Хозяин Севера

— Всё так, — кивнула Надежда Ивановна, и в этот момент внутри меня всё похолодело.

— Вы хотите сказать... что Марианна уже замужем за Рокотовым?

Надежда Ивановна молча кивнула.

— Но как это возможно? — вырвалось у меня. — Если Марианна не хотела, если она не соглашалась...

— Она покорная дочь, — грустно произнесла Надежда Ивановна. — Она может быть несогласной, может не хотеть, но она не может бунтовать против решения своего Альфы.

То, с каким спокойным сожалением произнесла это Марианнина мама, заставило меня вздрогнуть. Я не могла поверить, что эта притихшая пожилая женщина и та, воющая за своего ребенка мать — один и тот же человек. Впрочем... а почему бы, собственно и нет? Надежда Ивановна волнуется и переживает за свою дочь, но при этом покоряется решению своего Альфы.

— Надежда Ивановна... — осторожно позвала я Марианнину маму. Та, вскинув голову, пристально посмотрела на меня.

— Разве такие вещи, как замужество, не должны решаться внутри пары? Разве Марианна должна принимать чью-то волю выше своей?

— Это решение Альфы, — тихо произнесла Надежда Ивановна. — Это решение Альфы, Луна.

— Но она же его родственница... родная кровь.

— Мы для Альфы все родные, — пожала плечами Марианнина мама. — Если Альфа принял такое решение... значит, мы все должны принять его.

С этими словами она снова заплакала.... беспомощная, сейчас немного жалкая, резко постаревшая женщина. А я вместо того, чтобы что-то ответить ей, молча смотрела на её слезы.

Смотрела и думала.

Смотрела и думала...

Герман всё больше открывался мне с той стороны, которую я бы никогда не хотела видеть.

Почти месяц я прожила с предупредительным, внимательным мужчиной...который, несмотря на наше неоднозначное прошлое в лесу, всеми силами старался мне угодить.

Герман никогда не скрывал от меня того, что он оборотень, вожак стаи оборотней.

При этом, в отношении меня Герман проявлял свои командирские замашки только в тех случаях, когда не мог сдержать своего зверя. Да, он командовал, даже приказывал иногда — но в таких случаях всегда объяснял, почему он это делает, или почему ему надо, чтобы я это сделала... или не сделала.

Это странно, но в какой-то момент мне даже стало казаться, что Герман что-то наподобие рыцаря, который защищает меня от дикого чудовища. Это, конечно, звучит странно... но ведь так оно всё время и было: Герман делал всё возможное и невозможное, чтобы взять под контроль своего зверя.

А ещё, он очень продуманно показывал мне только самые светлые свои стороны, скрывая всё остальное... темное. Как я понимаю, скрывая до поры, до времени.

Я смотрела на убитую горем женщину и представляла себя на её месте... А кто сказал, что со мной такого не будет через десять, через пятнадцать лет. Кто мне может дать такие гарантии?

«А никто».

Никто никогда таких гарантий мне не даст, потому что всё будет так, как захочет Альфа.

Сейчас он говорит, что позволит мне жить самостоятельно, просто под его присмотром. Но при этом он продолжает называть меня женой и своей истинной парой. А это значит, что он вряд ли отступится от своей идеи полноценного союза. Как он сказал: он хочет семью и детей. И то, и другое могу ему дать только я.

А я сама... что я получу, согласившись на его предложение?

Странное состояние, когда для себя ты не замужем, а для других — уже при влиятельном муже. Вряд ли Герман потерпит рядом со мной другого мужчину... то есть, когда-нибудь, мне придется либо расстаться с мечтами завести семью, либо согласиться на единственного кандидата.

И самое страшное было даже не это.

Мне сейчас было очень страшно за свое будущее, поэтому я не могла лукавить, обманываясь в том, чего не было: я не могла сказать, что меня не привлекал Герман. Даже физически... когда я забывала, что внутри Германа живёт монстр, когда я представляла его простым мужчиной,мне хотелось... хотелось быть с ним.

Но пока меня удерживал от полного падения страх того зверя, которого я до сих пор сильно боялась. Однако... что если этот страх со временем будет преодолён? Я, вот, только месяц прожила с Германом под одной крышей, но уже успела привыкнуть к нашим ночам в общей спальне, к совместному быту...

Я вздрогнула и снова посмотрела на Надежду Ивановну.

«Сегодня он отдал в чужую стаю свою племянницу, а завтра... в условном завтра отдаст нашу дочь?»

Это мысль ударила меня, как будто тяжёлое пушечное ядро — сбив с ног, оно прошлось по всему моему телу, заставляя меня скорчиться от невидимой боли.

Я ещё не могла представить себе даже нашу по-настоящему совместную ночь, а уже думаю про дочь, которая может после этого появиться... Это, конечно, было немного глупо и даже неуместно, но... я обязана была думать сейчас обо всём, в том числе и о таких подчас фантастических вещах.

В конце концов, оборотни тоже кое-где считаются фантастикой... но я-то уже знаю, что двуликие — наша суровая реальность, от которой никуда не деться.

И потому...

И потому у меня на самом деле не было большого выбора: либо смириться, надеясь, что Герман никогда не поступит со своими детьми так, как поступил со своей родственницей, либо... бежать.

Бежать как можно быстрее из Мурманска.

Бежать, пока не состоялось Полнолуние.

Бежать прямо сейчас.

Глава 17