Невербальная практика

Гермиона, всё ещё не опуская взгляда, проследила за тем, как он закрывает глаза и запрокидывает голову, подставляя лицо горячим струям воды. Пар, окутавший помещение, скрыл лавочки и шкафчики, и теперь казалось, будто они находились в сплошном тумане, где существовали только он, она, журчание воды и тонкий хвойный запах, исходящий от его шампуня.

Недели, проведённые в этом странном побеге от принятия решения, полностью иссушили Грейнджер, в конце концов подкрепив вынужденную смелость. Гермиона с досадой подумала о том, что, возможно, обидела Малфоя своим недоверием, в то время как он до сих пор не произнёс ни одного упрёка в её адрес, не обнажил ни одной дурной черты, которую она скрывала (или думала, что скрывала) от других. Ей искренне хотелось верить ему, хотя сомнения всё ещё грызли сознание. Гермиона думала, что всегда поступала справедливо, но теперь она ощущала то, о чём говорил Малфой: несмотря на всё, что между ними произошло за последние месяцы, она всё ещё смотрела на Драко свысока, хоть и не осознавая это полностью. Наконец всё, что было разрозненно в голове до сих пор, собралось в одну картину: да, Малфой не соответствовал её идеальным представлениям о мужчине, не был человеком с безупречной репутацией, к которой так стремилось её самолюбие. Но он не искажал реалии и называл вещи своими именами, не пытался казаться лучше, чем он есть, но и это, в конце концов, не было необходимо. Гермиона наконец пришла к выводу: Драко Малфой был достаточно хорош для того, чтобы заслуживать прощения и доверия.

Малфой старался выглядеть непринуждённо и даже нагловато, однако внутри холодел от страха. Грейнджер молчала, и он с ужасом готовился к тому, что она наконец расчертит между ними границу и скажет, что это конец. За несколько минут безмолвия он уже успел обвинить себя в том, что решил получить то, что никогда не было его по праву. Он назвал себя идиотом, не знающим цену прошлому, и приготовился выслушать её строгий, как обычно, приговор, но вдруг поблизости послышался тяжёлый шлепок мокрых тряпок об пол, и Драко поспешно смыл с лица пену, чтобы открыть глаза.

— Теперь мы наравне. Спрашивай.

Малфой чувствовал, что его глаза щиплет от продолжавшей литься воды, но не мог перестать смотреть на обнажённый силуэт, утопающий в клубах пара. Грейнджер, хоть и выглядела по-прежнему воинственно, всё же смущённо прикрывалась руками и едва могла стоять на месте под его взглядом. Нежные изгибы плеч и хрупкой шеи, ключицы, усыпанные чередой родинок, стекающая по изгибам талии и животу влага — всё это ударило по сознанию и фантазии словно сильнейшее тёмное заклинание, пробуждающее скрытые чувства и неозвученные желания.

— Тебе необязательно… — поражённо проговорил он и всё же отвернулся не столько ради приличия, сколько для безопасности их и без того шаткого положения.

— Только ты можешь раздеваться, когда тебе вздумается? — она дрожала от собственной смелости и пыталась приглушить панику. Решение скинуть тяжёлую одежду промелькнуло искрой и, не обдуманное слишком хорошо, было тут же приведено в исполнение навязчивым желанием доказать твёрдость духа и чем-то странным, ощущающимся щекоткой в грудной клетке.

— Напоминаю, что это мужская душевая, и я имею полное право находиться в ней обнажённым.

— Разве не ты говорил, что немного риска не помешает? — не выдержав, Гермиона повернулась к нему спиной и коротко выдохнула, решив, что если Малфой будет и дальше делать такие продолжительные паузы, она сорвётся с места и убежит. Однако молчание длилось недолго.

— Ты переоцениваешь мою выдержку, Гермиона, — тихо заметил он, и Грейнджер вздрогнула, когда её плеча коснулась широкая ладонь. Изучая, она скользнула на спину и совершила полукруг, погладив напряжённые лопатки, а затем остановилась на другом плече. Пальцы, едва касаясь кожи, пунктиром прошлись по ключицам и направились к шее, слегка надавливая, пока наконец не легли под подбородком, приподнимая его. — Чего ты добиваешься?

Гермиона сильнее прижала предплечье к груди, досадуя на своё совершенно лишнее теперь смущение, и пару раз моргнула, прогоняя с ресниц влагу. Лицо Драко, нависшее над ней, казалось очень сосредоточенным.

— Прости, — наконец проговорила она едва слышно, однако Малфой понял. — Я правда хочу доверять тебе, и это… — она коротко окинула себя взглядом, — …первый шаг. Я знаю о тебе почти всё, а сама…

— Можно было начать с истории про домашнего питомца или детских фотографий, — прошептал Драко, склонившись к её уху. — Но ты решила, будто твоё обнажённое тело — лучший способ доказать мне своё доверие. В самом деле, Грейнджер, ты невероятна…

Внезапно напор воды стал меньше и вскоре совсем иссяк, оставляя после себя лишь горячий пар, отталкивающийся от стен и пола. Гермиона похолодела от ужаса, услышав, как Драко удаляется, и закусила губу: только теперь она подумала о том, что не сможет достаточно быстро выбраться из раздевалки, чтобы скрыть свой позор. Ей вдруг показалось, что Малфой был разочарован её торопливостью, но в следующую секунду мягкое полотенце опустилось на плечи, окутывая теплом. Драко запахнул его на груди так, что почти вся её фигура от шеи до коленей оказалась скрыта, и лишь затем осторожно повернул к себе. Грейнджер против воли осмотрела его фигуру и заметила, что он уже успел вернуть на бёдра полотенце. Такое развитие событий для неё, пустившейся во все тяжкие, было не совсем понятно.

— Разве ты не хочешь… — Гермиона не договорила, надеясь на его деликатность.

— Заняться с тобой любовью? О, Гермиона, — он улыбнулся и, наклонив голову, погладил её щеку пальцами. — Какого ты обо мне мнения? — и наигранно возмутился. — Конечно, если ты мечтаешь сделать это в мужской раздевалке…

Гермиона по наитию оглянулась и тут же покраснела.

— К тому же ты задолжала мне несколько вопросов, — он мягко подвёл её к широкой скамье и заставил забраться с ногами. Поправив полотенце так, чтобы оно прикрывало и лодыжки, Драко приказал ей греться и подошёл к лежащей на полу одежде. — На самом деле, у меня их всего два.

— Хорошо, — с трудом сглотнув, пробормотала она.

Малфой помедлил, взмахивая палочкой и поднимая отяжелевшие вещи вверх.

— Тебе на самом деле нравится Роб Хорни?

Гермиона замешкалась, наблюдая за тем, как ловко Малфой сушит её одежду заклинаниями, и, только когда он нетерпеливо приподнял брови, обратив на неё взгляд, прочистила горло и затараторила:

— Он хороший целитель, и с ним интересно…

— Мерлина ради, Грейнджер… — Драко фыркнул, ловким движением отправляя высушенную одежду на соседнюю скамью и опускаясь рядом с Гермионой. — Как мужчина, конечно. Ты всё ещё мечтаешь о его языке между…

— Нет! — поспешно воскликнула Гермиона, прерывая его, и тут же нахмурилась. — Я ошибалась, когда думала, что в самом деле испытываю к нему симпатию. К тому же он начал обращать на меня внимание совсем недавно, но я не думаю, что его чувства изменились.

— Хорошо, — Драко обвел её лицо задумчивым взглядом, — это позволяет мне задать следующий вопрос.

Гермиона неосознанно поджала пальцы ног, когда Драко подвинулся ближе, оказываясь на расстоянии вытянутой руки. Грейнджер подозревала: он был намерен задать очень лаконичный и очень однозначный вопрос, ответ на которой, скорее всего, мог изменить их отношения навсегда.