Невербальная практика

Часть 3. Чулан для мётел

— Малфой, ты в курсе, что я пишу не ужасы? — Гермиона скептично изогнула бровь, окинув его взглядом. Драко раздражённо закатил глаза и запахнул мантию, под которой виднелся проблеск серебряно-зелёного галстука на ослепительной белизне рубашки.

— Я прочитал достаточно твоих рассказов, чтобы убедиться в этом. А что?

— Ты, — она окинула его красноречивым взглядом, — в школьной форме! — и добавила с ужасом в глазах:

— Подобное я вижу только в кошмарах.

— О, Грейнджер, — Драко прищурился, окинув взглядом её фигуру, похожую на кокон. Грейнджер так плотно завернулась в свою мантию, словно под ней была совсем обнажена. — Я уверен, что этот кошмар тебе понравится.

В ответ Гермиона раздражённо усмехнулась и нервно схватилась за полы мантии, чтобы они вдруг не разошлись и не явили ночному Хогвартсу нелепейший, как казалось Грейнджер, наряд. И дело было даже не в красно-золотом галстуке, который она бережно хранила со времён Хогвартса.

Всему виной был пресловутый серьёзный подход. Немного подумав, Гермиона трансфигурировала свою рабочую юбку так, чтобы она изменила форму, но капризная ткань вдруг укоротилась больше, чем нужно, обнажая ноги выше коленей на целую ладонь. Для Гермионы это было настоящей катастрофой: она часто делала замечания студенткам, пренебрегающим дресс-кодом и школьным уставом, а теперь сама бегала по комнате в юбке почти преступной длины. Но время пролетело так незаметно, что к моменту, когда нужно было выходить, Грейнджер едва успела натянуть гольфы и накинуть мантию.

— Теперь ты, — Драко нетерпеливо уставился на неё, опёршись спиной на стену у входа в Большой зал. Гермиона одарила его вопросительным взглядом. — Хочу посмотреть, насколько хорошо ты подготовилась.

— Не здесь же! — прошипела она и вцепилась в бедную мантию так, что затрещали швы.

— Никого нет, — Драко пожал плечами и усмехнулся:

— А раньше ты была не так труслива.

— Я не… — Гермиона почувствовала жар, приливший к щекам, и поняла суть провокации лишь спустя несколько секунд, когда уже отпустила края мантии. Драко медленно прошёлся взглядом от закрытых туфель по гольфам вверх и заметил, что Грейнджер уже держится за край юбки, намеренно оттягивая её вниз. Гриффиндорский галстук лежал на безупречно выглаженной белой рубашке, застёгнутой на все пуговицы, и это почему-то показалось Драко трогательным. Он посмотрел на лицо Гермионы, старающейся выглядеть непринуждённо, и постарался придать голосу мягкость:

— Навевает воспоминания, не так ли?

Гермиона далёкая от мыслей о прошлом, по наитию кивнула. Она чувствовала слишком сильный дискомфорт для того, чтобы ностальгировать.

— Давай закончим побыстрее, — буркнула она.

— Не припоминаю, чтобы кто-то из твоих героев в новелле торопился, — Драко оттолкнулся от стены и направился вперёд по коридору. — Эти занятия любовью ночами напролет…

— Малфой! — Гермиона догнала его и уколола раздражённым взглядом.

— Что? — он как будто бы обиженно опустил уголки губ. — Мне уже и цитировать нельзя?

Гермиона хотела топнуть ногой, но сдержалась и сделала вид, что ничего не услышала.

— Какой у нас сюжет? — пытаясь справиться с неловкостью, спросила она.

— Конечно же, совместное патрулирование.

— О, впервые в истории ты исполнишь свои обязанности! — язвительно хмыкнула Гермиона. — Я не дождалась твоё величество ни на одном совместном дежурстве!

— Клянусь, надень ты тогда столь же очаровательную юбку, я был бы очень исполнительным.

Гермиона возмущённо приоткрыла рот и повернулась к нему, но, увидев беззлобную улыбку, растеряла все слова протеста.

— Ты невыносим! — только и сумела выпалить она, снова одёргивая подол.

— О, Грейнджер, даже Макгонагалл посчитала бы тебя чопорной.

* * *

— Ладно, — она наконец заговорила после долгого молчания, пока они степенно шествовали по мрачным коридорам школы. Первичный страх спал, и Гермиона уже не чувствовала себя настолько скованной. — Наши герои — старосты, которые исполняют свой долг. Вероятнее всего, оба они ответственные студенты с высокими оценками. Что ещё их может объединять? Взаимное влечение?

— Это было бы скучно, — Драко осветил палочкой тёмный участок пути. — Куда интереснее наблюдать за развитием страсти, которая сперва безответна.

— И кто же от неё страдает?

— Ну разумеется, он, — Драко улыбнулся. — Разве женщины не обожают тайных поклонников?

— Нет, если мы говорим про маньяков и сталкеров, — прищурилась Гермиона.

— Грейнджер, так не пойдёт, — Малфой остановился и строго взглянул на неё. — Перестань ёрничать, и… — он замялся, заметив тугой пучок на её голове, — распусти волосы.

— Что? — она округлила глаза.

— Волосы, — спокойно повторил Драко. — Должно быть, эта причёска вызывает страшную мигрень. И учительский пучок совсем не подходит твоему образу.

Гермиона недоверчиво покосилась на него и медленно вытянула шпильку. Волосы тут же рассыпались по плечам, и Гермиона ощутила короткий прилив блаженства и расслабления. Драко одобряюще кивнул, не отрывая взгляда от её слегка порозовевших щёк, утопающих в волнах волос.

— Тебе идёт.

Гермиона неопределённо пожала плечами и, убрав заколку в карман, направилась дальше.

— Итак, он в неё влюблён?

— Слишком громко для подростков, — поспешно поправил Драко. — Скорее, чувствует влечение. Она хороша в учёбе и начитана, а ещё непохожа на остальных.

Гермиона улыбнулась:

— Разве это не банальность?

— Банальности — это жизненные законы, ненавидимые людьми лишь по причине неизбежности, — парировал Драко. — В любом случае, ни один человек не хотел бы назвать свои чувства банальными, хотя и запретная любовь, и страсть «вопреки» уже повторялась тысячу раз в прошлом.

— Ладно, — Гермиона задумчиво пожевала губу. — Но почему он не может открыть свои чувства?

— Возможно, между героями есть непримиримые противоречия, — Драко поймал её вопросительный взгляд и напряжённо выдохнул:

— Скажем, они соперники в учёбе.

— О, Малфой, это всё становится похожим на очень плохую шутку. Мы были соперниками всю жизнь, и я совершенно не представляю, что могло сподвигнуть героиню испытать хотя бы дружескую симпатию к своему врагу.

— Он довольно хорош собой, умён и амбициозен, а еще…

— Весьма тщеславен, — закончила Гермиона, усмехнувшись.

— Пусть так, но ведь огонь притягивает крошечных бабочек совсем не тем, что скромен.

— Разумеется, — Гермиона с вызовом вскинула подбородок, — вот только не каждая из них летит на пламя.

— Некоторых бабочек приходится ловить усерднее, — Драко наклонил голову и снова подарил ей опасную улыбку. — Но вернёмся к делу. Любое чувство обречено на обнажение, — продолжил он, слегка приближаясь. — Наш герой больше не может скрывать то, как долго он мечтает о своей гриффиндорке.

Гермиона смутилась, но постаралась взять себя в руки, чтобы не провести наедине с Малфоем больше, чем ей бы хотелось. Она глубоко выдохнула и робко посмотрела на него, беспечно смотрящего перед собой. Они приближались к восточному крылу, овеянному темнотой и прохладой. Гермиона потянулась в карман за палочкой, чтобы использовать «люмос», но Драко остановил её, мягко положив руку на плечо. Волшебница вздрогнула и едва не отпрыгнула от прикосновения.

— Какая жалость, — и поцокал языком, — они оба забыли палочки в своих комнатах. Ужасно неосмотрительно, ведь впереди сплошная темнота. Кто знает, кто в ней может таиться? — зловеще продолжил он и бесшумно шагнул вперёд, по мере продвижения всё больше утопая во мраке. — Ты слышала старую байку о дьявольской картине?

— Что за чушь… — неуверенно отмахнулась Гермиона, напряжённо вглядываясь в темноту.

— Уверен, наш герой обязательно захотел бы поделиться этой историей во время скучного патрулирования, — шёпотом продолжил Драко, и Грейнджер поёжилась, ощущая пробежавшиеся по рукам мурашки. — Давным-давно, ещё до смерти последнего Основателя, у ворот школы появилась высокая горбатая странница в длинном плаще. Её лицо было изрыто морщинами и шрамами, кожа иссохлась, а на вздыбленной спине, завёрнутое в чёрный бархат, покоилось загадочное полотно. Странница, изнурённая дорогой, голодом и жаждой, умоляла о ночлеге. Обитатели пожалели и впустили её, накормив и уложив спать в одной из комнат. Но девушки одного из факультетов, прознав об уродливом облике незваной гостьи, поздно ночью прокрались к её комнате и, сквозь дверную щель узрев неказистое лицо, решили поглумиться над бедняжкой, превратив в зеркала все стены комнаты. На утро странница исчезла, оставив после себя лишь полотно. Развернув его, обитатели замка ужаснулись: прекрасная длинноволосая девушка извивалась от боли в лапах кровожадного монстра, и кровь от её ран стекала из углов картины. Сколько бы кто ни пытался — полотно нельзя было ни уничтожить, ни спрятать. Безразличное к атакам магии и огня, оно появлялось там и тут в стенах Хогвартса, наводя ужас на всех его обитателей. С течением времени все начали замечать, что от тела прекрасной девушки на картине с каждым днём остаётся всё меньше и меньше. Наконец монстр проглотил последнюю косточку… — Драко сделал интригующую паузу, заметив, что Грейнджер подобралась вплотную и шла, почти касаясь его плечом.

— Что было дальше? — тревожно прошептала она, прижав руку к груди и усиленно пытаясь разглядеть что-то в темноте.

— О, тогда чудовищу потребовалась новая жертва. Однажды ночью, когда одинокая студентка возвращалась в свою башню, перед ней вырос огромный зверь, весь в шерсти и с огромными клыками. Она закричала, и на этот звук прибежали те, чьи комнаты находились поблизости. Но никакой студентки уже не было, а на стене висела картина, где монстр, оскалив свои клыки, вонзал зубы в свежую плоть… С тех пор он, выпив последнюю каплю крови своей жертвы, сходит с картины и отправляется на поиски новой красавицы, которой мог бы полакомиться…

Гермиона судорожно выдохнула и оглянулась по сторонам, хотя всё равно ничего не было видно.

— Как хорошо! Ты говоришь, что монстр охотится за красавицами, а значит, мне бояться нечего! — бодро отчеканила она и попыталась засмеяться, но тут же притихла, прислушиваясь к тишине.

— Ты ошибаешься, — вкрадчиво отозвался Драко. — На твоём месте я бы опасался больше всех.

Гермиона не успела ответить, прежде чем вдалеке что-то тяжело ударилось об пол. Взвизгнув, она инстинктивно метнулась к Драко и схватила его за предплечье, жмурясь от страха. Поспешно вытащив палочку, волшебница зажгла люмос и лихорадочно осмотрела пространство вокруг.

— Он знал, что это подействует, — лукавая улыбка Драко в бледном освещении «люмоса» выглядела торжественно и зловеще.

— Он?

— Наш герой, Грейнджер. Ведь она к нему прикоснулась, — и кивнул на пальцы Гермионы, обхватившие его руку. — Погаси свет, мы должны продолжать.

— Но…

— Не волнуйся, монстр не посмеет приблизиться, пока твоя героиня держится за своего спасителя.

— Она должна доверять ему? — Гермиона недоверчиво покосилась на Драко и нехотя убрала палочку.