Раздражающие успехи еретиков

— Так и было, ваше величество, — признал Мерлин. — Однако возникло несколько осложнений.

— Мне не нравится это слово «осложнения», — сказал Кэйлеб еще более раздраженно. — Полагаю, тебе лучше зайти сюда и рассказать мне о них.

— Конечно, ваше величество, — пробормотал Мерлин и последовал за императором в палатку.

Астин и Фейркэстер посмотрели друг на друга.

— Не волнуйтесь, сэр, — сказал сержант с широкой улыбкой. — Император действительно очень любит сейджина. * * *

Кэйлеб позволил пологу палатки вернуться на место, затем повернулся к Мерлину, скрестил руки на груди и поднял обе брови.

— Тебе не кажется, — сказал он, — что было бы неплохо держать меня хотя бы в общих чертах в курсе этих твоих маленьких экспедиций?

Мерлин заметил, что в его голосе слышалась нотка неподдельного гнева, и он имел право чувствовать это.

— Кэйлеб, мне жаль, — серьезно сказал человек, который был Нимуэ Албан. — Если бы было время, я бы, конечно, сказал вам. К сожалению, его не было. На самом деле, в конце концов я, черт возьми, чуть не опоздал прибыть вовремя.

Гнев Кэйлеба заметно убавился, когда прозвучал серьезный тон Мерлина.

— Куда? — он спросил.

Мерлин мгновение пристально смотрел на него, гадая, как отреагирует Кэйлеб. Он наблюдал за лагерем через один из своих снарков все время, пока его не было, и испытал облегчение, когда Кэйлеб автоматически прикрыл его отсутствие. Он ожидал, что император поступит именно так, но если бы он был человеком из плоти и крови, он бы затаил дыхание, когда Астин пошел докладывать Кэйлебу о его собственном отсутствии. К счастью, Дейкин (который также знал «легенду» о видениях сейджина Мерлина) убедился, что император полностью проснулся, прежде чем позволить Астину объяснить, почему он вообще разбудил его, и лейтенант, очевидно, наполовину ожидал, что Кэйлеб скажет ему, где находится Мерлин.

Еще…

— Садитесь, Кэйлеб, — сказал он, указывая на один из складных походных стульев у стола с картами.

— Так к чему же ты готовишь меня, Мерлин? — глаза Кэйлеба сузились, но он сел на указанный стул.

— Я как раз собираюсь вам это сказать. Но прежде чем я это сделаю, вам нужно сделать две вещи. Во-первых, вы должны понять, что я действительно добрался туда вовремя. И, во-вторых, вам нужно подготовиться к тому, чтобы выполнить лучшую актерскую работу, которую вы когда-либо делали за всю свою жизнь.

— Мерлин, ты начинаешь меня по-настоящему пугать, — откровенно сказал Кэйлеб.

— Это не входит в мои намерения. Но я знаю вас, Кэйлеб. Когда я расскажу, где был и почему, вы не воспримете это… скажем так, чересчур спокойно. И хотя будет нелегко притворяться, что я вам ничего не говорил, но это придется сделать.

— Может, ты, пожалуйста, перестанешь пытаться меня успокаивать? — поморщился Кэйлеб. — Если тебе нужно, ты можешь сесть на меня после того, как ты расскажешь мне, чтобы я не бегал по лагерю, как ящер с отрезанной головой. Но если ты не начнешь и не расскажешь мне, где, черт возьми, ты был, ты увидишь действительно хорошую имитацию вулкана!

Мерлин коротко улыбнулся, затем расправил плечи.

— Хорошо, Кэйлеб. Я скажу вам.

— Прошлой ночью я просматривал обычный отрывок от нацеленных на Чарис снарков Совы. На самом деле я не ожидал найти что-то слишком удивительное, но я ошибался. В действительности… * * *

Мерлину не совсем нужно было сидеть на Кэйлебе. Тем не менее, это было близко к истине.

— Боже мой. — Лицо императора было пепельно-серым. — Боже мой! Ты уверен, что с ней все в порядке, Мерлин?!

— Конечно, — успокаивающе сказал Мерлин. — Я не спускал с нее глаз всю обратную дорогу до Корисанды, и Сихэмпер не теряет времени. Он лично сидел с ней, пока послал одну из монахинь в бухту, а капитан Хивит привел две полные роты морских пехотинцев в конвент под своим личным командованием, чтобы забрать ее. Сейчас она уже на пути к возвращению на «Дансер», а Хивит и Сихэмпер наблюдают за ней, как великие драконы за единственным детенышем.

— Слава Богу, — горячо пробормотал Кэйлеб, закрывая глаза. Затем он выпрямился, встал и положил руки на плечи Мерлина.

— И спасибо тебе, Мерлин Этроуз, — тихо сказал он, глядя в темно-синие глаза Мерлина. — Я уже задолжал тебе гораздо больше, чем когда-либо мог надеяться вернуть. Теперь… — Он покачал головой. — Ты не будешь очень возражать, если мы назовем нашего первого сына Мерлином? Или, — он внезапно ухмыльнулся, — нашу первую дочь Нимуэ?

— Любое имя, вероятно, вызвало бы у некоторых удивление, но я был бы польщен.

— Хорошо!

Кэйлеб слегка встряхнул его, затем отступил назад и глубоко вздохнул.

— Понимаю, почему ты сказал, что я должен быть хорошим актером. Как можно вести себя так, будто ничего не произошло, когда менее пяти часов назад свора сумасшедших пыталась убить мою жену?

— Я не знаю, — честно ответил Мерлин, — но так или иначе, вам придется это сделать. С другой стороны, возможно, вы уже создали для себя небольшое прикрытие. Эта история с отправкой меня для передачи сообщения была хорошим предисловием.

— Ты видел это, не так ли? — Кэйлеб криво ухмыльнулся ему, его лицо начало понемногу терять свой пепельный оттенок. — Я полагал, что один из твоих снарков будет присматривать за мной, где бы ты ни был.

— Конечно, я это сделал. И поскольку вы никому не сказали, что это было за «сообщение», вы можете продолжать не говорить им. Пусть все они думают, что у вас больше утюгов в огне, чем они знают. И поскольку вы не собираетесь говорить им, что это было за послание или кому оно было адресовано, большинство из них приложат, скажем так, свои собственные… творческие усилия, в зависимости от вашего настроения.

— Это сработает для всех, кроме Нармана, — немного кисло сказал Кэйлеб. Мерлин приподнял бровь, и Кэйлеб усмехнулся.

— Не пойми меня неправильно. Если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал мне, что я действительно признаю, что мне нравится этот человек, я бы сказал ему, что он сумасшедший. Однако так получилось, что он мне действительно нравится, и тот факт, что все виденное тобой указывает на его искреннее решение, что его лучшая надежда — быть верным мне, и Шарлиэн только помогает этому. Но этот человек дьявольски умен.

— Кажется, довольно давно я упоминал что-то на этот счет, — мягко заметил Мерлин.

— Действительно, ты это сделал. Но моя точка зрения на данный конкретный момент заключается в полной уверенности, что он уже пришел к выводу, будто способности «сейджина Мерлина» еще более необычны, чем предполагают все «дикие истории» о нем.

— Ни капельки не удивлюсь, если вы правы насчет этого. — Мерлин пожал плечами. — Одна из проблем, когда вы используете особенно острый нож, заключается в том, чтобы держать пальцы подальше от лезвия.

— Должен сказать, что ты относишься к этому моему подозрению слишком спокойно.

— Если я не приму это спокойно, лучше не будет, — указал Мерлин. — И если предположить, что человек не запаникует, если узнает немного больше правды, тогда он будет еще более полезен как аналитик. Не говоря уже о том факте, что мы сможем поделиться с ним еще большим количеством исходных данных.

— Должен ли я предположить из этого, что ты думаешь о том, чтобы познакомить его с историей, которую мы рассказали Пейтеру, и остальными деталями?

— Я действительно так и думаю. На самом деле, считаю, было бы неплохо попросить Нармана вмешаться.

— Прямо сейчас? — глаза Кэйлеба расширились, и Мерлин снова пожал плечами.

— До тех пор, пока мы можем сохранять слои наших историй прямыми, — сказал он с кривой улыбкой. — Давайте посмотрим. Мы скажем Фрэнзу и остальным сотрудникам, что вы отправили меня с сообщением какому-то неизвестному агенту на другой стороне. Они передают это остальной армии, если кому-то интересно, куда я исчез. И мы расскажем ту же историю Чермину и остальным вашим офицерам, что также поможет объяснить, почему вы хотели видеть Нармана. В конце концов, кто может быть лучшим советчиком, когда речь идет о мошенничестве и общей, всесторонней хитрости? Затем мы рассказываем Нарману, что на самом деле я провел утро, сидя в своей палатке и видя святую Агту. Мы рассказываем ему все, что я знаю о покушении на убийство и о том, кто за ним стоял, и спрашиваем его о его реакции и о том, что, по его мнению, было бы наилучшим способом действий. И мы говорим ему, что история с «сообщением» — это наше официальное прикрытие, и что он должен просто сказать любому, кто достаточно неуклюж, чтобы спросить, что он не вправе обсуждать, кому вы могли бы отправлять сообщения или почему вы могли бы это делать.

— У меня начинает болеть голова, когда я отслеживаю, кто знает какую часть нашего текущего набора лжи, — проворчал Кэйлеб. Он на мгновение задумался, затем кивнул. — Думаю, ты прав, — сказал он. — И я ожидаю, что Нарман воспримет это довольно хорошо. Он достаточно умен, чтобы понять, почему мы не могли рискнуть рассказать ему о чем-то подобном, пока у нас не будет возможности оценить, насколько искренне он решил поддержать империю.

— Вот именно.

— Хорошо. Но в таком случае, — Кэйлеб спокойно посмотрел Мерлину в глаза, — расскажем ли мы ему о Холбрук-Холлоу?

— Кэйлеб, мы говорим о дяде вашей жены, — тихо ответил Мерлин, затем покачал головой, осуждая себя. — Мы все знали, что он симпатизирует сторонникам Храма, и мне следовало бы повнимательнее следить за ним. У меня была такая возможность, но, как вы мне недавно указали, у меня просто нет времени смотреть все подряд. Мне нужно было расставить приоритеты, и в его случае я допустил серьезную ошибку. Думаю, что позволил тому факту, что он, очевидно, действительно любил ее, сделать меня слишком самоуверенным. И я, вероятно, рассчитывал на естественную подозрительность Бинжэймина больше, чем имел на это право. — Он снова покачал головой. — Как бы то ни было, я не сделал наблюдение за ним одним из своих приоритетов, и это чуть не убило Шарлиэн.

— Но этого не произошло, — сказал ему Кэйлеб. — И, как я также указал тебе по случаю, о котором ты только что упомянул, было неизбежно, что рано или поздно произойдет нечто подобное. Есть только один ты, Мерлин. Неважно, каким чудесным ты кажешься, неважно, как ловко ты себя ведешь, ты только один.

— Я знаю, но…

— Перестань корить себя из-за этого, — строго сказал Кэйлеб. — Все кончено, и она все еще жива. Это самое главное. Итак, ты собирался сказать о герцоге?

Мерлин посмотрел на него еще мгновение, затем слегка кивнул в знак согласия.

— Не знаю, найдет ли кто-нибудь его тело, — сказал он. — Дейвис насыпал достаточно земли на него и его оруженосцев, и вся эта территория по-прежнему немногим лучше девственного леса, поэтому даже поисковики, разыскивающие могилу, вполне могут пропустить ее. Но если Уэйв-Тандер отправится за Кейри, его связи с Холбрук-Холлоу почти наверняка всплывут наружу. И объяснят его таинственное исчезновение в такое время…

Затем он позволил своему голосу затихнуть, и Кэйлеб кисло фыркнул.

— Не совсем рассчитано на то, чтобы усыпить умы чисхолмцев Шарлиэн, не так ли? — сказал император.