Особенности обучения диких котов

65. Чутьё мага

В воскресенье утром Анна первым делом проверила разные чатики. Марианна не писала ничего, Финнея тоже, в чате первого курса водного факультета ночью коллективно смотрели кино, ладно, это потом.

А вот в чате их межфакультетской компании что-то обсуждают, да прямо сейчас – циферка комментариев меняется прямо на глазах. Что же там?

Оказалось, решают, чем бы заняться вечером. Пойти гулять, или в кино, или ещё куда. О, вот Клодетт предлагает пойти в какое-то место, где танцуют, и потренироваться к «Феерии». Они с её парнем с третьего курса туда ходят иногда, и сегодня там как раз вечеринка. А она уже задолбалась готовиться и к занятиям, и к фестивалю, и хочет переключить голову.

Первой мыслью Анны было – ой, здорово! Потом, правда, она задумалась – а что ей там делать? Она так себе танцор. Два занятия показали, что она умеет двигаться под музыку, но вальс вывозит только с умелым партнёром, а с таким же, как она – не вывозит. И вообще, она обещала прийти в дом дяди Адриана, пообедать с мамой и остальными. Ладно, будет видно. Она так и написала в чат – пока не знаю, посмотрю. Есть дела.

На удивление, её ответу обрадовались, тут же начали писать – завершай быстрее свои дела, не забудь взять туфли для танцев, вдруг всё получится? И даже Саваж написал – будет здорово, если ты придёшь.

Ох, Саваж. Вообще, конечно, хотелось подскочить и бежать уже сейчас, если есть шанс, что он там будет, и что она с ним пару раз потанцует. Но… она же обещала?

Впрочем, время ещё есть.

Анна положила в сумку пакет с туфлями для танцев – на всякий случай, пусть лежат. А потом пошла в пустую сейчас гостиную и достала дневник бабушки де Котель, которую тоже звали Анной. Точнее, это её саму как раз назвали по бабушке. И бабушка писала о том, что с ней происходит, всю жизнь. Тетрадей в чёрных обложках набралось десятка два, едва ли не от школы – пансиона для благородных девиц, в старших классах которого немного изучали магию. И после уже Академия, подготовка и защита диссертации – на водном факультете, конечно же, после замужество, преподавание, работа в «Четырёх стихиях» - раньше Анна и не задумывалась, что бабушка тоже работала с Роганами. Это у них семейное, оказывается.

Сегодняшний фрагмент был о том, как отец на приёме представил родителям маму и сообщил, что собирается жениться на ней. Бабушка, видимо, полагала, что никто это не прочитает, и написала откровенно – очень красивая девица, но, к сожалению, мало того, что простец, но ещё и пустоголовый простец. Есть шанс, что будет скромна и послушна, но вдруг нет, её старший брат вполне позволяет себе не слишком уважительные высказывания о доме и семье жениха сестры. И о том, что, конечно, не такой судьбы она хотела для единственного сына, но что ж теперь делать, если сейчас его счастье – вот эта девица из семьи простецов? Может быть, хотя бы внуки уродятся не в неё, а в Филиппа? Но это когда ещё будет, а пока – нужно быть любезной с этими людьми, раз они теперь вдруг родственники. Но не более, потому что родство не причина для того, чтобы спускать и прощать абсолютно всё.

Правда, дальше уже оказалось, что новые родственники в целом оказались безвредными, хоть и пытались отчаянно задирать нос, а ещё – решать через Софи и её семью какие-то свои проблемы. Софи легко поддавалась влиянию и пыталась уговорить на что-то Филиппа – как же, это же семья! И очень огорчалась, когда ничего не выходило. Филипп спокойно отказывал в помощи с трудоустройством или с какими-то тёмными ситуациями, а в какой-то момент и деньгами тоже помогать перестал, и даже объяснял, почему. А бабушка Анна смотрела, кивала, видимо, посмеивалась, а яд сцеживала на страницы дневника. И повторяла, что на самом деле – ничего страшного, люди имеют право быть, какими они хотят, правда, последствия потом тоже за их счёт.

Слова о последствиях перекликнулись с лекцией профессора де ла Мотта – о том, что почти всё можно пережить и преодолеть, и нет нужды преступать какие-то законы мироздания, обводить кого-то вокруг пальца или просто обманывать.

Так, с чего это всё? Хватит, да и времени уже мало, нужно выезжать.

- Анна, ты пойдёшь вечером на танцы? – спросил Леон, когда она надевала плащ и туфли.

- Я пока не знаю. Я иду к маме на обед, точнее к дяде Адриану. А там как выйдет. А вы с Грейс?

- А мы, наверное, пойдём. Нужно учиться. Грейс-то крутая, всё умеет, а я – нет.

- Ты умеешь очень многое, - улыбнулась Анна, - ты молодец. Ладно, я побежала, мне пора.

- Пока, увидимся.

Возле дома дяди стояла его машина, машина кузена Дени – старшего сына дяди Адриана и тёти Дайны, и ещё чья-то. Анна припарковалась – осторожно, чтобы не задеть и не поцарапать.

- Это что, у тебя такая машина? – Дени тут как тут, стоит на крыльце и курит.

Тьфу, вот чем маги безусловно хороши – они не курят. И запаха этого от них никогда не бывает.

- Да, - коротко ответила Анна. – Меня устраивает.

- Нормальная женская, - пожал тот плечами. – Куда тебе большую-то, ты в ней не развернёшься.

Это он не видел, на какой машине ездит дочь профессоров Саважей! Она так свою машину и называет – танк. Но он, наверное, не видел и женщин, которые служат в Легионе, и даже просто – изучают боевую магию?

Анна молча прошла мимо кузена в дом, тот что-то говорил ей вслед, она не прислушивалась.

За обедом, кроме семьи дяди, мамы с господином Уитсомом и Анны никого не было. Говорили о погоде, и о том, куда можно отправиться на три дня пасхальных каникул. Например, в гости к тёте Селин. Или на пикник.

- Анна, ты не передумала уезжать? – спросила мама.

- А куда уезжает Анна? – вкрадчиво спросил кузен Дени.

- В Массилию, с однокурсниками, - пожала плечами Анна.

- Где вы там будете жить? – нахмурилась мама.

- Уже договорились. У одного из моих однокурсников родственники владеют отелем, там мы и остановимся.

А ведь у него и родители там живут, и наверное, он ещё и с ними хочет увидеться? Может, она неправа, и нужно остаться с мамой? Мама ведь вскоре уедет обратно?

- Может, лучше погуляем в столице? – спросил кузен Дени. – У меня есть друг, я тебя познакомлю.

Анне так и хотелось спросить, простец ли тот друг, но она не стала.

После обеда оказалось, что самый младший кузен, пятилетний Бо, взял её сумку, порылся там, нашёл телефон и магическое зеркало. И если телефон просто не отозвался на его прикосновения, потому что там стоит магическая защита, то зеркало улетело на плиточный пол и разбилось. Почему-то это оказалось очень неприятно – зеркало было очень изящным, в серебряной оправе, его подарила на Рождество госпожа Шеню. Анна любила пользоваться им – и как зеркалом, и для связи.

- Бо, зачем ты это сделал! – Анна чуть не плакала. – Никогда больше не трогай без спросу чужие вещи!

- Он же маленький, Анна, - тётушка Дайна всё равно что из-под земли возникла. – Тебе жаль? Могла бы тогда убрать свою сумку подальше, а не оставлять на виду! И вообще, ты взрослая и маг, нечего обижаться на ребёнка!

Взрослая-то взрослая, а осталась без средства связи. Зеркалом иногда проще, чем по телефону, например – когда она возвращается домой поздно на такси. Анна подобрала разбитый артефакт, стряхнула осколки в мусорную корзину, а оправу завернула в бумагу и сложила в сумку. Вдруг удастся вставить в неё новое зеркало?

Говорить с мамой Анна пошла, держа сумку в руках. Мало ли, кто туда ещё решит заглянуть.

- Что там случилось? – мама хмурилась, Сэм на её руках хныкал. – Мэри, заберите ребёнка! Я возьму его позже, - и величественно кивнула няне, когда та зашла за младенцем.

- Наверное, ничего. Может быть, ты тоже придёшь ко мне в гости? – спросила Анна, не надеясь на положительный ответ.

- Не знаю, не знаю. Там же теперь она! Жена твоего отца!

- Она не кусается, - Анна никогда не думала, что будет убеждать маму в том, что от госпожи Шеню нет никакого вреда.

Вошёл господин Уитсом, сел в кресло. Посмотрел со значением на маму.

- Всё равно! Так, Анна, послушай. Нам нужна твоя помощь.

- В чём? – спросила Анна.

- Твой отец сейчас рассматривает договор, и от его решения зависит, подпишут его или нет. Договор очень важен для компании Фрэнка, и для того, чтобы его точно подписали, в нём нужно кое-что заменить, - сказала мама, глядя на Анну со значением.

- Что заменить? – не поняла Анна.

- Одну страницу, - господин Уитсом достал из кожаной папки лист бумаги в прозрачном файле.

- Для чего? – Анне было неловко, но она продолжала спрашивать.

- Очень нужно, понимаешь? – он тоже начал хмуриться. – В том варианте, что попал к нему, были неверные данные. Он не должен принимать решение о сотрудничестве на основании неверных данных.

- А почему вы не придёте к нему и не скажете об этом прямо? – Анне очень не нравилось всё происходящее.

- Анна, как ты это себе представляешь? – вступила мама. – Фрэнк пойдет и скажет, что совершил ошибку? Или, того хуже, что намеренно внёс в документ не те цифры? Или что ещё?

- Все могут совершить ошибку, - сказала Анна. – Ничего страшного в том, чтобы сказать о ней, нет.

- Анна, это очень важно для нас. От этого зависит наше благополучие… моё тоже. И Сэма.

Анна подумала, что вообще она может это сделать. Ей не запрещён вход в кабинет, и отец как-то сказал:

- Анна, я доверяю тебе, и не запираю от тебя кабинет и бумаги на столе. Но если тебе что-то нужно – спроси, пожалуйста, я отвечу. Отвечу обо всём, что тебе будет нужно знать.

И всегда отвечал, если она о чём-то его спрашивала. Но она никогда не спрашивала о работе, и если будет спрашивать сама, ничего не объясняя – это сразу же вызовет вопросы, она так никогда н делала. И вообще, внутреннее препротивное ощущение говорило ей, что всё происходящее – неправильно. Что это, неужели пресловутое чутьё мага? Которого она в себе раньше не ощущала никак?

Она собралась с духом и спросила:

- Мама, можем мы с тобой поговорить вдвоём?

Мама смутилась, глянула на господина Уитсома и согласилась.

- Хорошо, Анна. Можем.

Анна дождалась, пока господин Уитсом выйдет, вспомнила, как ставят защиту от подслушивания, поставила – точным взмахом руки. Взяла со стола лист, посмотрела. Какие-то данные о строительстве, по месяцам, затраты и доходы. И спросила:

- Мама, скажи, пожалуйста, что ты знаешь об этом деле. Что ты знаешь по правде.

Ментальных способностей у Анны пока не обнаружилось, но некоторый минимум-то есть! Она посмотрела на маму внимательно, и ей показалось, что сейчас мама – какой-то совсем другой человек, не тот, кого она всю жизнь знает. А едва ли не кто-то вроде младшей кузины Мари, дочки тёти Селин. Потому что мама была смущена и беспокойна, и явно не знала, что ей сказать.

- Фрэнк сказал, что это важно для всех нас, это связано с нашим будущим доходом.

- Но если доход, то, наверное, лучше с открытыми глазами, так? Всем? И Фрэнку, и отцу, и тебе? Я готова попросить отца, чтобы он поговорил с Фрэнком. Пусть Фрэнк объяснит, что ему нужно. Но менять тайком фрагменты документа я не буду, прости.

Мама чуть не заплакала.

- Анна, но почему? Никто же не узнает?

- Я не уверена. Вот ты не знаешь сути дела, Фрэнк тебе не сказал. Почему? Мне тоже не сказал. А кому-то, наверное, сказал. Я не буду делать то, сути чего не знаю и не понимаю. Прости.