Украденная судьба. Этот принц — мой!

Как жаль, что король Сельван не придумал печати, способной излечить от любого недуга.

— Послушай, Тиль, — решилась я. — Сейчас уже поздно об этом говорить, но… Я не хотела оскорбить или расстроить тебя. Не знала, что твой отец болен и ничего не знала о твоих делах. Я наговорила тебе… всякого. Даже утром. А на самом деле хотела извиниться.

— Знаю, Юсти. И ничего такого страшного ты не сказала. Я даже повеселился, слушая твои жалобы… Гусиная принцесса!

— Кто бы обзывался! — возмутилась я. — Феечкин принц!

Линезец состроил притворно-возмущенную физиономию. Я показала ему язык и неожиданно для себя рассмеялась. И тут же замолчала, заметив, что Тиль наблюдает за мной с задумчивой улыбкой. На душе стало тепло, словно линезец взялся согревать меня своей магией.

Внезапно до нас донеслись шум и крики. Я вздрогнула. Тиль быстро выглянул в окно и с иронией заметил:

— Похоже, сегодня у хозяев скверный день.

Я поднялась с кровати. Если линезец собрался пойти и узнать, что происходит, уж лучше я вместе с ним! Тиль проницательно на меня взглянул и успокаивающе произнес:

— Я никуда не пропаду. Обещаю. Нужно узнать, что стряслось. Там наши провожатые…

Понятно, что-то случилось у тех людей, с которыми мы собирались ехать в Тальмер. Я почувствовала укол страха. Нам ведь не придется еще задержаться на постоялом дворе, я и так не представляю, как дождаться, пока мы отсюда уедем…

— Не хочу оставаться одна, — проговорила я. Тиль не стал насмешничать. Просто кивнул, и мы вместе вышли из комнаты. Тиль все же опередил меня. В коридоре сразу увидела окно, возле которого на меня напали и невольно поежилась. Показалось, что стало холоднее, и я придвинулась к Тилю. Он без лишних слов взял меня за руку. Так мы и дошли до лестницы. Нам никто не встретился.

В обеденном зале, судя по всему, собрались все обитатели постоялого двора. Только картина была совсем не похожа на ту, что я застала, когда разыскивала Тиля. Сейчас никто не ел и не пил, разносчицы вовсе не было видно. Напротив хозяина стоял уже знакомый купец. Тиль успокаивающе сжал мою руку.

— Такого от тебя не ожидал, Тирел, — сказал купец. — Я еще могу понять, что ваш молодняк на чужаков напал. Но меня-то ты хорошо знаешь! И после этого еще в глаза смотришь…

Тиль тихо хмыкнул. Я была возмущена рассуждением купца. Выходит, если бы нас тут убили, местные просто рассудили: такова судьба! Может, и в город за стражей не поехали бы…

Хозяин ответил:

— Не знаю, как так вышло. Племяшу пиво в голову ударило, не иначе!

— Ты во всем-то племяшом теперь не прикрывайся, — сурово оборвал купец. — Без твоего ведома такое непотребство нельзя было устроить. Хозяин не выдержал и отвел взгляд. Видно в словах торговца было достаточно истины, чтобы его пристыдить.

Тут окружающие заметили наше с Тилем появление. Спорщики замолчали, а в глазах Тирела даже мелькнуло нечто, похожее на страх. Не удивительно, ведь теперь все знали, что линезец боец, да к тому же — «колдун»…

— Что происходит? — спросил Тиль спокойно.

— Груза мы не досчитались. Кто-то в мешках пошарил. Мы, понятно, сторожили: Гил у телег оставался, только странное дело, ничего не заметил.

— Амулеты защитные есть?

— Как не быть? Да только кто-то их разрядил. И случилось это не раньше нынешней ночи, с вечера-то я сам все проверил. А тут решил, значит, еще раз… на всякий случай.

Он не пояснил этого вслух, но по быстрому взгляду, брошенному на меня, я поняла: нападение заставило купца вспомнить о собственной безопасности. И безопасности груза. Что бы там ни оказалось на тех телегах…

— Ежели Гил твой не видал ничего, то и обвинения пустые, — проворчал хозяин в усы. — Заспался поди, а зверье какое…

— Зверье мешки обратно не завязывает, — возразил купец. — А если и уснул он, то это мы, кстати, жену твою спросим. Может, она ему какое угощение поднесла…

— Ты что же думаешь, — вскинулся хозяин, но почему-то замолчал.

— Юсти, — сказал Тиль. — Вернись в комнату.

Он смотрел вовсе не на спорщиков, а куда-то в окно. Я тоже посмотрела и тихо вскрикнула. Стекло стремительно затягивало морозным узором. В комнате темнело. И действительно стало намного холоднее.

Входная дверь с треском распахнулась. На пороге стояла разносчица. Все в том же простом платье и фартуке… вот только глаза женщины были подернуты белесой пленкой. Будто заледенели на морозе.

— Это еще что… — пробормотал кто-то из присутствующих и тут же замолчал.

— Быстро! — поторопил меня Тиль. В комнате защита, вспомнила я. И, не споря больше, попятилась к лестнице, стараясь двигаться как можно тише. Поставив ногу на нижнюю ступеньку, я оглянулась. Словно застывшая картина вдруг смазалась, разом изменилась. Все пришло в движение. Тиль вскинул руки, очерчивая в воздухе перед собой огненную дугу… По залу пронесся снежный вихрь, на несколько мгновений скрывший от меня происходящее. В снежной пелене мелькали огненные вспышки, слышались отчаянные вопли, грохот падающей мебели… Мне почудился птичий клекот и хлопки крыльев.

Я словно вросла в пол. Слишком уж внезапно все изменилось. Нужно было бежать наверх, как и просил Тиль, но я… промедлила.

Вихрь рассеялся также внезапно, как и налетел, оставив после себя разгром. На ногах остались всего человека четыре: разносчица, оторопевший хозяин, купец, который с ним спорил и Тиль, у которого в каждой руке было по короткому мечу. Клинки вспыхивали огнем и меркли… Взгляд женщины уперся в линезца.

— Я узнала твою магию, — проговорила она. Голос я не узнала. Разносчица говорила совсем иначе. А сейчас под ее личиной перед Тилем стояла вовсе не хозяйка постоялого двора… Пол под ее ногами был покрыт инеистой коркой.

Ведьма Стужи, вот кто это был. Раз уж сказки начали оживать, рано или поздно должна была появиться и она!

— Ты пытался укрыть это место от меня, — продолжала женщина. — Интересно. Но ты мне не нужен. Я пришла за…

— Потомком Эрталей? — продолжил за нее Тиль. — Тогда тебе все же придется говорить со мной.

— С тобой? — женщина задумчиво взглянула на него своими жуткими ледяными глазами. — Эртали отродясь не владели магией огня.

— Пока не породнились с линезским правящим домом, — поправил Тиль. — Я — племянник короля Сельвана Эрталя.

Я отпустила перила, за которые цеплялась так отчаянно, словно боялась упасть.

— Вот как, — голос Ведьмы Стужи стал заинтересованным. — Убери оружие, племянник короля. Оно тебе не поможет.

— Возможно, — согласился Тиль. Голос линезца звучал спокойно: — Но ты угрожаешь людям…

— А ты хочешь сказать мне, будто Эртали начали заботиться о ком-то, кроме себя? — засмеялась женщина.

На этот раз Тиль предпочел промолчать. Я должна была бы возмутиться: он позволил столь пренебрежительно отзываться об Эрталях… Но в голове была лишь мысль о том, что никому еще не удавалось одолеть Ведьму Стужи. Даже король Риллет, судя по тому, что он лишь отправил столь опасную противницу в заточение.

— Моим слугам нанесли урон, — сообщила Ведьма Стужи.

— Они напали первыми, — спокойно ответил Тиль. — Готов выслушать твои претензии, если оставишь в покое этих людей.

— Вот как, — повторила его собеседница с иронией. — Молодость глупа. Но твоя бравада меня забавляет.

Она медленно подошла к Тилю, словно дав ему возможность перейти в наступление… или убежать. Линезец не сдвинулся с места, даже оружие в его руках начало таять и, наконец, пропало вовсе. Рука разносчицы ухватила его за подбородок, потянула, заставляя повернуть голову сначала в одну сторону, потом в другую. Как чудную зверушку рассматривала на ярмарке.

— Ты не похож на Эрталя, — заключила Ведьма Стужи.

— Другого тебе здесь не найти, — сказал Тиль. Ему было сложно шевелить челюстью, должно быть, хватка была крепкой. Поэтому ответ вышел не слишком внятный.

— А вот теперь узнаю их породу, — прошипела Ведьма Стужи. — Самоуверенный. Наглый. И врешь без стеснения!

В следующее мгновение разносчица уперлась ладонью Тилю в грудь. Линезец пошатнулся, и я увидела, как стремительно побледнело его лицо.

— Ну, и что ты можешь без своей магии? — прошипела Ведьма Стужи. — Все вы одинаковые. Пустышки!

У Тиля подломились ноги. Ведьма Стужи положила руку ему на голову и по-хозяйски потрепала по волосам. Это демонстративное презрение было невыносимым. А Тиль даже не шевельнулся. Он смотрел прямо перед собой.

— Прекрати сейчас же! — не выдержав, выкрикнула я.

Ведьма Стужи даже не оглянулась. Зато в мою сторону повернулся хозяин постоялого двора. Глаза у него были точно такие же, как и у разносчицы — затянутые ледяной коркой. Я попятилась, когда он подошел ко мне и крепко взял за руку.

— Пустите! — вырвалось у меня.

— Вот в чем дело, — проговорила Ведьма Стужи, и ладонь ее скользнула по щеке Тиля. Линезец снова остался безучастен. Хозяин потащил меня в зал. Я пыталась упираться, даже схватилась за перила, но он так дернул, что мне показалось — рука оторвалась.

— Здесь и защищать-то было некого, — с презрением сказала Ведьма Стужи. — Никто не может сопротивляться моей власти. Чем слабее человек, тем скорее становится моим.

В ее словах был намек. Я взглянула на Тиля. Он так и стоял на коленях, голова опущена. Кажется, он даже не слышал, что говорит Ведьма Стужи.

— Тиль, — выдохнула я, осознавая, что снова осталась одна. Голос дрогнул. Ведьма Стужи улыбнулась и снова погладила линезца по голове. Волосы Тиля покрылись инеем. Как будто седина появилась раньше срока.

— Что же, невелик улов, — недовольно решила Ведьма Стужи. — Ведите их сюда.

Куда «сюда» я поняла через мгновение. Разносчица, наконец, отвернулась от Тиля. Стена рядом с ней тоже была покрыта инеем. В нем проступили очертания рамы огромного зеркала. Зеркало было мутным, но постепенно прояснялось, обнаружив с той стороны большую белоснежную залу, нисколько не похожую на помещение постоялого двора. Вместо разносчицы в зеркале отражалась высокая женщина с белыми волосами… Теперь Ведьма Стужи предстала перед нами во плоти. Она брезгливо скользнула взглядом по разносчице, по коленопреклоненному Тилю, поморщилась, заметив меня. Бросила раздраженно:

— Пошевеливайтесь! — и демонстративно отошла от зеркала вглубь зала.

Она не торжествовала. Ее не интересовало, как нас потащат через зеркало в ее владения. А ведь оттуда мы уже не сможем вернуться… Хозяин подтолкнул меня вперед. Я в отчаянии оглянулась на Тиля…

И встретилась с его горящим, полным решимости, взглядом. Тиль неслышно поднимался за спиной разносчицы. Хозяин вдруг закричал, отшатнувшись от меня. Разносчица развернулась к линезцу.

— Пошла! — процедил он ей в лицо. Женщина закрылась от него руками, тонко завыла, затряслась в ужасе. С пальцев Тиля сорвалось пламя и понеслось прямо на меня, в последнее мгновение разойдясь в стороны и врезавшись в зеркало за моей спиной. Тело разносчицы выгнулось, руки превращались в крылья, разрывая ткань платья.

— Юсти! — крикнул Тиль. — Давай!

Я не поняла, чего он от меня хочет, лишь с ужасом наблюдала, как разносчица обращается огромной снежной птицей. И только когда почувствовала, как меня тянет назад, сообразила, что теперь у нас есть зеркало и мы можем попросту сбежать.