Хозяйка Севера

А Герман...

Он как будто внезапно решил больше себя не сдерживать.

Повалив меня на пол, он накрыл меня своим телом — своим обнаженным телом, и я почувствовала как его каменная эрекция снова упирается в моё тело.

— Хватит нести всякую чушь, Наташка, — рявкнул Герман, в то время как его руки принялись шарить по моему телу, явно пытаясь завести меня. — Хватит изображать из себя ханжу...

Его губы опустились на мою шею и стали двигаться вниз, помогая рукам возбудить во мне желание и убедить меня в том, что я была неправа.

Но я знала, что это не поможет. Потому что дело было вовсе не в этом.

Я не была ханжой. Я не стеснялась ни своего желания, ни своих чувств, которых я испытывала к Герману. Однако ни одно, ни другое не имело никакого отношения к тому, что сейчас происходило между нами.

— Герман, пожалуйста,— попросила я, пытаясь снова высвободиться из-под него. Снова безуспешно. Герман, ловко расстегнув на мне одежду (расстегнув ли?) уже подобрался к моей груди и принялся целовать её. — Не надо... пожалуйста, не надо.

Я обхватила его голову руками, пытаясь прервать ласки Левицкого.

И только это заставило Германа ненадолго прерваться.

Подняв голову, он встретился со мной взглядом — за это короткое время, пока Герман пытался своими ласками доказать мне, что я не права, он снова превратился в человека — в того мужчину, которого я уже успела...к которому я уже успела привыкнуть.

— Не надо что? — строго спросил он, недовольно поморщившись. — Наташ, после всего, что между нами было...

Он не закончил фразу, но коротко усмехнулся, многозначительно посмотрев на меня — так, что у меня не должно было остаться сомнений в том, что именно он имел в виду.

После нашего секс-марафона мне сейчас было глупо изображать мисс скромность...

И опять он ошибался в моих мотивах. Дело было не в том, что я не хотела его — я отдавала себе отчет в том, что Герман знает моё тело как свои пять пальцев, и не пройдет и пары минут, как я начну извиваться под ним, требуя его внутри себя.

Но дело было не в этом.

Герман явно не хотел этого признать, но проблемы между нами лежали в совершенно другой, более сложной плоскости.

«Я не готова быть частью его мира», — вдохнула я тяжело. — «Это даже не плоскость. Это точка».

— Это ерунда, которую тебе надо выбросить из головы, — недовольно поморщился Левицкий. Буравя меня тяжелым взглядом, он периодически косился вниз, на мою обнаженную грудь и кажется, чем дольше он туда косился, тем больше раздражительным он становился.

— Наташка, я не понимаю, что произошло, — отрывисто протянул Герман, снова припечатав меня взглядом. — Я оставил тебя в доме расслабленную и счастливую, а нашёл какую-то холодную и незнакомую чужачку.

Его рука всё же накрыла вершину моей груди.

— Мы связаны, Наташка, — глядя мне в глаза произнес он. — Ты моя жена, моя истинная пара. И на этом всё.

После этой фразы его голова снова опустилась вниз — чтобы вновь заняться моей грудью, но только в этот раз даже все его умелые действия не смогли возбудить во мне желание.

Напротив — от его поцелуев и ласк мне было даже больно — тело, как будто вспомнив, кто именно сейчас его ласкает, отказывалось получать удовольствие.

— Пожалуйста... — прохрипела я и в очередной раз попыталась выползти из под Германа. И наконец-то Герман меня услышал...

То есть, мне показалось, что он меня услышал — одним рывком поднявшись на ноги, Герман каким-то непостижимом образом поднял меня с пола вместе с тобой.

Так, что мы по прежнему были друг напротив друга — но теперь уже в вертикальном положении.

— Ещё раз, — медленно проговорил Герман, строго глядя мне в лицо. — Я не понимаю, что с тобой произошло. Я оставил в своем доме, в своей постели — сонную и счастливую.

«Я и была счастливой, пока была сонной», — подумала я, пытаясь избежать взгляда Левицкого. — «..А потом она проснулась».

— Не пори чушь, Наташ,— поморщился Герман.

— Я хочу уехать, — попросила я.

Герман не отвечал.

Он долго смотрел на меня ( я этого не видела, но я чувствовала его взгляд на своём лице), вынуждая своим взглядом и своим молчанием посмотреть на него.

Наконец, я это сделала.

Наши взгляды встретились.

Серые, как будто покрытые инеем, зрачки внимательно наблюдали за мной.

— Я планировал уехать завтра днем, но если ты так хочешь, можем собраться в город сегодня.

Я моргнула.

Кажется, он говорил про нашу поездку в Мурманск. Про совместную поездку.

Но это было совсем не то, что я имела в виду.

Это было совсем не то!!!

Я хотела уехать из этого места, хотела прямо сейчас броситься куда глаза глядят — главное, чтобы подальше от этого дома... и от всех этих оборотней.

От мужчин, которые в один момент перекидываются в зверей, от женщин, которые запросто разгуливают обнаженными посередине дня.

Я хотела незамедлительно сбежать от всего этого!!!!

— Ты моя жена, Наташ, — пожал плечами Герман, явно игнорируя моё состояние. — Что в этом удивительного, когда муж и жена возвращаются домой вместе?

Герман продолжал делать вид, что не понимает то, о чем я его прошу. Он, который читает мои мысли... когда хочет этого, конечно.

Я смотрела на него и понимала, что сыта всем этим. Меня затащили в мир оборотней обманом, и я не хочу оставаться здесь... просто не хочу.

— Жена моя, ты просто устала, — провёл носом по моей щеке Левицкий.

Услышав в очередной раз слово «жена» я не выдержала — поморщилась.

— Герман, пожалуйста, — попросила я совершенно искренне. — Мы не женаты.

Я могла не помнить досконально каждую минуту, которую мы с Германом проверили в его спальне, но я была точно уверена, что я не соглашалась на брак...

После моего первого неудачного замужества, я относилась к этому очень серьезно.

Но когда мы с Германом встретились глазами, меня поразило, насколько спокойным был его взгляд.

Он как будто был уверен в том, что именно он сейчас говорит правду — что он имеет права называть меня так, как называет...

Но у нас не было и не могло быть никакой выездной церемонии.

Я не выходила замуж за Левицкого!

— Герман... — протянула я как можно спокойнее, в то время, как мне хотелось громко закричать об этом. — Пожалуйста... мы не женаты.

«Я бы ни за что не пошла на это!»

Ни за что...

В ответ на мои слова ( или всё же на мои мысли, которые я так и не озвучила вслух), Герман иронично усмехнулся... и продемонстрировал мне свою шею — то место, куда я его укусила.

— Ты ничего не помнишь, Наташ? — спросил он, медленно проведя ногтем по своей шее. — Совсем-совсем ничего?

Я замерла, понимая... что попала в ловушку.

Даже не потому, что я, конечно, прекрасно помнила, как я кусала Германа. А потому, что я помнила — я в этот момент прекрасно помнила, что означает мой жест.

Эта была моя брачная метка — и завершение того обряда, который начал Герман.

У оборотней много разных непонятных для меня обрядов, даже те, про которые я уже слышала, я ещё не до конца понимала.

Но брачные метки я усвоила хорошо... именно они делали пару оборотней супругами.

Ни поход в ЗАГС, ни даже истинность в паре не могли считаться заменой укусам. Укусы навсегда изменяли запах женщины, она перенимала на себя аромат выбранного ей мужчины, переходила в его род, его семью... его стаю.

Поставив Герману метку, я согласилась на это всё.

В полном комплекте.

Согласилась...

Самое ужасное, что в тот момент я сделала это, почти не задумываясь. Мне казалось это чем-то естественным, чем-то правильным.

«Зато теперь придется разбираться с последствиями... Молодец, Наташа...»

О чем я вообще думала, когда это делала?

Память услужливо мне подсказала, о чем именно.

Хм... я никогда настолько не теряла голову от мужчины.Какую глупость я совершила!

В этот момент мне стало почти стыдно за то своё поведение. Я, кажется, в тот момент даже не особенно понимала, что делаю...так мне хотелось Германа.

Я прикусила губу, вспоминая... вспоминая... вспоминая.

То, что со мной происходило в прошедшие два дня в этом доме было неестественным для меня! Совершенно неестественным.

Да, я нормальный, живой человек... но чтобы настолько поддаться желаниям, забыв про осторожность? Это не про меня.

Та страсть, с которой я обнимала Германа, та жажда, с которой я принимала его внутри себя — всё это было каким-то ненормальным. Меня как будто опоили афродизиаком.

Если так честно признаться, то скажи мне Герман в тот момент облизать его с ног до головы, я бы и это сделала — нисколько при этом не смутившись. Наоборот, ещё бы и превратила это в увлекательную эротическую игру.

Чувствуя, как кровь приливает к моим щекам, я с опаской взглянула на Левицкого.

Я не знала, что он него ожидать.

Откровенного торжества — из-за того, что всё получилось так, как он хотел?

Язвительного замечания, о том, что мой бывший — настоящий слизняк, который просто не знал, как удовлетворить свою женщину в кровати?

Или даже мужского бахвальства своим способностям — которые заставили меня настолько потерять голову...

И хотя последнего я ожидала меньше всего... я была готова ко всему — к любой возможной реакции Германа.

И тем не менее, Герман меня удивил.

Он отреагировал совсем иначе — совсем не так, как я предполагала: посмотрев на меня, он не выказал ни взглядом, ни жестом ничего, кроме железобетонного спокойствия.

— Так всегда и должно быть между нами, — строго произнес Левицкий. Как будто мы с ним сейчас были на уроке, и он был моим учителем, у которого я завалила экзамен. — Наташа, мы с тобой истинная пара, и мы женаты.

Я молча открыла рот, решая, что я могу возразить на это.

И могу ли...

— Герман...

Произнеся его имя, я почувствовала, что мне не хватает воздуха.

Допустим, я поставила ему метку. Допустим. Только вот, когда Герман просил меня поставить ему метку, мы не говорили про то, что мы женимся. Мы не обсуждали этого.

Я вздохнула, чувствуя, что нахожусь сейчас на очень тонком льду.

Зачем я укусила его, зачем я только это сделала???

Пока в моей памяти проносились отрывки того, что и как я делала, я сама всё больше и больше погружалась в путину ужаса.

Мысли превратились во что-то хаотичное... Это всё было похоже на американскую комедию, когда недотепистые герои, напившись в Лас Вегасе, наутро обнаруживают, что они женаты... Именно так я себя сейчас чувствовала — я не помнила, чтобы я давала согласие на брак, я не помнила, чтобы Герман предупреждал меня об этом, когда просил укусить его...

… это было просто как часть нашей игры в постели — не меньше, но и не больше того.

Он обманул меня.

ОБМАНУЛ.

По крайней мере, я чувствовала себя сейчас обманутой. И именно поэтому, посмотрев на Левицкого, я как можно спокойнее произнесла, что официально мы всё-таки не женаты.

«Да и вряд ли когда-то будем»,-- добавила я уже мысленно.

Герман выразительно посмотрел на меня.

Он не спешил с ответом, и это заставляло меня нервничать.

Но я решила стоять на своём: несмотря на то, что я слышала; несмотря на то, что я прекрасно знала про брачные метки оборотней, в момент, когда я наносила Герману свой укус.... я не понимала, что я делаю.