Отделённые

Глава 8. И всё-таки она тёплая

— Эй, — раздался из-под настила громкий мужской голос, — есть кто живой?

Все переглянулись.

— Ну, вроде как, — ответил Рейт.

— Кто такие будете-то?

— Наёмники. А вы?

— Тутошние мы, ясен пень. Сколько вас?

— Пятеро.

— От лорда Зандератского?

— От Гильдии наёмников. На север идём.

Послышался шёпот и шорохи. Потом наступила тишина.

— М-да-а... — протянул Геррет. — «Здравствуйте, гости дорогие, будьте как дома». Нормально, да?

— Боятся просто они, — ответил Рейт. — Совещаются, наверное. Гер, сдвинь свой топор куда-нибудь.

Через несколько минут снова послышались шорохи.

— Вы, это, давайте-ка вниз, — сказал тот же мужской голос. — У нас лестница есть. Крышку-то как-нибудь поднимите. Она складывается.

— Обуглительно, — буркнул Геррет.

— Хватайся за верёвку и лезь вверх, Гер, — сказал Лорин.

— Да куда? — Коротышка посмотрел на болтающиеся ноги Фаргрена и Мильхэ. — Давайте просто сделаем дырку посередине? Эй, можно крышку сломать? Мы её не поднимем.

Послышались совещательные шепотки.

— Ну, ломайте, ежели по-другому ни...

Огненный шар пробил хрупкое дерево.

— ...как.

— Ты бы хоть предупреждал, а? — дружно рявкнули близнецы.

— Мильхэ, щит держи, — сказал Геррет, не обращая внимания на их возмущение.

За верёвку он ухватился ещё до того, как селяне разрешили боевые действия против крышки. Которая, скорее всего, пострадала бы и без этого разрешения. Всё потому, что на верёвке Геррет не висел. Это было невозможно. Могучие тела близнецов держали его надёжнее каких-то там верёвок. А разве это дело, трём мужикам так прижиматься друг к другу?

— Эй, где там ваша лестница?

В дыре показалась деревянная перекладина, и вскоре Геррет исчез внизу, явив чудеса акробатики и проскользнув змеёй между близнецами. Рейт не преминул отпустить похабную шутку, попросив сделать это нежно.

— Ты не мог пробить дырку пошире? — пожаловался он потом, протискиваясь через дыру.

— А ты не мог расти не таким большим? — огрызнулся мааген.

— Твоя очередь, — сказал Фаргрен Мильхэ, когда спустился Лорин: вот он-то уже смог повиснуть на верёвке и поднять безвинно убиенную крышку.

— Нет, — проледенила эльфийка, взглядом показав на щит.

Ну да...

Внизу Фар увидел второй, чудом не пострадавший деревянный настил. В стене колодезной шахты красовалась дыра, из которой выглядывал Лорин. И его брат. И Геррет. Сейчас они чем-то напоминали крыс в канализации Эвенрата. Огромных, любопытных и постоянно скалящих клыки. Хотя на огромного Геррет никак не тянул.

В тоннеле висел огонёк, освещая пространство вокруг. Отверстие и лаз сразу за ним были достаточно широкими, но не очень высокими — придётся идти, согнувшись в три погибели, или ползти.

— Мильхэ, спускайся, — громко сказал Лорин.

— Да-да, сейчас, — донёсся до них слабый голос.

Фаргрен выглянул в колодезную шахту. Мильхэ застыла на полпути между ним и оставшимся от крышки ободом и будто задыхалась. Её запах всё так же наполнял страх. Да, так было у всех — шутка ли, делать лапы от целой стаи Тварей, — но у остальных уже стало как обычно.

Дав знак Лорину оставаться на месте, Фар вылез обратно в тоннель и, поднявшись на ноги, чуть потеребил плащ эльфийки. Ледяная ведьма дрожала будто от холода.

— Н-нет, — пробормотала она, — лучше останусь здесь.

— Что?

— Не люблю подземелья... Идите, со мной ничего не случится!

— Разделяться не очень хорошо.

— Здесь уже безопасно, иначе селяне не вылезли бы.

— Сможешь сидеть одна тут?

— Смогу, — звякнули льдинки, но как-то жалобно.

Фаргрен подумал, что её бледность вызвана, видимо, не истощением. Озадаченный, он вернулся к остальным.

— Наёмник, который боится подземелий?! — удивлялся Рейт вслух, пробираясь по тоннелю вслед за Герретом.

Контракты редко подразумевали лазание под землёй, но... Эльфийка теперь казалась Фару ещё более странной. Вечно серьёзная, холодная, молчаливая. Складывалось впечатление, будто до напарников ей дела нет. Так, временная неприятность. Но ведь мало какие задания бывают одиночными. В Тёмные Чащи вообще таких нет. Поэтому для наёмника, тем более высокорангового, её поведение необычно. И вот ещё подземелий боится...

Тоннель привёл их к небольшой пещере с ровными деревянными стенами с одной стороны — видимо, бывший погреб, сейчас значительно расширенный. И напрочь прокопчённый дымом от очага в яме посередине. Кроме наёмников, здесь оказалось девять человек. В самом пожилом из них Фаргрен узнал старосту деревни, очень постаревшего со времён Тёти Не. Остальных Фар вспомнить не мог. Впрочем, в Вешках у него никогда не было много знакомых.

— Так вас Гильдия наёмников послала? — спросил староста.

— У нас дело на севере, — ответил Рейт. — И давно вы здесь так?

Оказалось, первые нападения богомолов случились в конце осени, уже после жатвы. И хотя происшествия встревожили всех, никто и подумать не мог, что через полтора месяца Вешкам придётся зарыться в землю.

Сначала Твари появлялись только по ночам, а со временем выходить на улицы стало опасно и днём. Погибло очень много людей — сейчас в погребах жило не больше четверти прежнего населения. Богомолы оказались первоклассными громилами: чуя двуногих в деревянных коробках, они разрушали дома. Селяне спустились в погреба. Тогда Твари перестали уничтожать людские жилища, но принимались за старое, если люди слишком близко подбирались к поверхности. Замеченные наёмниками экзотические архитектурные решения — вилы и колья на крышах — имели практическую цель: уберегать дома от полного разрушения. И доставлять некоторые неприятности богомолам. Есть на обед острое им, как ни странно, не нравилось.

С едой проблем у селян пока ещё не возникло. Кому-то даже удалось сохранить молочных коров и коз. Содержать их в подземельях было нелегко и негде пасти, но животинку пока не пустили на мясо. Проблемой стала только вода. Иллигенов в Вешках не имелось, поэтому пришлось прокопать ходы к колодцам. И между погребами, но не очень много — селяне боялись обрушения.

— Мы трижды посылали людей к лорду Зандерата и во Всесвет, но... — староста развёл руками.

— Видимо, никуда они не доехали. В Сизый Дол никто отсюда не приезжал. — Выходило вполне естественно, что все разговоры вёл языкастый Рейт. — Когда вы отправили людей в первый раз?

— В начале зимы, к тому времени-то уже десятка два человек погибло.

— Ясно. От северных деревень слышно что-нибудь?

— Нет, уже давно вестей не было.

— И даже беженцев никаких?

Старик снова развёл руками.

— Вам бы, наверное, отдохнуть? — спохватился он. — Тут у нас есть всё, что надо, тесно только.

— С нами женщина.

— Ну, можно её к бабам-то нашим свести, — сказал староста, почесав в затылке, — ежели ей там сподобнее будет.

— Если она спустится... — покачал головой оборотень.

Пока Рейт договаривался со старостой о еде и ночлеге, Фар погрузился в невесёлые размышления.

С одной стороны, эти люди им никто, да и контракт не обязывал оказывать кому-то помощь. С другой стороны, напарники могли решить, что помочь надо. Несмотря на все перепалки между собой, они, вроде как, не бессердечные. Хотя насчёт Геррета Фар ещё бы посомневался.

Мучило его другое: дальше на север, скорее всего, будет хуже. Если Ирма была жива до прихода Тварей, то жива ли сейчас? Жив ли кто-то ещё из их деревни? Если да, то Фару не обрадуются. Это его не волновало — к Тварям их всех. Но что скажет Ирма? Она... Тоже вряд ли обнимет при встрече. А увидеть её очень хотелось.

— Посмотрю, как там наша ведьма, — сказал Фар напарникам и пошёл обратно к колодцу.

Мильхэ снова сидела на ледяной жёрдочке наверху колодезной шахты. Видимо, там чувствовала себя спокойнее. Вместо щита она навела ледяную крышку и, кажется, даже не подкрепляла её силой. Да и Твари уже не атаковали колодец, потеряв из виду добычу.

— Ты там как?

— Неплохо, — отозвалась ледяная статуя и попросила рассказать всё, что они узнали.

— Точно не будешь спускаться? — спросил Фаргрен, выполнив просьбу. — Нам принесут ужин, и, если хочешь, переночуешь среди женщин.

— Как выглядит тоннель и погреб?

Фаргрен описал всё увиденное им. Мильхэ внимательно его выслушала.

— Ладно, — вздохнула она, — я попробую.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем эльфийка добралась до Фаргрена. На полпути она остановилась и уткнулась лбом в деревянную перекладину лестницы, что-то тихонько бормоча. Запах страха окутывал её всю. Когда они наконец пошли по тоннелю, Фар почувствовал, как Мильхэ ухватилась за его одежду, и взял её за руку, надеясь успокоить. Тонкие пальцы тут же сжали его ладонь, да так, что Фар удивился силе хрупкой с виду руки.

«И всё-таки она тёплая», — усмехнулся он про себя неожиданному открытию.

В погребе Мильхэ выпрямилась и огляделась. Хватка её ослабла, дыхание стало успокаиваться, и она отпустила руку Фара.

Селяне удивлённо таращились на неё. Они ещё не поняли, кто перед ними — она не сняла капюшон, — но явно никогда не видели настолько высоких женщин. В отряде Мильхэ была самой высокой, на половину ладони выше даже Фаргрена. Причём по эльфийским меркам она, наоборот, считалась ниже среднего роста... В один из вечеров в дороге Геррет пробурчал, что не хотел бы оказаться в стране великанов, имея в виду Светлый Лес. Кстати, близнецы никогда не шутили над ростом маагена. Берегли-таки свои шкурки.

Мильхэ сняла капюшон, и у селян отвалились челюсти, а дар речи пропал вместе с дыханием. Деревня, что с них взять. Наёмница настороженно глядела на всех и будто понижала температуру в подземелье одним своим видом.

— Ну, устраиваемся на ночлег? — беззаботно и весело спросил Рейт.

«Не замёрзнуть бы», — подумал Фар.