Невербальная практика

И Роб определённо точно не был таким, как Малфой. В его словах никогда не было ни намёка на пошлость или грубость, и Гермиона в конце концов смирила свои нецеломудренные мысли в надежде обрести хорошего друга в стенах Хогвартса. Мягкая улыбка Хорни успокаивала её, заставляя расслабляться.

Вот и теперь, завершив занятие с первокурсниками, едва не доведшими её своими бесконечными уточнениями до самоубийства, Гермиона была исцелена доброжелательным взглядом школьного целителя, который внезапно появился в дверном проёме.

— Кажется, зелье, что я вам дал, вовсе не помогает… — рассмеялся он, уверенно шагая внутрь.

Гермиона промолчала о том, что уже которую ночь, загруженная горами работы, она забывала добавить в свой ромашковый чай несколько капель рекомендованного зелья.

— Я считаю, что детям незаконно иметь столько энергии… — криво улыбнулась она, сжимая в повлажневших ладонях свиток с лекцией. Хорни понимающе кивнул.

— Мадам Пинс сказала, что вы забрали последний экземпляр травника Трия Ологонского.

— О, да… — Грейнджер взволнованно нахмурилась. — Мне необходимо завершить составление итоговых заданий для выпускников, но… Вам тоже необходима эта книга?

— Пустяки, — махнул рукой Хорни, приближаясь к столу вплотную. — Я не испытываю в ней острой необходимости, но… — он окинул Гермиону таким взглядом, что её тут же бросило в жар. — Возможно, мы могли бы почитать вместе?

Гермиона понятия не имела, что значило это «вместе», но язык тут же окаменел и прилип к нёбу, и поэтому на предложение Хорни она не смогла бы ответить ничего вразумительного. Она выпрямилась и опустила голову, делая вид, будто что-то читает, однако это породило ещё больше напряжения. Гермиона могла бы и дальше дырявить столешницу своим взглядом в порыве странного смущения, если бы удар распахнувшейся двери о стену и последующая гневная реплика не заставили её подпрыгнуть на месте и поднять голову.

— Как это понимать, Грейнджер?!

Казалось, Малфой бежал весь путь до кабинета. Его мантия была небрежно откинута на левое плечо, волосы находились в полном беспорядке, а грудная клетка часто и тяжело вздымалась от сбитого дыхания. Едва Драко заметил целителя Хорни, его взгляд потемнел, желваки напряглись, а губы сложились в тонкую линию.

— Мистер Малфой, — произнёс Роб любезным тоном. — Какие-то проблемы?

— Ничего такого, в чём вы могли бы мне помочь, — процедил Драко, почти не скрывая неприязни. Гермиона удивлённо нахмурилась и, поймав взгляд целителя, неловко выдохнула:

— Я постараюсь отдать вам книгу как можно быстрее.

— Конечно, — он снова улыбнулся, задерживая на её лице любопытный взгляд и тем самым смущая ещё больше. — До встречи, мисс Грейнджер. Обращайтесь, если возникнут какие-либо сложности, — и, говоря как будто бы о составлении итоговых заданий, выразительно стрельнул глазами в сторону Малфоя.

Гермиона заставила себя кивнуть и неуверенно улыбнуться. Хорни неторопливым шагом направился к двери, явно наслаждаясь тем гневом, который Малфой вынужден был скрывать в его присутствии. Едва дверь за целителем закрылась, Драко подлетел к столу и ударом опустил на него помятый газетный разворот французской газеты. Гермиона, стараясь сохранять самообладание, пробежалась взглядом по ничего не значащим для неё строчкам и наконец обратила внимание на колдофото: Астория, одетая строже, чем обычно, сидела в окружении угрюмых мужчин в зале какого-то собрания.

— Что это? — Грейнджер изогнула бровь, поднимая взгляд. Ей совсем не хотелось показать то, насколько она взволнована первой близкой встречей с Малфоем спустя столько времени.

— «Обсидиан» был прочёсан аврорами французского Министерства, — заключил Драко, указывая пальцем на один из заголовков.

— Что ж, этого следовало ожидать, и… — чопорно поджав губы, начала Гермиона, но была грубо прервана.

— По чьей-то наводке.

Грейнджер открыла и закрыла рот, а затем поднялась, сердито опираясь ладонями о стол.

— И ты думаешь, что это сделала я?

— Каждый посетитель подписывает волшебный контракт о неразглашении, а ты его даже не видела. Я посчитал, что это будет лишним, поскольку мы владеем секретами друг друга, и, как мне показалось, ты достаточно рассудительна, чтобы не закатывать скандалов.

— Кажется, результат проверки тебя не обрадовал, — не реагируя на его выпад и втайне ликуя, проговорила Гермиона.

— Астории грозит лишение имущества и депортация в Англию, где ей и будет вынесен окончательный вердикт.

— О, — Гермиона приподняла брови. — А как же ты?

— В тот вечер я подписал документы, согласно которым владение «Обсидианом» полностью переходило в руки Астории, и теперь сожалею об этом. Часть вины лежит и на мне, но теперь ей одной придётся отвечать за нашу ошибку!

— Она уже взрослая девочка, Малфой, — Гермиона вдруг ощутила вспышку злости из-за того, с каким раскаяньем он выговаривал последние слова. То, что Астория по-прежнему многое для него значила, оспорил бы только глупец. — И в состоянии самостоятельно нести ответственность. Я не хотела бы тебя оправдывать, но непростительные заклинания и зелья, которые подаются вместо развлечений, — не твоя идея.

— Я не думал, что ты настолько жестока, — выплюнул он, пятясь назад. — Ну конечно, — и вдруг холодно улыбнулся, — Гермиона Грейнджер никогда не ошибается и всегда во всём права.

— Я никогда такого не говорила, — процедила Гермиона, выходя из-за стола. — И да, хоть я и не доносила на «Обсидиан», я всё равно рада, что это отвратительное место закроется! И только попробуй обвинить меня в этом!

— Как можно? Ты ведь святая, — процедил он сквозь зубы, и хотя казалось, что их разговор завершён, Малфой не спешил покинуть кабинет.

— Ты мне не веришь, — утвердительно произнесла она.

— Я привык отвечать взаимностью интересующим меня женщинам.

Гермиона ощутила жар, хлынувший к шее, и надеялась, что не покраснела.

— Это твоё право, — строго заявила она, собирая журналы, лежащие на столе, дрожащими от волнения руками. — А теперь, если ты закончил, мне нужно идти.

— Бежишь на свидание с Хорни? — внезапно спросил он, и Гермиона от удивления остановила суетливые сборы.

— Прости?

— Кажется, вы стали очень близки. Обмениваетесь любимыми книжками? — язва в его голосе подогревала недовольство Гермионы.

— О, я бы рассказала, — хмыкнула она и прищурилась, — но это не твоё дело.

— Не подпускай его близко, я чувствую: что-то не так.

— Твоя ревность, например?

Драко медленно улыбнулся, насыщаясь её дерзостью после стольких дней молчания.

— Кроме этого.

Гермиона устало вздохнула и вышла из-за стола.

— Спасибо за дружеский совет, Малфой, но…

— Я бы никогда не стал с тобой дружить, — Драко обогнул преподавательский стол и остановился в нескольких сантиметрах от неё, смущая и подавляя. Грейнджер решила стоически выдерживать пытку, которую творил над ней Малфой своей близостью.

— Зачем ты рассказал всем, что мы ездили во Францию вместе? — вдруг с отчаянной злостью спросила она, давая волю эмоциям.

— О, дорогая, разве это неправда?

— Они думают, будто между нами что-то есть, и…

— Учитывая то, что мой язык побывал у тебя во рту, а твои руки…

— Достаточно! — Грейнджер хватанула ртом воздух, чувствуя подступившее удушье смущения. — За две недели ты не сказал мне ни слова, и я подумала, что наш разговор поставил точку.

— Разве я могу поставить точку теперь, когда ты знаешь столько? Я предупреждал, Гермиона, — он выговорил её имя с неповторимой интонацией, и Грейнджер приложила руку к груди, стараясь справиться с тянущим внутренности ощущением, которое спускалось от сердца к низу живота, — что подобные знания предполагают ответственность. Может быть, тебе удавалось избегать меня все эти дни. Признаюсь, я и сам не знал, что ответить на твои бессердечные заявления.

— Я не бессердечна! — возмутилась Гермиона, отшатываясь от Драко, когда он приблизился на шаг. — Не вини меня за справедливость!

— Если бы ты могла отличать справедливость от жестокости…

Нечто тоскливое в его голосе заставило сердце Гермионы съёжиться. Она неуверенно взглянула в его глаза и тут же отвернулась, ощутив острое и неконтролируемое желание слушать его голос дальше, не останавливаясь ни на одну секунду вечности. Напуганная и расстроенная, она бросилась в сторону, стараясь быстрее покинуть кабинет.

— Грейнджер! — когда он окликнул её, в голосе не было ни следа уязвимости. — Твоя новелла о каникулах на море весьма неплоха. Но, признаюсь, я виноват… — он обернулся, одарив её мрачной ухмылкой. — Мне не стоило останавливаться на твоих коленях в ту ночь. Так сцена с языком получилась бы более чувственной.

Грейнджер возмущённо вздохнула, чувствуя, что буквально разрывается от раздражения и смущения, но не смогла ничего ответить. Неопределённо фыркнув, она вылетела из собственного кабинета, ощущая внутри ярость и щекотку волнения.

--------------------

Примечания:

Поддержать автора:

2202 2019 3425 8563 (сбер)

Мой Telegram: https://t.me/hazystoryff