длинные изящные пальцы легко и словно бы непринуждённо накрыли запястье Гермионы. — Вы меня очень обяжете.

Грейнджер поняла, что проиграла, когда её кожа начала зудеть под прикосновением Роба Хорни. Но эйфория длилась недолго. Спустя секунду пальцы исчезли, и на стол Гермионы тяжело опустился ящик со склянками.

— Насколько я знаю, сейчас он на квиддичном поле, — сказав это, целитель Хорни выпрямился и склонил голову в подобии благодарности. — Ах, да! Пожалуйста, не используйте заклятье левитации. Взаимодействие с магией может испортить зелье, — и направился к выходу, не обращая внимания на липнущие к нему взгляды.

Гермиона с ненавистью посмотрела на папку, идентичную той, что находилась на её столе, и обречённо вздохнула.

* * *

К моменту, когда Грейнджер, обхватив увесистый ящик, добралась до западного выхода из замка, её руки онемели и начали неприятно ныть. Две папки балансировали прямо на бутылочках с зельями, и Гермиона напряжённо следила за тем, чтобы они не свалились в молодую влажную траву, совсем недавно пробившуюся сквозь оттаявшую землю.

Направляясь к квиддичному полю, она заметила, что на огромной высоте над землёй с бешеной скоростью перемещались тёмные точки. С раздражением подумав о бессмысленности такого опасного вида спорта, как квиддич, Гермиона оглянулась в попытке найти того, чьё имя ей не хотелось произносить совсем не из-за страха.

Прямо над головой просвистело что-то массивное, обдав холодным потоком воздуха, и Гермиона испуганно охнула, покачнулась и выронила из рук ящик с зельями. Уже представив, как десятки бутылочек превращаются в стеклянное месиво, она зажмурилась и раздражённо сжала губы, но звона не последовало.

— Грациозна, как и всегда… — раздался насмешливый голос справа, и Грейнджер тут же распахнула глаза.

В полной квиддчиной экипировке, с влажными и слегка растрёпанными светлыми прядями, гладко выбритыми впалыми щеками и фирменной фамильной усмешкой Драко Малфой выглядел слишком хорошо для того, кто носился на метле целый час. Гермиона с досадой подумала, что в этой жизни ей вряд ли достанется удовольствие увидеть Малфоя в неприглядном свете. Казалось, во внутреннем кармане мантии он всегда носил набор по уходу за своим холёным и крепким (нет, Гермиона никогда не глазела!) телом.

Грейнджер казалось, что он преследует её по пятам с той лишь целью, чтобы упиваться её раздражением. Не раз Гермиона обращалась к абстрактным богам, вопрошая, за что она так провинилась в прошлой жизни, если проклятье под названием «Драко Малфой» неизбежно настигало её везде, куда бы она ни шла. Грейнджер была уверена: убеги она далеко в снежные горы и спрячься в пещере — Малфой все равно нашёл бы её, случайно оказавшись владельцем новенького горнолыжного курорта. И, в отличие от неконтролируемого презрения, которое Гермиона испытывала по отношению к нему, факт преследования был вполне объективным.

Попав в Академию Высшего Волшебства после Хогвартса, Гермиона была неприятно удивлена, увидев среди своих однокурсников это бледное ухмыляющееся лицо, черты которого были так искусно высечены демоном, ответственным за наказание Гермионы Грейнджер. Она вытерпела четыре года соревнований за звание лучшего студента, успешно подавляя порывы вцепиться зубами в бледную шею Малфоя, справляющегося с учёбой так, словно для него это была непринуждённая партия в гольф.

Выпускаясь, она была счастлива расстаться с привидением, преследующем её на каждом шагу, и на торжественной выдаче сертификатов даже пожелала Драко Малфою удачи. В тот день он впервые улыбнулся ей искренне, и Гермиона решила, что наконец закрыла гештальт.

Но уже через пару месяцев, устроившись на работу в Хогвартс, Гермиона нелепо замерла у дверей большого зала, заметив Драко Малфоя за преподавательским столом. В тот момент все добрые побуждения разрушились в одно мгновение. Она прожигала его грозным взглядом в течение всего торжественного обеда, и, когда Минерва объявила о новом преподавателе зельеварения, скривилась так, что первокурсник, случайно узревший эту гримасу ненависти, расплакался.

Вопреки ожиданиям Гермионы, Малфой был отличным преподавателем и зельеваром. Его студенты получали высокие баллы и успешно сдавали экзамены, а квиддичная команда Слизерина, возродившаяся по его инициативе, заняла призовое место в дружеском чемпионате среди школ волшебства.

Смирившись с тем, что Малфой ежедневно портит её аппетит перед обедом, торжественно восседая на соседнем стуле, Гермиона слегка успокоилась. Какое-то время их интересы не пересекались, но когда Минерва доверила не Гермионе, а Драко вести дополнительные курсы по ЗОТИ, в сердце Грейнджер разгорелся настоящий огонь войны.

Проплакав от бессилия всю ночь, она поклялась, что отныне не оставит Драко Малфоя в покое и сделает его жизнь адом. Но Минерва отправила её в отпуск и идея мести притупилась сама собой.

С тех пор они встречались крайне редко, хотя порой Малфой внезапно появлялся на пути Гермионы и отпускал язвительные замечания насчёт чересчур серьёзного лица или забавного «старушечьего» пиджака. В такие моменты Грейнджер сдерживала пену бешенства у самых губ и спокойно проходила мимо, смерив наглеца уничижающим взглядом. В остальное время она была слишком занята, чтобы обращать внимание на Драко Малфоя, хотя иногда — она могла поклясться Мерлином — тот намеренно пытался привлечь внимание тем, что принимал больше похвалы от Макгонагалл, чем наверняка заслуживал.

— Решили записаться в квиддичную команду, мисс Грейнджер? — он одарил её блестящей улыбкой, и Гермиона неприятно оскалилась в ответ. От одной мысли, что Драко Малфой мог стать её учителем, Грейнджер внутренне содрогнулась.

— Вы хотели сказать, команду самоубийц? — Гермиона посмотрела на ящик с целёхонькими зельями. Малфой, самодовольно ухмыляясь, убирал в карман палочку.

— С вашей координацией… — он развёл руками и стрельнул взглядом на папки, отмокающие в росистой траве. Гермиона приказала себе промолчать и поспешно нагнулась, чтобы подобрать потерю.

— У меня нет времени на бессмысленные разговоры, — вздёрнув подбородок, она против воли пробежалась взглядом по рукам в кожаном обмундировании. Гермиона на секунду нахмурилась. Она видела Малфоя слишком часто после Хогвартса, так что изменения не бросались в глаза. Но теперь она определённо точно могла сказать, что он стал высоким под стать своему самомнению, а ещё потерял болезненную худобу и, тренируясь на квиддичном поле почти каждый день, приобрёл мышцы, заманчиво проступающие через облегающую одежду. Его взгляд стал более нечитаемым, чем прежде, однако в глазах сохранилась усмешка, отдающая цинизмом. И, конечно, он великолепно заточил свой язык для острот, от которых у Гермионы сводило челюсть.

— Как и у меня, — Драко бросил взгляд в воздух и нахмурился, заметив, что команда начала филонить, едва он отвлёкся от игры. — Что вас привело?

Гермиона сжала зубы, чувствуя приторность его обращения на «вы». Оба они плевались своей вежливостью, но до сих пор соблюдали негласные правила какой-то извращённой и бессмысленной игры.

— Целитель Хорни просил передать имунное зелье и заполненный список, — отчеканила Гермиона и вручила Драко папку. Почти незаинтересованный передачкой, он смерил Грейнджер взглядом и нахмурился.

— Ящик довольно тяжёлый. Почему он не сделал это сам?

— У него были дела.

— Конечно, — Драко приподнял бровь и усмехнулся уголком губ.

Гермиона поражённо нахмурилась, отвела взгляд и едва заметно покраснела. Малфой напряжённо сглотнул, наблюдая, как румянец, принятый им за смущение, расползается от безупречной кожи щёк к тонкой шее. Крошечная фигурка Грейнджер едва ощутимо вздрогнула под его взглядом, и Драко повёл плечами, отгоняя наваждение, застилающее глаза мутной дымкой.

Он не мог в точности ответить на вопрос, почему всегда оказывался там, где была Гермиона. После окончания Хогвартса было время, когда он хотел запереться в опустевшем после отъезда родителей поместье и постепенно состариться в безызвестности и одиночестве. Но, прочитав в «Ежедневном Пророке» о том, что Грейнджер поступает в Академию высшего волшебства, решил, что факультет зелий не так уж и плох.

И Драко не пожалел об этом решении ни разу. Было бы глупо не признавать то, что раздражение Грейнджер не веселило его. Её лицо забавно морщилось, когда он получал балл выше, и это почему-то давало силы жить и двигаться дальше.

По окончании Академии Драко чувствовал опустошение и, когда Грейнджер внезапно заговорила с ним и искренне пожелала успехов, он был готов признаться вслух, насколько ободряюще выглядит её улыбка. Но Гермиона была переменчива и сурова, как тайфун, и он промолчал. Долгое время он слонялся по Британии без дела и нигде не мог найти ни одного упоминания о Грейнджер и о том, как она проводит время.