Дело Зили-султана

* * *

И вот настал день Икс. Четверка гулямов забрала Ганцзалина из темницы и повела к главному полицейскому управлению. При этом гулямы ехали верхами, а Ганцзалин трусил за ними следом. Маршрут был составлен так, чтобы пройти через Топ-Мейдан, он же – Артиллерийская площадь. Как бы оправдывая название площади, здесь у бассейна на возвышении стояли пушки на деревянных лафетах, а рядом были сложены гигантские, не по калибру, ядра. Над всеми пушками возвышалась одна, которую вполне можно было именовать Царь-пушкой, такая она была огромная. Ее еще в восемнадцатом веке подарила Персии Россия.

Когда конвойные с Ганцзалином вышли на площадь, их встретила совершенно неожиданная тамаша, то есть развлечение. Это был настоящий цирк. На Топ-Мейдане прыгали и кувыркались акробаты, силачи-пехлеваны упирались головами друг в друга и бросали один другого через бедро и иные предназначенные для этого Всевышним места. Целая компания дервишей устроила огненное представление и глотала пламя в таких количествах, что хватило бы на поджаривание целого стада баранов.

Но венцом всего представления стал театр. Точнее, то, что в Персии называлось театром. Под ужасную какофонию барабанов, барабанчиков и бубнов, покрываемых визгом местных скрипок и флейт, на площадь выбежали мальчики, одетые девочками, в коротких балетных юбочках, и стали отчаянно выплясывать, сопровождая свои танцы самыми неприличными движениями.

Гулямы застыли, уставясь на это дикое представление во все глаза. И тут вдруг могучий пехлеван прорвался сквозь их кордон, забросил к себе на плечо Ганцзалина прямо в кандалах и понесся к гигантской Царь-пушке. Гулямы мгновенно очнулись, пришпорили своих лошадей и поскакали за похитителем. Они почти уже нагнали беглецов, как пехлеван сбил с ног стоявшего у пушки часового, юркнул под орудие, сбросил там Ганцзалина, выскочил наружу и неуклюже побежал прочь. Гулямы заметались по площади, не зная, что им делать – преследовать ли пехлевана или вернуться к Ганцзалину? В конце концов, они столпились возле пушки, но почему-то не смели и шага сделать вперед, чтобы вытащить лежавшего под ней Ганцзалина. Тот сначала лежал, потом, видя, что его не трогают, сел и поднял голову на пушку. Снизу к ней был прикреплен листок с иероглифами – «сиди и не двигайся!»…