Империя дракона

–Он может уже все знать о твоих планах, – уверенно заявил Кловис.

–Откуда? – беспечно, совсем, как готовый напроказить хулиган отозвался Шарло. – Кто мог его предупредить. Неужели его величество послал ему депешу? Но он ведь ничего не знает о наших замыслах. Никто не знает.

–Он все знает, – Кловис пробовал, как мог убедить злоумышленников в своей правоте, пытался своим серьезным тоном в противовес игривым шуткам зачинщика создать на площади атмосферу страха. У некоторых, действительно, по коже пробежал холодок. Сразу было ясно, что Кловис знает, о чем говорит. Непоколебимая уверенность в себе возвышала его над другими. Не имело значения даже то, что он стоит внизу под помостом, а Шарло проповедует с возвышения для эшафота, как с кафедры.

–Вспомните, у него всевидящие глаза. Нет такой бунтарской или даже безобидной мысли в наших головах, которая бы ускользнула от него. За ним наивысшая сила, а за нами только гордыня и мятежные бредни того, кто по всей очевидности утратил рассудок.

–Это значит, что ты на его стороне, – взвился Шарло.

–Я даже не знаю, как его зовут. Знаю только, что он могущественнее нас всех.

–А что для тебя значит его имя. Зовись он хоть господином Люцифером. Разве продажной душонке не все равно от кого получать вознаграждение? Возможно, он уже купил твой голос, но не мой. Нам все равно, какая за ним сила, главное у него есть клад, оставленный без присмотра где-то в снегах. У него погреба, полные золота…

–Но кроме золота он еще обладает огненным дыханием, – вполне резонно возразил Кловис. Из всей компании он похоже был самым рассудительным.

–Ты ведь не хочешь, чтобы на твоей коже остались такие ожоги, будто ты побывал в печи? Не бывает ведь тени со жженными шрамами.

–Не слушайте его, – обратился Шарло к толпе. – Он из кожи вот лезет, чтобы хоть на секунду отсрочить наше продвижение ко дворцу. Именно потому, что я предусмотрителен я в первую очередь веду вас туда, а только потом к золотым копям. Кроме короля некому предупредить нашего красавца-злодея. Даже если кто-то из придворных и мог бы предостеречь его от опасности, то не пошевелил бы и пальцам, потому что все бояться его. Никто не станет спасать того, кто впоследствии непременно захочет отнять жизнь у собственного спасителя. Мы будем богаты, а князь будет доволен нами. А этого глупца надо будет запереть в каком-нибудь подвале, чтобы он не вздумал нам мешать, – он указал факелом на Кловиса.

–Заприте его на складе, в каменоломне или еще лучше утопите под мостом. Вы же видите, что он сторонник дракона. Все, кто вступают в какой-нибудь сговор с демоном кончают свою жизнь в петле и он не думает прийти на выручку своим сподручным. Он со всеми обходиться, как с врагами.

–Ошибаешься, Шарло, я никогда не затеваю ссору первым, но если кто-то попытаться затеять со мной вражду, то гнев мой будет ужасен, – я сказал это мысленно, так, что услышать мог только сам Шарло и он услышал. Факел выпал из его руки, перелетел через деревянный бортик помоста и погас, ударившись о камни мостовой. Я не хотел видеть вспыхнувшего огня, поэтому позволил факелу не зажечь деревянные балки, а отлететь подальше и погаснуть, так сказать поддержал его своей незримой силой и затушил на расстоянии.

Кловис не слышал моих слов, но руководствуясь каким-то внутренним инстинктом обернулся.

–Монсеньер, – он опустил голову с виноватым видом, словно пытаясь объяснить « я приму ваш гнев, если он падет на меня, но я больше не с ними». Неестественно черные кудри легли на лоб и закрыли глаза, но я различил морщинки в уголках глаз. Он был моложе меня на каких-то пять-шесть столетий и ему тоже было двадцать с небольшим, как в последний день моей человеческой жизни, но он выглядел старше меня, наверное потому, что в свои юные годы уже был удручен и натерпелся от превратностей жизни.

Шарло от удивления приоткрыл рот, но произнести ничего не смог. Он заметил меня только сейчас и наконец-то осознал, что просчитался.

–Что с тобой? Ты сделался нездоров? – насмешливо спросил я и двинулся к лобному месту быстрыми, стремительными шагами. Шарло уже цепенел от страха, а я вел себя, как никогда, самоуверенно. – Ты хотел отправиться в такую даль, как к моим погребам и не боялся тягот долгого пути, а когда я сам пришел к тебе, чтобы выслушать челобитные ты оробел и уже не помнишь о чем хотел попросить. Даже девушки не бывают такими скромницами, но возможно, твоя застенчивость обусловлена всего лишь почтением к такой значительной и именитой персоне, как дракон?

Я говорил с достоинством, но двигался легко и проворно, как мальчик на побегушках или лисица, почуявшая зайца, но толпа теней расступилась передо мной, как перед весьма уважаемой особой. Кто-то шарахался от меня в сторону, другие стояли оцепенев. Вокруг и вправду царила атмосфера благоговейного трепета или страха.

Пренебрегая лесенкой я стремительно запрыгнул на помост, легко оторвавшись от земли и преодолев высоту – прыжок ягуара. Только хищник действует так хладнокровно и расчетливо. Я стоял рядом с Шарло, разрешая ему пятиться назад, но загораживая путь к лесенке, без которой спустится он просто не мог. Прыжок с высоты помоста был бы для него неприемлемым риском, он же не хотел подвернуть лодыжку или сломать кость. А моей гибкости и неуязвимости ему чуть-чуть недоставало.

–Ладно, молчи, – милостиво разрешил я. – Не надо быть чародеем, чтобы прочесть все по выражению твоих глаз. Ты хотел золота?

Я щелкнул пальцами и на помосте прямо у ног Шарло появился тяжелый, окованный железом ларец. Деревянные доски и балки прогнулись под его тяжестью. Крышка сама собой откинулась и присутствующих ослепил яркий блеск груды червонцев.

–Они настоящие? – Присцилла, как легкокрылая бабочка взлетела по ступенькам на помост, опустилась перед ларцом и стала разгребать монеты ладонями, словно это был золотой песок.

–Думаю, не помешает чуть разнообразия? – снова легкий быстрый щелчок моих неестественно длинных пальцев и поверх золота невидимая рука сыпанула гость каменьев. Часть их рассыпалась, но только Присцилла кинулась собирать и ощупывать их, как прямо под ее пальцами они раскрошились в радужную пыльцу. Стенки ларца начали утрачивать свои очертания и в конце концов растелись по доскам лужей мокрого песка, да и та мгновенна исчезла, будто ничего и не было. Монеты еще со звоном раскатывались в разные стороны, но золотым дождем оставались не долго. Все выглядело, как своеобразный оптический обман. В первый миг это кругляки из золота, а во второй уже шипящие угольки. Шарло побоялся прикоснуться к сокровищам, как к зачумленным и теперь был этому рад. Присцилла поняла, что ее одурачили и обиженно надулась, но сказать что-либо забоялась.

–Ты хотел сразиться со мной? – предположил я, расстегнул камзол, извлек из внутреннего кармана остро отточенный стилет и протянул его Шарло.– Возьми, попробуй поранить меня.

–Ты сумасшедший, – Шарло отшатнулся. Он не мог больше разыгрывать показную беспечность. Вот и хорошо, мне с самого начала претила его наглость. Наконец-то он стал вести себя, как нормальный человек, и не заискивал, и не пытался показать, что он выше всех. Маска сорвана, а под ней вместо тени, просто пугливый опасающийся за сохранность своей шкуры негодяй.

–Я в здравом уме, – спокойно возразил я. – А вот сохранил ли рассудок ты. Разве здоровый человек может наблюдать такие галлюцинации, как те, что только, что возникли перед тобой. Разве люди сохранившие хоть капельку ума могут даже во сне увидеть вот это?

Я продемонстрировал ему то, что показывал многим, рассек свою чистую бледную кожу лезвием, задел подкожную вену и погрузил пальцы в рану, чтобы на них осталось несколько кровавых капелек. Конечно же, порез затянулся сам собой, но многим из зрителей показалось, что шрам сгладился на моей коже лишь только ее коснулся лунный свет. Обычное поверье, лунный свет касается тела и не упокоенный дух возвращается в него. Я начитался достаточно страшных книг, чтобы знать об этом, но вот только к моей неуязвимости лунный цикл никакого отношения не имел. Я взглянул на обновленную кожу, вытер кровь с пальцев о носовой платок, завалявшийся в кармане и с усмешкой, от которой любых демонов пробрал бы страх сообщил Шарло:

–Если бы ты был в своем уме, ты бы ничего подобно не увидел.

Я так же легко спрыгнул с помоста и уже более любезно добавил:

–Я всего лишь пытался убедить тебя, что золото можно получить только от того господина, которому служишь верой и правдой, а не путем грабежа. Не думай, что я фокусник, а ларец всего лишь трюк. Если бы ты хоть раз посетил цирковой балаган, то усвоил бы, что такой фокус людям продемонстрировать не дано. Подумай хорошенько над тем, что ты видел. А пока, я советую всем разойтись по домам.

–Да, я ухожу, – Кловис скинул с плеч короткий черный плащ и метко швырнул его под ноги Щарло. – Довольно с меня черноты.

Он быстро зашагал прочь. Без плаща он был похож на птицу, лишившуюся своих обвисших крыльев. Плащ, как потрепанное оперение валялся у эшафота.

–Никто не сможет уйти от нас, – угрожающе крикнул ему вдогонку Шарло. – А ты, – вдруг обратился он ко мне. – Почему ты не сожжешь нас всех. Если ты умеешь дышать огнем, то почему до сих пор не испепелил всех своих врагов.

–Я не могу, – отозвался я. – Не могу оставить только горстку золы от всех подряд. Иначе лишу работы палачей, которые денно и нощно дежурят в пыточных комнатах моего замка. Им же тоже надо на ком-то практиковать свое ремесло, чтобы я не прогнал их за ненадобностью.

Шарло притих. Перспектива оказаться в моих застенках его мало прельщала.

–Я вернусь еще не скоро, но выберу подходящий момент, – сообщил я, уходя. – Я преподал тебе урок, а теперь даю время на размышления. Задумайся, Шарло о том, что ты только, что видел и сделай вывод для себя сам быть может ночные прогулки плохо сказались на твоем душевном состоянии, может только что ты видел то, чего не видели другие и наконец быть может я, дракон, существую лишь в твоем больном воображении.

Я взмахнул светящейся, как светлячок во тьме кистью руки так, словно посылая их всех в пучину забвения и нырнул в тот переулок, где уже затихали за поворотом шаги Кловиса. Я знал, что кто-то стремительный и непредсказуемый следует за ним, ловко перепрыгивая с одной крыши на другую, прячась за трубами и выступами карнизов, царапая когтями черепицу и все время пристально наблюдая за фигурой молодого человека, которая с высоты выглядит всего лишь точкой, ползущей по узким улочкам.

Опять ловкий, точный прыжок. Чьи-то когти уцепились за выступ сложенной из кирпича трубы и оцарапали его. Скрипнул водосточный желоб, слегка задетый окованным железом каблуком чьего-то сапога. Кловис, конечно же, всего этого не слышал. Он не мог так чутко улавливать присутствие другого хищного существа рядом с собой, его слух не был так обострен, как мой, а мышление не срабатывало так быстро. По сравнению со мной он был близорук. Так, кого же он мог заметить на крышах, если даже я догадывался о существование преследователя не потому, что заметил его, а по звукам, которые он создавал при передвижении. Даже мне с трудом удалось отличить его от обычной дворовой кошки, вскарабкавшейся на крышу.