Хозяин Севера

А за ним, широко улыбаясь, стояла живая и невредимая Марианна.

Сначала я тоже широко улыбнулась в ответ: я сильно обрадовалась тому, что моя подруга оказалась жива.

МАРИАННА БЫЛА ЖИВА и НЕВРЕДИМА!!!

Я даже едва ли не рванула к ней, чтобы удостовериться в этом самолично, но Герман удержал меня.

Просто силой заставил остаться на месте — на его коленях.

Возмущенная этим до глубины души, я вывернулась, чтобы прямо в лицо сказать Герману, как я негодую... и поразилась тому, настолько страшным сейчас было его лицо.

Нет, оно не превратилось сейчас в морду зверя, не стало какой-то страшной фантастической маской, но... это было лицо безжалостного правителя, правителя-воина, готового мечом покарать всякого, кто преступит его волю.

Я вздрогнула... и предпочла остаться на месте.

А тем временем Сергей Владимирович и Марианна уже вошли в комнату.

— Приветствую вас, Альфа, — торжественно произнёс Сергей Владимирович, низко склонившись перед креслом, в котором сидел Герман со мной на коленях.

То же самое, только молча, сделала Марианна.

А я вдруг вспомнила, что именно в тот момент, когда Сергей Владимирович инспектировал мою квартиру, он и Марианна говорили про Альфу. Марианна после этого ещё пошутила, что Сергей Владимирович большую часть своего времени с волками проводит.

У меня внутри всё похолодело.

Оборотни — это ведь полулюди и … полуволки. Если я ничего не путаю. Хотя то чудовище, которое раздирало моё тело в лесу, было больше похоже на снежного человека, чем на настоящего волка.

«Герман же сказал, что та его форма была какой-то неправильной...»

Я поёжилась, мысленно гадая, насколько я повредилась умом после своей последней лесной прогулки? Потому что вместо того, чтобы вскочить и начать выяснить, каким образом я оказалась в опасном лесу одна — вместо этого я сижу сейчас на коленях незнакомого мне мужчины и спокойно размышляю о том, насколько тот монстр, что встретился мне в лесу, был похож на настоящего оборотня.

«... похож на настоящего оборотня».

Ка-ра-уул. Спасите меня кто-нибудь.

Герман, явно почувствовав моё состояние, резко сжал моё плечо ладонью, и хрипло протянул восшедшим.

— Рассказывай.

То есть, судя по всему, рассказывать должен был кто-то один.

И это оказался Сергей Владимирович.

— После вашего внезапного одичания, Альфа, питерцы собирались избавиться от угрозы.

Внезапно в комнате раздалось низкое утробное рычание.

Я замерла, напуганная этим звуком — ведь это рядом со мной сейчас сидел страшный рычащий зверь. Даже Сергей попятился, явно опасаясь за свою жизнь, а мне пятиться было некуда, ведь рычание исходило от Германа.

Когда же Герман резко ткнулся лицом в мою шею, я вздрогнула и перестала дышать.

Это было похоже на пытку: чувствовать прикосновение монстра на открытом, беззащитном участке кожи — и точно знать, что ты не можешь ничего с этим поделать.

Да у меня даже вздохнуть с трудом получилось!

Когда я вздохнула, Герман сделал несколько глубоких вздохов одновременно со мной.

— Питерцы были в своём праве, — неохотно протянул Герман после этого.

Сергей, перестав пятиться, осторожно кивнул.

— Да, Альфа... но нам повезло, что Совет постановил иначе.

— Созывали Совет? — удивился Герман.

Сергей кивнул.

— Нам было это необходимо, чтобы предотвратить передачу стаи питерцам и ваше.... и истребление одичалого.

— Ты всего лишь бета, тебя бы не послушали, — недовольно скривился Герман. — Кто же тогда созывал созывал Совет? Не питерцы же.

— Якутский и Сибирский Альфы.

— Какой из....?

— Игнат.

Герман вздрогнул.

— Значит, от смерти меня спасла Альфа-самка...

— Да, Альфа, — глухо ответил Сергей Владимирович. — Простите, я виноват. Одичание никогда не проходит одинаково, поэтому я решил, что такова судьба...

— ... дальше, — приказал Герман, когда мужчина, стоявший перед нами, немного замешкался.

— Это Альфа-самка увидела, что ваше время ещё не пришло.

— Но она вряд ли бы согласилась присутствовать на Совете, — ухмыльнулся Герман. — Катерина боится толпы. Да и Игнат вряд ли бы это позволил.

— Да, Альфа, — кивнул Сергей Владимирович. — Альфа-самка не свидетельствовала, но через Игната я сумел связаться с москвичами — все знают, что они не желают возвращения старой Северной Стаи, которая простиралась на огромные территории.

— Московский Альфа ни за что бы не пошёл на открытую конфронтацию с питерской стаей, — заметил Герман.

— Не пошёл, — покаянно кивнул Сергей Владимирович. — Но он дал мне хороший совет переговорить с Якутским Альфой.

Собеседник Германа тяжело вздохнул и снова низко опустил голову.

— Альфа, я действовал на свой страх и риск. Если бы Питерский Альфа узнал...

— Что было сделано? — спросил Герман, водя носом по моей шее. Это было немного щекотно, а ещё странно волновало меня. Не пугало — волновало по другому.

Сергей тем временем осторожно произнес.

— Нам пришлось на неделю закрыть вас в полевом госпитале… и предоставить доступ к вашему телу чужим врачам.

Герман резко зарычал... но тут успокоился, ткнувшись носом в мою шею.

— Говори, — показал он Сергею Владимировичу, который сейчас …. чуть ли не задрожал от страха.

— Якутские врачи подтвердили слова Альфа-самки , Альфа, — всё ещё не смея поднять голову вверх, произнес Сергей. — Ваше одичание не было естественным.

— То есть?

— Кто-то химически ускорил этот процесс.

— Кто именно? — рявкнул Герман.

— Нам с Петром не удалось отследить виновного, — согнулся в три погибели Сергей Владимирович. — Либо предатели есть в нашей стае, либо это работали профессионалы, которых нам не удалось засечь.

— Предатели-камикадзе? — недоумевающе хмыкнул Герман. — А впрочем, если они работали на Александра...

— Мы тоже так подумали, — кивнул Сергей Владимирович. — Если бы наши земли сразу перешли под управление питерской стаи, то предатели едва ли бы почувствовали бы какой-либо дискомфорт. Но тут есть одно подозрение. Петр поговорил со своими... И охотники, и оленеводы заметили, что незадолго до вашего... хм, до вашгео отравления странную активность на границе наших территорий.

— И он это пропустил? — зло рявкнул Герман.

Сергей вздрогнул.

— Наши недоработки, Альфа... Охотники чаще всего обращались с Петром только в полнолуния.

Герман зло выругался.

— Хорошо, — проскрипел он сквозь зубы. — Дальше.

— Я знаю немного, — смущенно пожал плечами Сергей. — Якутский Альфа выступил на Совете в вашу защиту. Питерцы, кажется, не были готовы к тому, что Совету будут представлены явные доказательства вашего отравления... Плюс, Якутский Альфа сказал, что раз это отравление — то есть надежда на возвращение назад. Москвичи активно поддержали Якута.

— Этого хватило? — фыркнул Герман.

— На время, — кивнул Сергей Владимировича. — Совет дал вам один лунный год.

После этих слов Герман содрогнулся.

Я почувствовала эту дрожь, пробежавшую по сильному мужскому телу, окружавшему меня со всех сторон, и жутко испугалась возможных последствий. Кажется, я снова не могла дышать от страха...

Герман, резко прервав свой разговор с Сергеем Владимировичем, вдруг обратился ко мне.

— Прости, что напугал, малышка, — протянул он, дотронувшись костяшками пальцев до моей щеки. — Просто этот год закончился вчера.

Серые глаза Германа сейчас снова приобрели золотой оттенок. Я поёжилась — но поёжилась не из-за глаз, из-за срока... получается, он целый год был монстром?

Я не задавала этого вопроса вслух, но Герман тут же кивнул.

— Да. Целый год без сознания. Как зверь.

Он повернул голову в сторону Сергея.

— Как Наташа оказалась в нашем лесу? — спросил он у мужчины. Вроде спросил мягко, только вот Сергей мгновенно побелел — ну просто вообще стал белым-пребелым. В гроб краше кладут.

Но заговорил не он — заговорила Марианна, вдруг выступив вперед.

— Однажды в полнолуние ко мне пришла бабушка Василиса, — просто сказала Марианна. — Альфа-самка.

— Подожди, Марьяна, — махнул рукой Герман. — Василиса Игнатьевна же умерла.

— Дух пришёл...

Герман покосился на Сергея.

— И ты на это купился?

У Сергея Владимировича нервно дернулся кадык.

— Я связался с Сибирским Альфой, Альфа.

Герман … чуть помедлив, кивнул.

— И что сказала живая Альфа-самка? — спросил он, подчеркнув интонацией слово «живая».

— Она сказала, что духу можно доверять. Что Василиса Игнатьевна ещё не может уйти за грань, пока не подготовит себе хорошую смену. И что она видит... видит связь...

— Бабушка Василиса сказала, что она начала видеть вашу связь только летом. — Моя подружка (хотя подружка ли?) посмотрела на меня. — Судя по всему, эта связь стала ей видна, когда ты разошлась с мужем.

Герман зарычал — больно стиснув моё колено.

— Дальше, — рявкнул он, явно подгоняя рассказчиков быстрее проскочить в рассказе момент моего замужества.

— Василиса Игнатьевна особенно не распространялась... но я так поняла, что Наташу она тоже не просто так почувствовала.

Марианна улыбнулась.

— Наша Праматерь следит за всеми своими детьми: за родными и за приемными. Мне Наташа сама рассказывала, что её мать удочерила оборотница, которая затем вырастила и её саму.

— Что ??? — я даже приподнялась с кресла, и, наверное, бросилась бы сейчас на Марианну, если бы не железная рука Германа.

— Наташа, успокойся.

— Что она несет?? — рявкнула я, забыв где нахожусь. — Моя бабушка Наташа была светлым и добрым человеком. Не смейте пачкать её память всякими небылицами.

— Она была оборотницей, — возразила Марианна. — И хорошей подругой Василисы Игнатьевны.

Я вспомнила свой сон — тогда, в лесу... или это было уже здесь, в этом домике — когда мне приснилась моя бабушка вместе с Василисой Игнатьевной.

И мне стало нехорошо... мне стало ужасно плохо от этого сна — и от всего, что они здесь говорили.

— Возможно, только поэтому Василиса Игнатьевна тебя и почувствовала, Наташ... — сказала тем временем Марианна. — Нам всем очень повезло.

—Особенно мне, — кивнула я со злой усмешкой.

Все в комнате замолчали.

— Значит, это дух старой Альфа-самки привёл мою пару в наши земли? — спросил Герман после долгой паузы.

Сейчас он не дышал мне в шею, а просто её гладил, осторожно перебирая пальцами. Маленькая ласка, которая должна была меня немного успокоить... и хуже всего что да — я действительно успокаивалась.

— Василиса Игнатьевна позаботилась, чтобы Наташа переехала в Мурманск...

— Это как? — прервала я Марианнин рассказ. — Внушила, мне что, что я хочу сюда переехать?

Я сказала это с издёвкой, но Марианна просто кивнула.

— Да, — сказала она. — Если дух сильный, то влиять на настроение человека не так сложно. Особенно, если человек не умеет закрываться.

— А я не умела? — уточнила я, чувствуя руку Германа, которая обнимала моё запястье. Странно, но и это прикосновение не пугало меня сейчас... оно мне как будто давало только больше сил!