Яйцо Дракона

Воскресенье, 22 мая 2050 г. 14:44:01 GMT

Продолговатое тело Рваного Лепестка перетекало по неровным рядам лепестковых растений, напряженно ощупывая своими усиками бугорки созревающих стручков на их тыльной стороне. Он подсознательно считал стручки прямо по ходу движения, не выражая, однако же, их в терминах чисел, поскольку все его познания в математике ограничивались понятиями «один», «два», «три» – «много».

Но хотя Рваный Лепесток и не умел считать, ему очень хорошо давалось сравнение больших чисел. Он знал, что порой даже большого, на первый взгляд, количества стручков не хватало, чтобы прокормить весь клан, поскольку клан насчитывал немало чила, которым постоянно хотелось есть. По мере того, как Лепесток, осязая, двигался вперед, количество стручков в его голове росло, а вместе с ним уменьшалась и тревога за множество чила в его клане. Добравшись до конца последнего ряда, он почувствовал, как нижняя часть его подошвы придала плавным и текучим движениям отзвук моложавой тарабани. Позволив своему перламутровому телу принять обычную форму сплющенного эллипсоида, Рваный Лепесток с гордостью взглянул на будущий урожай. Лепестковые растения отличались большой высотой. Рваному Лепестку хотелось увидеть их все, но он был готов удовольствоваться малым и, расположившись на краю посадок, оглядеть борозды лунок – рытья которых он с таким трудом добился от собственного клана – лишь тремя или четырьмя из своих двенадцати глаз.

Рваный Лепесток хорошо помнил, как много оборотов тому назад встретил старую, но гордую Драконий Цветок с зажатым в манипуляторе обломком разбитого драконьего кристалла.

– Чем вы занимаетесь, Долгожительница? – спросил Рваный Лепесток.

– Я устала от того, что мне приходится бродить в глуши ради поисков хотя бы одного лепесткового растения, с которого бы не обобрали все стручки, – ответила она. – Я собираюсь обзавестись собственными растениями – прямо здесь, за своей стеной. – Воткнув драконий кристалл в кору, она оттекла назад, показывая Лепестку, чем именно занималась. Прямо на ходу крепкие кристаллические кости ее манипулятора растворились, а кожа и мышцы, покрывавшие толстый, членистый отросток, втянулись в туловище, которое вновь обрело гладкую поверхность.

– Зачем вы выкапываете эти лунки, Долгожительница? Как это поможет вам обзавестись собственными лепестковыми растениями?

– Я, может быть, и стара, но память и зрение меня пока что не подводят, – ответила она. – Когда молодые охотники вернулись с последней вылазки, им пришлось так далеко уйти от лагеря, что по пути им встретились растения, с которых никогда не собирали плодов. Они захватили с собой столько стручков, сколько смогли унести. Вкусных и спелых стручков оказалось немало, но были и те, что хорошо выглядели снаружи, а внутри оказывались жидкими и наполненными твердым семенами. Мне, как Долгожительнице, естественно достались перезрелые стручки. Я съела все, что смогла – они не так уж плохи на вкус, если к нему привыкнуть, – но семена внутри них оказались слишком твердыми, так что я просто выкатила их наружу.

– Я помню ту охоту, – ответил Рваный Лепесток. – Мы не нашли ни вялотелов, ни даже крадунов, но земля с нетронутыми лепестковыми растениями окупила все сполна.

– Однажды я заметила, как одно из семян закатилось в трещину в стене, – продолжила Драконий Цветок. – На нем уже рос крохотный лепесток. Оборот за оборотом я наблюдала, как этот лепесток становился все больше и больше. И спустя время, из него выросло настоящее лепестковое растение! Я была счастлива: думала, что теперь у меня будет собственное лепестковое растение – прямо здесь, у моей двери. Я мечтала, что мне не придется уходить далеко от дома в поисках стручков, ведь теперь я смогу срывать их, когда захочу. Может быть, я даже смогу дождаться, когда стручок созреет, а потом съем его сама, как поступала в былые времена, когда была молодой воительницей и участвовала в охоте.

После этого ее тарабань погрустнела. – Но из-за камней в стене растение было все время наклонено на один бок; в итоге оно опрокинулось и погибло.

– Я наблюдала и за другими семенами, но ни одно из них не развилось во взрослое растение. Они просто лежали под небом и ничего не делали. Затем, много оборотов тому назад я, за неимением более подходящего занятия, решила убраться в своем палисаднике и вытолкала за дверь целую кучу мусора – грязь, кожуру от старых стручков, узелки вялотелов. Аккурат под ней оказалось одно из семян. И спустя какое-то время я заметила, что это семя тоже дало ростки.

– Оно там, – сказала она, пульсируя глазными стебельками.

Проследив за направлением пульсаций, Рваный Лепесток увидел небольшое растение, примостившееся в углу разлагающейся мусорной кучи. Пока что оно было достаточно невысоким, чтобы Лепесток мог увидеть его вогнутую верховину, охлажденную до темно-красного цвета под черным небом Яйца, в то время как бугристая тыльная сторона зонтичных листьев отражала здоровое сияние желтой коры.

– Скоро оно вырастет, – произнесла Драконий Цветок. – Я уже вижу, как набухают будущие стручки на его тыльной стороне.

Пока Рваный Лепесток разглядывал растение, сулившее стать источником пищи, в его голове пронеслось несколько мыслей. Но одна из них наполнила его сознание забавным и доселе незнакомым ощущением. Он почувствовал искру вдохновения.

– Долгожительница! У меня появилась новая идея! Давайте мы соберем все твердые семена, какие только сумеем найти, и накроем их мусорными кучами, которые выбрасываем из своих палисадников. Из семян вырастут лепестковые растения, и у нас будут все стручки, о каких только можно мечтать!

Остановившись на мгновение, Драконий Цветок вновь отрастила манипулятор и ухватила им обломок драконьего кристалла. – Ты ошибаешься, Рваный Лепесток. Семенам вовсе не нужен мусор. Мое первое лепестковое растение прекрасно обходилось без него – оно росло прямо у меня в стене, – возразила она. – Очевидно, этим растениям просто хочется видеть небо. Пока семена просто лежат на коре, откуда хорошо просматривается небо, они счастливы и не хотят расти. Но если лишить растения неба, они начинают страдать, а это заставляет их пробиваться сквозь толстую оболочку семян и расти, пока небо снова не окажется в пределах их видимости. Именно для этого мне и нужен осколок кристалла. Острым концом я делаю в коре небольшое углубление. Затем я помещаю в него семя и накрываю сверху, чтобы оно не видело неба. Рано или поздно семя станет несчастным, и начнет пробиваться к поверхности, чтобы увидеть небо вновь – но к тому моменту оно уже будет не семенем, а самым настоящим лепестковым растением.

Рваный Лепесток знал, что с Долгожителем лучше не спорить, даже если ты – Лидер целого клана. Он наблюдал, как Драконий Цветок продолжает заниматься выматывающим трудом, пытаясь проткнуть твердую кору острым концом своего кристаллического осколка. Вскоре она устала и решила остановиться, но не раньше, чем по периметру ее палисада появилось множество ямок, в каждой из которой покоилось несчастное семя, накрытое слоем истолченной в порошок коры.

Эксперимент Драконьего Цветка обернулся и успехом, и провалом. Из большинства семян выросли лепестковые растения, а Драконий Цветок быстро подружилась со многими чила, ведь стручков у нее было гораздо больше, чем она могла съесть. Рваному Лепестку пришлось не раз поплясать на шкурах безрассудных юнцов и устроить им хорошую трепку, прежде чем они перестали совершать налеты на ее урожай.

– Ах вы ленивые плоскуны! – вибрировал его рев на их шкурах. – Идите и сами найдите себе стручков! И потрудитесь принести лучшие из них Драконьему Цветку взамен тех, что забрали!

Он не мог позволить им стать ленивыми и слабыми; их сила потребуется ему во время очередного рейда или выхода на охоту.

Затем дела приняли скверный оборот. Растения продолжали расти, пока не заслонили большую часть неба над палисадником Драконьего Цветка. Чила были не против срывать спелые стручки, пропуская манипулятор под самим растением, но ползать под тяжелыми на вид лепестками – испытание не для слабонервных. Драконий Цветок была вынуждена разобрать свои стены и соорудить новый палисад вдали от насаждений. Решение оказалось верным, так как опорные кристаллы растений теряли прочность по мере их старения; время от времени один или несколько лепестков отрывались под действием экстремальной силы тяготения и практически моментально оказывались на поверхности коры; сминаясь от столкновения их мякоть вызывала ударные волны, которые проходили сквозь крепостные стены клана, вызывая всеобщую беспокойство.

Рваный Лепесток мог по достоинству оценить новое приобретение, поэтому главным трофеем, добытым во время очередной охоты, стал не разорванный на куски труп скорохода, а обширный запас перезрелых стручков, из которых так и просились наружу мелкие твердые семена. Затем у него начались проблемы, поскольку чила в его клане были охотниками.

Охота не требовала больших усилий. Начиналась она с неспешного прохаживания по окрестностям поселения в компании друзей, за которым следовал короткий промежуток пьянящего страха вкупе с возможностью продемонстрировать свою удаль и отвагу, а в качестве кульминации – оргия из пиршеств и любовных утех, компенсирующих долгую дорогу домой с грузом из кусков добытой дичи.

Фермерство же, напротив, требовало немалых усилий – даже если речь шла о простом выкапывании и засыпании лунок, – тем более, что кора Яйца не отличалась мягкостью, а сам труд не вознаграждался ни чувством героизма, ни весельем. Хуже всего было то, что пища, способная окупить все эти неимоверные усилия, могла появиться лишь спустя многие и многие обороты. Рваному Лепестку пришлось изрядно потоптаться на краях других чила, пока все эти мелкие и твердые семена, наконец-то, были надежно запрятаны в лунках, страдая из-за невозможности увидеть небо.

Двигаясь между рядами, Рваный Лепесток заметил белый участок коры. Когда он прополз над этим местом, оно показалось ему на удивление горячим. Он двигался вперед и назад, ощупывая кору своей подошвой. Лепесток был в замешательстве. Раньше такого никогда не случалось. Когда он прополз между растениями, собираясь проверить следующий ряд, кора под ним задрожала. Когда за дело взялись автоматические сонары, при помощи которых он следил за своей добычей, замешательство сменилось ужасом. Источник вибраций находился прямо под его подошвой! Лепесток почувствовал страх.

– Неужели это дракон?

– Нет. Нет. На самом деле никаких драконов нет, – заверил он себя. Старые охотники порой рассказывали байки о высоченном огнедышащем чудище, которое вылезало прямо из-под коры и лишало чила возможности к бегству, обжигая наружные края его тела своим фиолетовым пламенем. Затем дракон падал на свою жертву с высоты исполинского роста и, размозжив ее, как яичный мешок, всасывал останки. Вживую дракона никто не видел, однако крупные и на редкость прочные кристаллические кости, в изобилии разбросанные как по поверхности коры, так и под ней, явно придавали этим сказкам определенный вес, ведь откуда берутся драконьи кристаллы, не знал никто.