Разоблачение

Глава 38

Меррик наблюдал за Элизой, пока та спала. Она свернулась калачиком на боку на медицинской кушетке, облако черных волос закрывало ее лицо. В какой-то момент она зашевелилась, застонала и заворочалась во сне.

«Плохой сон», — подумал Меррик, что неудивительно. Элиза как можно быстрее спрятала в тайнике все, что сделал с ней всеотец. Киндред знал, что она никак не могла справиться со своей болью, прежде чем затолкать ее в глубину сознания и запереть там. Это беспокоило его, но в то же время он понимал. Некоторые события не стоило вспоминать — некоторые раны были слишком глубоки. Ядовитые воспоминания могут вывести из строя, если им позволить, и Элиза просто приняла решение не допустить этого.

«Мы очень похожи», — подумал он. Никто бы так не посчитал, глядя на них, но это правда — несмотря на их совершенно противоположные внешние черты, внутри они оба были жертвами.

Элиза снова простонала, в ее стонах слышалась мольба. Меррик смахнул облако волос с ее лица и погладил по нежной щеке. Землянка мгновенно затихла и прижалась к его руке, пробормотав нечто похожее на его имя.

Меррик почувствовал странное волнение в глубине души. Что это было за чувство, которое так неожиданно подкралось к нему? Почему он все время хотел прикоснуться к ней? Почему не желал оставлять ее даже на мгновение?

И что он собирался делать, когда Элиза покинет материнскую станцию и вернется к своей прежней жизни на Земле?

«Не думай об этом, — успокаивал он себя. — Более того, все, что ты чувствуешь, — это естественная защитная реакция мужчины на женщину, которую поклялся оберегать». Такова черта Киндредов, которую, очевидно, не смогло вытравить даже его смешанное происхождение. Ему придется смириться с этим и очень скоро. Элиза выздоравливала удивительно быстро — гораздо быстрее, чем это бывает у людей, по словам Оливии.

— Она будет готова к отъезду в любой день, — сказала она Меррику недавно. — Может быть, даже раньше. Ты хочешь сопроводить ее на Землю?

— Не знаю. Позволь мне обдумать это.

Он беспокойно переминался с ноги на ногу. При мысли о том, чтобы отвезти Элизу обратно на маленькую бело-голубую планету и просто оставить там, в его голове начинали звенеть множество тревожных звоночков. Это глупо и нелепо, но он не мог отделаться от ощущения, что там она не будет в безопасности. Что с ней может что-то случиться, как только он ее оставит.

«Не будь гребаным кретином, — говорил он себе. — Это ее родная планета — с ней все будет в порядке. Вероятно, даже лучше, после того как она увидит тебя в последний раз». Но сколько бы он ни читал себе нотации, мысль о том, что больше никогда не увидит ее, скручивала его желудок в узел.

Оливия оставила его обдумывать свое решение несколько часов назад, но он не был готов к этому. Меррик просто хотел провести оставшееся время, наблюдая за Элизой, запоминая ее тонкие черты, успокаивая, когда плохой сон мешал ей спать, и слыша ее нежный голос, когда она звала его по имени…

«Прислушайся к себе, — подумал он, убирая руку. Меррик тяжело опустился на стул рядом с ее кушеткой и нахмурился. — Я выгляжу как чертов влюбленный охотник за невестами — один из тех чистокровных идиотов, тоскующих по своей единственной настоящей любви. Это не про меня. Я сильный. Мне никто не нужен».

«Ну, может быть, ты нужен ей, — прошептал тихий голосок у него в сознании. — Ты когда-нибудь думал об этом?»

Меррик с усилием отмахнулся от этой мысли. У Элизы Дарден была вполне успешная жизнь и карьера на Земле. Насколько он мог судить, она с утра до ночи работала в юридической службе планеты — в основном от имени детей, которых обижали или с которыми жестоко обращались. Она никак не могла нуждаться в нем — у этой женщины не найдется места в ее насыщенной жизни для гибрида, который весь покрыт шрамами, как внутри, так и снаружи.

Элиза снова повернулась, демонстрируя свой очаровательный профиль, и Меррик вздохнул. Было бы легче оставить ее и вернуться к своей собственной жизни, если бы он не чувствовал от нее ответной привязанности. Но он чувствовал. Это ощущалось в том, как она смотрела на него, как произносила его имя, когда просыпалась. А также в том, как она постоянно прикасалась к нему.

Казалось, каждую минуту, когда они были вместе, Элиза обязательно держала его за руку или переплетала свои пальцы с его. Раз или два, когда ее кошмары становились особенно страшными, Меррик подхватывал ее на руки и прижимал к своей груди. Это, по его мнению, помогало лучше всего. Элиза потиралась о его щеку и почти мурлыкала, когда он прижимал ее к себе, как кошка, умоляющая о ласке. Меррик не мог отрицать, что ему это нравилось, как и то, что он чувствовал, когда держал ее на руках.

«Полноценным. Я чувствую себя полноценным». Это было правдой. Он ощущал себя полноценным и счастливым так, как не чувствовал себя с тех пор, когда был совсем маленьким ребенком и его мать держала его за руку. На самом деле, если задуматься, тот ранний период его жизни был последним, когда он испытывал продолжительную физическую близость с кем-либо. «Еще до того, как начались тяжелые годы, — подумал он. — До того, как умер мой настоящий отец».

Не то чтобы он испытывал к Элизе Дарден сугубо отцовские чувства. Напротив, каждый раз, когда прикасался к ней, он испытывал сильное возбуждение. Даже легкое прикосновение ее руки заставляло его член увеличиваться, а узел в его основании пульсировать от желания. В ней была смесь невинности и чувственности, которая сводила с ума. Она вызывала в Меррике непонятный ему потаенный огонь.

«Тебе не нужно это понимать, — сказал он себе, когда она снова вздрогнула и ее веки начали открываться. — Ты просто должен пережить это. Посмотри на нее — все ее синяки зажили, а от ран остались лишь едва заметные шрамы. Она скоро покинет тебя — может быть, даже сегодня. Пришло время отпустить ее».

Почему же ему так больно при мысли о том, что он может ее потерять?

Ее веки снова затрепетали, а затем открылись, явив взору теплые карие глаза, окаймленные густыми черными ресницами.

— Ммм. Привет, — пробормотала Элиза, глядя на него. — Ты наблюдал за тем, как я сплю?

— Да, — хрипло признался Меррик, не в силах лгать. — Просто хотел убедиться, что у тебя были приятные сны.

Девушка нахмурилась.

— Если у меня и были дурные сны, я их не помню. Ты, видимо, прогнал их все. — Она потянулась к его руке, а Меррик к ее, и их пальцы автоматически переплелись. Элиза удовлетворенно вздохнула. — Как хорошо, — пробормотала она, сжимая его руку. — Я не знаю почему, но это так.

— Да, — кивнул Киндред. — Да. Итак… — он прочистил горло, не желая озвучивать то, что будет дальше.

Элиза, казалось, сразу уловила его настроение.

— В чем дело? — Она приподнялась на кушетке, с тревогой поглядывая на него. — Все в порядке?

— Лучше, чем в порядке, — хрипло ответил Меррик. — Оливия говорит, что ты скоро сможешь вернуться домой. Обратно на Землю, — добавил он без необходимости, а после дал себе пинка. Не будь чертовым идиотом — конечно, она знает, где живет!

— Обратно на Землю, да? — Элиза слабо улыбнулась ему. — Звучит как научно-фантастический фильм. — Она вздохнула. — На самом деле вся моя жизнь в последнее время напоминает научную фантастику.

— Ты так думаешь? — Меррик вопросительно сдвинул брови.

— Ну конечно — просто подумай об этом. Девушку на каникулах похищают злобные инопланетяне. Ее увозят и… — Элиза тяжело сглотнула и покачала головой. — В любом случае, ей удается сбежать, но она попадает в стазисную капсулу. Из которой ее спасает хороший парень и…

— Хороший парень? — перебил ее Меррик. — Я?

— Конечно, — кивнула Элиза. — Ты нашел меня. Спас меня. Ты защитил меня, утешил… конечно, ты хороший парень.

— Ну да, конечно. Пожалуй, — он пожал плечами и неловко рассмеялся. — Просто чтобы ты знала, это не то слово, которым меня когда-либо представляли. Не с таким прошлым, как у меня.

— Меня не волнует прошлое, — вспыхнула Элиза, удивив его внезапной пылкостью. — Меня волнует только будущее. Меррик… — она наклонилась к нему, ее карие глаза были полны искренности. — Я… я не хочу возвращаться. Не хочу, если это означает оставить тебя.

— Элиза… детка… — У него защемило сердце в груди.

— Я знаю, что это звучит глупо, — поспешно продолжила она. — Мы не так давно знакомы. Я не знаю ни твоей фамилии, ни откуда ты приехал, ни даже к какой ветви Киндредов ты принадлежишь…

— Гибрид, — выговорил он хрипло. — Я гибрид. Наполовину Блад, наполовину Бист. И меня вырастили на Транк Прайм, но я сбежал из этой гребаной адской дыры так быстро, как только смог.

Элиза одарила его трогательной улыбкой.

— Я чувствую то же самое по отношению к Портленду. Портленд, штат Орегон — там я выросла. Вот почему я переехала через всю страну во Флориду. Там мне нравится гораздо больше.

— Но не настолько, чтобы вернуться туда? — Меррик удивленно вскинул бровь. Он старался сохранять спокойствие, чтобы все было в рамках допустимого. Но, черт возьми, если бы его желудок не сжимался в кулак, а сердце не билось в такт, когда Элиза признавалась в своих чувствах.

— Нет… без тебя, нет, — она покачала головой. — Я знаю, это звучит глупо и отчаянно, и можешь мне поверить, это не похоже на меня. Я жестокая — я та, кого приглашают на самые страшные судебные процессы, чтобы припугнуть сторону защиты, чтобы заставить этих слизких уродов, растлителей и насильников детей, признаться или скрыться.

Меррик усмехнулся.

— Ты такая маленькая. Я не могу представить тебя в роли человека, способного вызвать ужас.

Элиза задрала подбородок.

— Если не кажусь страшной снаружи, это не значит, что я не страшна внутри, знаешь ли.

— Не сомневаюсь, — Меррик кивнул, восхищаясь ее духом. Она действительно пошла на многое, признавшись в своих чувствах к нему. Признавшись, что не хочет, чтобы они расставались.

— Но когда я рядом с тобой… — Элиза покачала головой. — Я не могу это объяснить. Даже не могу это понять. Но я… ты мне нужен, Меррик. Я чувствую, что между нами что-то есть. — Она посмотрела вниз на их сцепленные руки, его большие пальцы переплелись с ее маленькими. — Чувствую себя такой дурой, говоря тебе это…

— Не надо, — он резко оторвал ее от кровати и прижал к своей груди. — Я тоже это чувствую, детка. Не знаю, что это, но оно есть.

— О, слава Богу, — Элиза обняла его за шею и прижалась лицом. — Я так рада. Я полагала, что ты не чувствуешь того же.

— Я не должен, — резко заявил Меррик. — Но, черт возьми, ничего не могу с собой поделать. Не знаю почему.

— Я тоже не знаю, — Элиза прижалась к нему, глубоко дыша. — Боже, как хорошо ты пахнешь.

— Ты и сама пахнешь чертовски вкусно, — пробормотал Меррик. Ее запах был свежим, тонким и убийственно женственным. Он переполнял его душу и направлялся прямо к пульсирующему члену. Боги, как же он хотел эту маленькую женщину. Хотел обладать ею и никогда не отпускать. Если бы он не был гибридом, то подумал бы, что у него с ней образовалась какая-то связь. Конечно, это невозможно. И они не делили сны. Так почему…

— Элиза? О, простите меня, — Оливия стала пятиться из комнаты, но Меррик остановил ее, покачав головой.