Дорога к неведомому

† † †

Я старалась не показывать, насколько обессилела, пока наша карета с Ленноксом в роли кучера мчалась по темным переулкам Плимута. На этот раз мы решили ехать по особенно уродливому району, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания. Узкие улочки и фасады серых домов освещала одна лишь луна. Грязь и пыль собирались в зловонных лужах алкоголя, а то и чего похуже.

Двое пьяных мужчин, должно быть, только вышедших из трактира или борделя, нетвердо прошли мимо, что-то пробормотав заплетающимся языком нам в окно. Воск стекал со свечи, стоявшей на ступеньках чьей-то входной двери, и собирался в канавках между булыжниками. Выглянув из кареты, я посмотрела на сверкающую реку и небольшой холм за ней. Устроенный мною пожар все еще освещал ночь.

Это была моя работа. Я одной только железной волей заставила сгореть огромное здание. И это после каких-то трех месяцев тренировок!

Во сколько же крат вырастет моя мощь через три года, через пять или десять лет? Смогу ли я к тридцати годам сжигать целые города? Мысль об этом была ужасной и опьяняющей одновременно.

Некоторое время, пока карета неслась в сторону портового района, я наблюдала за этим огненным представлением и все еще расширяющимися языками пламени. Затем дома закрыли мне обзор, и я принялась смотреть вперед.

Вскоре мы подъехали к воротам порта. Стражники, узнав карету Мейв, остановили нас. Должно быть, они тоже увидели пламя или, по крайней мере, услышали далекий взрыв. Поскольку самой Мейв с нами не было, в нас наверняка заподозрят поджигателей. Придется быстро придумать подходящее оправдание.

– С этим разберусь я, – твердо сказала Морган, все еще в элегантном желтом платье, и вылезла из кареты. Когда я увидела, с каким вожделением стражник пробежался глазами по всему ее телу с ног до головы, мне захотелось отвесить ему смачную оплеуху. Морган, однако, проигнорировала похотливое сияние в его глазах – и вместо этого в шоке зажала рот руками. Я не могла сказать, насколько наигранным был ужас в ее взгляде, когда она быстро заговорила.

– Дом… – запинаясь, забормотала она. – Огонь… Это было ужасно! Должно быть, на кухне вспыхнул пожар, и было так много дыма и пепла! Мы еле унесли ноги!

Теперь она даже всхлипывала. Раньше я думала, что Астра – хорошая актриса, но это я еще не видела Морган в действии. Она идеально вписалась в роль отчаявшейся женщины, только что избежавшей смерти. С любопытством подошли и другие стражники, в то время как Морган продолжала жаловаться на пожар и рассказывать о нашем чудесном избавлении и желании как можно быстрее бежать от ужасов этого города.

В довершение ко всему она, рыдая, бросилась на шею ближайшего стражника, бормоча, что гостеприимная Мейв и ее слуги сгинули во всепоглощающем пламени и что сама она теперь чувствует острую необходимость увидеть океан, чтобы изгнать из своих мыслей этот смертоносный огонь. Один из стражников, вероятно, главный на посту, несколько неловко похлопал ее по плечу, – Кэл, сидевший напротив меня, отреагировал на это тихим рычанием, – и пообещал выпустить нас из города без документов.

– Не волнуйтесь, мисс, с вами все будет в порядке, – пообещал он и приказал остальным стражникам открыть ворота.

Морган, все еще казавшаяся совершенно расклеившейся, кивнула и снова забралась в карету. Как только она закрыла за собой дверь, лицо ее снова расслабилось. Исчезла та отчаявшаяся, потрясенная женщина, роль которой она только что прекрасно исполнила. Абсолютно невозмутимая, она вытерла слезы и села рядом с Кэлом с едва заметной самодовольной улыбкой.

Я отвела от нее глаза только тогда, когда карета снова двинулась в путь. Территория вокруг гавани была необычно пуста. Несколько сомнительных фигур таились по темным углам, но портовые рабочие и матросы уже легли спать. Должно быть, было уже за полночь.

Леннокс направил лошадей к выкрашенной синим хижине начальника порта, которому мы щедро заплатили за ремонт «Скарлетт». Поглубже натянув капюшон на голову, я вышла из кареты, жестом велев остальным подождать, и постучала в дверь хижины.

Тишина. Я снова постучала, на этот раз чуть сильнее. Когда ответом мне снова было молчание, я наконец заколотила по дереву изо всех сил. Мне ответил могучий храп.

– Открывайте, или я выбью дверь! – взревела я. Пара чаек, испугавшись моего крика, улетела прочь.

– Да иду уже, иду, – проворчал кто-то с другой стороны; затем в замке повернули ключ. Начальник порта, в темно-синем халате и с полосатым ночным колпаком на голове, побледнел, узнав мою черную мантию.

– Корабль полностью отремонтирован и доступен для вас в любое время, – ответил он на мой вопрос еще до того, как я успела его задать.

– Проведите меня с друзьями к нему через все мостки, – сухо потребовала я, – и вы получите вторую часть оплаты.

Мне не пришлось снова трясти золотом в кармане, потому что мужчина уже зажигал фонарь и выходил за дверь. Я помахала остальным, и мы взвалили наш багаж на плечи, прежде чем оставить карету. По крайней мере, лошади Мейв не были чудовищами. Мне следовало еще подумать, как с ними поступить – но сначала мне хотелось увидеть «Скарлетт».

Мужчина провел нас через лабиринт причалов и мостков к самой дальней оконечности мола. «Скарлетт» стояла там во всей красе.

Палубу украшала новая, но не менее впечатляющая мачта, а доски подле штурвала были заменены. Грейс придется снова украсить их своими произведениями, дабы картина выглядела завершенной, но в остальном «Скарлетт» имела точно такой же облик, как и до шторма. При виде корабля, который в течение последних нескольких недель стал моим вторым домом, я позволила себе слегка улыбнуться.

Пока мои друзья опускали сходни и затаскивали на палубу все наши вещи, я повернулась к начальнику порта и вынула из кармана золотую монету. Глаза мужчины засветились, когда металл засиял в лунном свете.

– Вы хорошо поработали. Эта монета покрывает как стоимость ремонта, так и плату за швартовку. Мы отплываем сегодня рано утром.

Нетерпеливо кивнув, мужчина схватил золото с моей раскрытой ладони. Он хотел было отвернуться, но я остановила его:

– Я еще не закончила.

Он обернулся в таком страхе, словно вспомнил про нож, которым я угрожала ему во время нашей последней встречи. Я придвинулась к нему немного ближе, стараясь, чтобы видны были только мои губы:

– Ваше имя?

– Г… Гарри, – запинаясь, пробормотал он.

Я еле заметно улыбнулась:

– Ну и чудно, Гарри. Вы никогда не видели и не слышали ни меня, ни моих друзей – и корабля моего не видели.

Я придвинулась еще ближе; бедный начальник порта, казалось, весь вспотел.

– Мы ведь поняли друг друга, Гарри? – спросила я медовым голосом. Тот поспешно кивнул.

– Хорошо. – Я отстранилась. – В качестве платы за молчание вы получите карету, которую мы оставили перед вашей хижиной, – если, конечно, ее до сих пор еще не угнали. И хорошенько позаботьтесь о лошадях!

С этими словами я грациозно развернулась и направилась к Люсиферу, который ждал меня, небрежно прислонившись к сходням. Гарри поспешно удалился.

Люсифер предложил мне руку, и я взошла по сходням, спотыкаясь на каждом шагу. Теперь, когда все опасности были временно преодолены, меня обуяла усталость. Когда же я в последний раз спала?

Я больше не думала ни о новой мачте, ни о местопребывании собственного багажа, а лишь пробрела в дверь кают-компании и, шаркая, спустилась по трапу к своей каюте. Утром мы обсудим следующую промежуточную цель нашего путешествия, но до тех пор я хотела еще немного поспать, чтобы наверстать упущенное.

Я от души зевнула, и Люсифер открыл дверь в мою каюту. При виде удобной койки усталость и истощение волной захлестнули меня. Битва подточила мои силы, но теперь я чувствовала, что полностью изнурила себя лишь тогда, когда подожгла особняк Роуз. Полностью одетая, я рухнула на койку – и заснула еще прежде, чем моя голова коснулась подушки.