Так и будет?

Глава 30. Черный, серый, белый

После долгого пути, Пьер неспешно подходил к центру площади около Кайласа, осматриваясь по сторонам и выискивая дом Рахулы.

Стоя к Кайласу спиной, он вслух прошептал: «Вот он! Точно тот самый дом!».

Вокруг в основном стояли серые хижинки, а у Рахулы был выделяющийся небольшой белый домик. В доме никого не было, горело много свечей, висела тхангка с изображением монаха. Пьер пригляделся к ней и узнал в нем Рахулу.

— На себя любуется что-ли? — подумал Пьер. — где же он?

Он вышел на улицу, и у первого встречного монаха спросил: «Здравствуйте. Я ищу друга Рахулу. Он живет в этом доме. Вы не знаете, где он?». Монах молча взял Пьера под руку, завел обратно в дом и показал на тхангку.

«Спасибо. А в жизни где он сейчас? На площади?» — спросил громче Пьер.

Монах усмехнулся, показал на Кайлас, поклонился и ушел. Пьер почувствовал, что спросил что-то не то. Он встал на пороге дома, посмотрел на Кайлас и снова вслух сказал: «Так нельзя же на гору-то».

Голос Рахулы ему ответил: «Сейчас можно. Можешь подойти, но тебе нужно будет переговорить кое с кем».

— Рахула! Это ты! — Пьер развернулся, но никого не увидел — Где ты?

— Я там, куда ты и шел.

— Так ты не существуешь?

— Почему это? Ты же меня слышишь? Значит существую.

— Рахула, мне так много стоит тебе рассказать!

В ответ была тишина. Пьер только теперь понял, что Рахула и существовал и нет одновременно.

«Вот почему я никак не мог понять, кто он. Кот, блин, Шредингера» — подумал Пьер.

Он вышел на площадь и снова спросил у прохожего:

— Вы знаете Рахулу?

— Конечно. Это был его дом.

— А где он сейчас?

— Там, куда все мы стремимся.

— Это куда?

— В просвещение, мой друг. Архат Рахула оберегает нашу общину. На закате он выходит к нам с Великим Пробудившимся отцом и настраивает ход времени, чтобы мы следующий день провели в гармонии.

— Спасибо большое. — ответил Пьер.

— Пожалуйста, мой друг. Найти ты его можешь здесь. До свидания.

Пьер сложил свой рюкзак, снял куртку и пошел на Кайлас.

«Ты на верном пути Пьер. Заходи на Кайлас, теперь можно» — прозвучал голос Рахулы.

Восхождение на Кайлас было легче, чем на горы Сахалина, как будто Пьеру что-то помогало извне. Он буквально парил вверх, ноги с каждым шагом наверх все меньше и меньше чувствовали напряжение. Через минуты он уже был у вершины горы.

«Рахула, а с кем мне нужно будет встретиться? Ты говорил…» — начал спрашивать Пьер.

Из воздуха прямо перед Пьером появился жуткий на вид человек с глазом на лбу, ожерельем из змей и тигровым поясом. Вокруг человека или… существа… пылал огонь.

Он громко спросил рычащим булькающим голосом:

«Путник! Зачем ты вошел на священную гору. Куда ты следуешь?»

Пьер очень испугался, но решил, что бежать обратно смысла нет — видимо, не успеет. К тому же, его пригласил Рахула. Пьер ответил:

— Я следую к Рахуле.

— Зачем ты следуешь к Рахуле?

— Он мой друг. Мой путь к нему был очень долгим. Сегодня он меня позвал на вершину Кайласа.

— Знаешь ли ты, кто я, что осмеливаешься мне отвечать?

— Не знаю. А отвечаю, потому что спрашиваете.

— С какими намерениями ты идешь туда?

— С самыми благими!

Раздался голос Рахулы: «Ваджарапани, это действительно мой друг, проделавший долгий путь во имя добра».

— Хорошо. Ваджарапани пускает тебя, путник. — обратился трехглазый к Пьеру.

Пьер двинулся дальше вверх, и уже на подходе к вершине увидел знакомое очертание Рахулы, стоящего рядом с Монахом. Пьер крикнул, ускорив шаг:

— Рахула! Здравствуй!

— Здравствуй, мой друг Пьер!

— Я нашел тебя! Как я рад!

— Я тоже рад, Пьер! Ты не испугался Ваджарапани?

— Испугался, но подумал, что убегать не буду.

— Правильно. Убежит лишь тот, кто несет в своем сердце зло и неверие.

Монах стоял рядом с Рахулой, молчал и улыбался, смотря на Пьера.

— Ты так и не нашел ответ на свой вопрос? — спросил Рахула.

— Конкретного ответа я, конечно, не услышал. Но понял, что одна из истин, что человеку нужен человек.

— Главная истина и смысл жизни состоит в том, чтобы делать мир добрее и уравновешеннее. Главное — это нести в сердце добро. Пронося добро, ты ощутишь истинный вкус жизни и забудешь о скитаниях. — произнес Монах, смотря в глаза Пьеру.

— Ты искал его, Пьер. Это мой отец — Сиддхартха. Я — сын Просветленного — Рахула. Если бы ты получил этот ответ с первой нашей встречи, то не осознал бы его смысл. Не так ли?

— Да, верно, Рахула.

— Посмотри назад, Пьер.

Пьер развернулся и увидел совершенно не то, что ожидал. Поселения и склона горы уже не было. Он увидел Мир, но будто на большой карте в режиме online.

Слов у Пьера не было.

— Это Мир, в котором мы живем сейчас. Ты живешь. Видишь людей? Приглядись. — сказал тихо Рахула.

— Вижу. Как их много!

— Много. А видишь, некоторые светятся белым, некоторые серым, а некоторые черным?

— Да, вижу.

— Белый цвет у людей со светлым сердцем, как у тебя сейчас. Черный цвет у людей со злым сердцем, которые не ведают пока, что творят. Но они обязательно дойдут до просветления. Я верю в людей. А серый цвет у людей, которые потерялись. У них ни доброе, ни злое сердце, а пока пустое. Эти люди — скитальцы, они ищут, но пока не понимая зачем. Такой цвет был у тебя. Ты вышел из скитаний и поисков и поехал искать друга ради чего? Ради истины?

— Нет. Я просто переживал за него.

— Милосердие спасет наш Мир. Милосердие. Когда ты искал своего друга, ты начал светится все белее и белее. Когда же ты нашел его, сердце твое обрело покой от того, что ты сделал так, как должен был и достиг благородной цели.

— Рахула, а какой цвет сердца у Савелия — моего друга?

— Сейчас посмотрим… Видишь? Вот он. Пока он светится серым. Он думает, что нашел покой, но это неверно. Ты был прав, что не искал покой в материальном, но тебе нужно было это доказать самому себе.

— А ты можешь влиять на людей?

— Нет, к счастью. Это люди, а не марионетки. Они должны сами обретать милосердие и покой.

— А когда все станут милосердны и обретут покой. Что тогда?

— Тогда все мы перейдем в паринирвану и откажемся от необходимости насущного, став одним большим белым шаром, состояние в котором я описать не смогу, но это — единственная верная великая цель бытия человека. Нам откроется то чувство, которое мы не испытаем ни при жизни, ни в нирване. Тебе сейчас лучше?

— Да, дорогой Рахула. Намного лучше.

Пьер сидел в позе лотоса и наблюдал за белыми, серыми и черными людьми. Каждый раз, когда человек начинал задумываться о смысле действий и поступать осознанно, а не под действием жажды наживы, — его цвет менялся с черного на серый. Когда он прекращал поиски, и сердце его наполнялось любовью к ближнему, то цвет менялся с серого на белый. С каждой переменой цвета на более светлый, Пьер ощущал прилив тех сил добра, которыми обладал сейчас.

Добрые мои друзья, будьте милосерднее. — произнес Пьер и погрузился в нирвану.