Гальрадский ястреб

— А я тогда пойду один, — сказал Габор своему брату. — А ты иди с Божко, не будем оставлять его одного.

Вайн кивнул в ответ. Габор был самый крупный из всех. Его высокий рост, широкие плечи и сильные руки выглядели внушительно. Он без труда мог управляться с тяжёлыми щитами, палицами, легко поднимал тяжёлые брёвна. И выглядел как типичный воин: короткостриженый, без бороды, всегда ходил с боевым поясом с креплением для ножен. Дьюк знал и то, что Габор не просто выглядел устрашающе, но и действительно умело использовал свои преимущества роста и силы в бою. И сегодня Дьюк увидел это собственными глазами. Братья друг другу доверяли и не боялись разойтись.

— Тогда встречаемся здесь, и попрошу никого не задерживаться надолго, — скомандовал Божко.

Эда и Дьюк сразу направились по лестнице на второй этаж. Узкий коридор вмещал несколько больших комнат, наглухо закрытых дубовыми дверями. Резные деревянные панели на стенах, ковёр с симметричными узорами на полу, несколько красивых портретов — всё вокруг кричало о достатке. Наверняка в комнатах были и камины, и большие удобные кровати.

Дьюк услышал скрип двери и обернулся. За дверью кто-то стоял и прислушивался к шагам в коридоре, нечаянно выдав себя. Эделина резко открыла и быстро перехватила лук, прицелившись в жертву. Похоже, это был кто-то из прислуги, безоружный и до жути напуганный. Одиноко спрятавшийся в одной из комнат во время нападения.

— Выходи давай! — крикнула Эда, направляя на мужика стрелу. — Пошёл!

Он молча поднял руки вверх, и Эда повела нападавшего к остальным, в темницу, держась в двух-трех шагах. Дьюк последовал за ней, слушая бормотания пленного и просьбы не убивать. Проводив Эделину взглядом до двери подвала, Дьюк направился прямиком в холл, где остальные уже собрались.

Подойдя к дверям, к своему удивлению, он отчётливо услышал девичий голос:

— …если вы пришли сюда грабить, то прошу, отпустите ни в чём неповинных слуг и забирайте, что хотите!

Дьюк тихонечко вошёл в холл, но никто и не обратил на него внимание. Габор, Вайн, и Божко уже были на месте. Напротив последнего стояла девушка в красивом зелёном платье с узором из мелких жёлтых цветочков, возрастом чуть младше Дьюка. Судя по одежде, это точно была не служанка, а представительница знатного рода. Дьюк на мгновение застыл, не в силах оторвать взгляд. Длинные расчёсанные волосы, узкая талия, на шее ожерелье, ухоженные ногти и чистые руки. Она боялась, но старалась держать себя в руках.

— Мы не причиним вам вреда, — сказал Вайн.

Взяв себя в руки, Дьюк уже хотел заявить о своём возвращении, но Божко неожиданно спросил:

— Позволь спросить, Лира, что ты здесь делаешь? Ты ведь должна быть дома, в Браго.

Девушка оторопела от такого вопроса, и некоторое время в холле особняка стояла тишина. Она всмотрелась в полное морщин лицо старика и неуверенно спросила:

— Дядя Божко?

— Последний раз мы встречались, когда ты была ещё совсем юной девочкой.

— Я думала вы давно служите в каком-нибудь ордене и живёте своей жизнью. Зачем вы проникли сюда и упекли моих подданных в темницу? — осторожно спросила девушка.

Габор подошёл чуть ближе и решил прямо спросить:

— Госпожа Лира, пожалуйста, скажите, где сейчас ваша мать?

— Зачем вы её ищете?

— Она изгнала нас с этой земли шесть лет назад, — уклончиво ответил Божко. — Восстановить наши права может только управитель. Встретиться с управителем или его советниками и раньше было очень сложно. А Грейнор последний год скрывается от всех и скрывает других членов семьи. Вот почему мы здесь. Нам нужна Оливия Рокстерли.

Девушка глубоко вздохнула и ответила:

— Что ж, тогда вы опоздали: боюсь, мама скончалась уже как полтора года назад.

— Мои соболезнования, — тихо сказал Божко.

На мгновение все замолчали. Лира заметила Дьюка и с интересом посмотрела на него. Он уже хотел было что-то сказать, но госпожа снова обратилась к Божко:

— А почему вы не обжаловали обвинение?

— Обжаловали? — эмоционально воскликнул Вайн, но Божко присмирил его взглядом, а затем засучил рукав правой руки.

Там виднелась небольшая татуировка — разделенный надвое круг. На одной половине знак изгнанника, запрещающий посещать пределы центральной провинции, на другой пустота. Увидеть такой доводилось нечасто. И ещё реже со знаком помилования на второй половине круга.

— Нас изгнал управитель и только он может обжаловать приговор, — пояснил Божко. — Закон запрещает нам появляться в центральной провинции, хоть и при большом желании всё возможно. И даже в твой родной замок в столице есть тайный путь. Но, мы всё это время выжидали.

Только он успел закончить фразу, как в холл влетела Эделина и выглядела она довольно напуганной. Судя по всему, она бежала сюда со всех ног и теперь, пытаясь отдышаться, промолвила:

— Там такое… Трупы, кругом!

Эда перевела взгляд и заметила госпожу Лиру, и, судя по выражению лица, узнала её. На мгновение Дьюку показалось, что это был взгляд, наполненный нескрываемой ненавистью.

— Можешь объяснить, что случилось? — спокойно попросил Божко.

— Там, в подвале… Это нужно увидеть.

Община, не сговариваясь, последовала вниз за Эделиной посмотреть, что произошло. Госпожа Лира пошла вместе с ними, видимо, не желая оставаться совсем одна. В стенах особняка стояла тишина, и будто никакого нападения, сражений и смертей в этот вечер не происходило. Дьюк снова спустился в темницу по узкой лестнице одним из последних.

Ему сразу пришла в голову мысль о том, что-то не так. В подвале стояла гробовая тишина, ни единого звука. В нос ударил запах крови. Собратья молча пытались осознать увиденное. Госпожа Лира, стоявшая рядом с Дьюком, вскрикнула и от неожиданности схватила его за руку.

За решёткой не было ни одного живого человека. На холодном каменном полу лежали мертвые тела, будто растерзанные хищником. Дверь темницы распахнута настежь, но никто не успел спастись. Все случилось очень быстро.

— Это что за чертовщина? — тихо спросил Вайн.

Божко, увидев, что Дьюк рядом с девушкой, приказал:

— Уведи Лиру отсюда, сейчас же!

Одного раза было достаточно, и Дьюк поспешил наверх, не отпуская госпожу. Впрочем, никто и не желал надолго задерживаться в подвале, и вслед за Дьюком выбежали все остальные.

— Во имя святого Малеона, что там произошло? — волнительно спросил Вайн, обретая дар речи.

— Я не знаю, — ответила Эда. — Я шла туда, чтобы запереть одного из слуг, которого мы с Дьюком нашли в восточном крыле. Но когда пришла, все уже были мертвы. Мужик этот испугался не меньше моего и бросился бежать через задний двор. Я его даже останавливать не стала, сразу поспешила к вам.

Вайн с Габором многозначительно переглянулись, Божко облокотился о стену и уставился в пол, размышляя о чём-то. Госпожа Лира не в силах стоять, присела на кресло возле камина. Похоже, она не могла вымолвить ни слова, но Божко всё же заставил обратить её внимание на себя:

— Лира, вероятно, это по твою душу. Кто-то знал, что ты окажешься здесь, и подготовил засаду. В темнице сидел человек…

— Это не человек! — перебила Эда. — Человек на такое не способен.

— Совершенно верно, — подтвердил Божко. — Не человек.

— А что тогда?

— Что-то, что выходит за границы нашего понимания.

— Это как понимать?

— Вот так и понимать, Эда, — прикрикнул Божко. — Вайн, Габор! Идите на задний двор и проверьте!

Братья молча кивнули и быстрым шагом удалились. На мгновение все замолчали. Эделина и раньше имела привычку проявлять эмоциональность и спорить с Божко. Но это было скорее в шутку, чем в серьёз. Сейчас же она пыталась найти оправдание увиденному, но не могла. Пока они стояли, она заметила, что пара верхних пуговиц на рубашке почему-то расстёгнуты, и поспешила застегнуть. А Божко закрыл глаза, медленно и глубоко вдохнул. Дьюк знал, что он пытается использовать дар и почувствовать присутствие других людей в особняке. Спустя несколько мгновений, он открыл глаза и обеспокоенно посмотрел на Дьюка:

— Я не чувствую присутствие этого человека. Только свои. Он сбежал за пределы особняка.

Дьюк готов был с этим согласиться, но интуиция не давала покоя. Что-то не сходилось. Кто бы этот человек не был, убить столько людей и быстро скрыться не привлекая внимания может далеко не каждый. И зачем ему это было нужно?

— Все чисто! — грозный крик Габора послышался уже издалека, братья возвращались. — И лошадей в этом гребаном особняке нет!

— Значит, тот человек, сидевший в темнице, сбежал? — размышлял вслух Божко. — Не знаю, кто это был, но я не чувствую его поблизости.

— Так, нужно отсюда убираться, ясно?! — раздражённо спросила Эда. — Почему мы ещё здесь?

— Потому что наша обязанность — обеспечить госпоже Лире безопасность, — Божко оставался спокоен. — Если мы бросим её тут, то, что убило тех людей, может вернуться! Госпожу нужно отвести в безопасное место. Домой, в замок.

— Какой ещё замок? — недоумевала Эда. — Мы же изгнанники! В провинцию нас не пустят, а если стражники Малеонского ордена нас схватят, будет очень печальный…

— Замолчи хоть на секунду! — прикрикнул Божко. — Дай подумать.

Эда вздохнула, не желая продолжать перебранку. Божко замолчал и задумался над тем, что делать. Госпожа Лира молча наблюдала за собратьями и, похоже, страх окутывал её всё сильнее.

Посреди этой тишины Дьюк, взглянув на Лиру и найдя верное, на его взгляд, решение, наконец произнес:

— Я отведу её домой.