Следствие продолжается. Финал Краба

Что у нас есть?

Горелов с утра был не в духе. Трещала голова, а надо было идти на работу. Кряхтя и громко сопя, он оделся и, уходя, напомнил Скалову:

– Не забудь – ты же договорился с Ленькой сегодня встретиться.

– А ты пойдешь?

– Я, наверное, не успею. Встреть его сам, договаривайся. Потом скажешь.

Скалов быстро оделся и вышел на улицу. Было прохладно, приближалась зима. Лейтенант прошел через дворы к следующей улице. Сел в трамвай, затем через несколько остановок вышел, остановил проходящее мимо такси и приехал в управление. Там его уже ждали. Увидев Ветрова, Василий обрадовался:

– Ну как? Взяли Шубака?

– Да, позавчера. Идем к Севидову – ждет.

В кабинете находилась группа оперативных работников. Полковник пожал Скалову руку и сразу же перешел к делу:

– Давайте помозгуем, что дальше делать будем. Если не возражаете, то посмотрим, какие у нас есть сведения по каждому из известных нам подозреваемых. – Севидов сделал небольшую паузу. – Итак, тот, кого мы знаем под кличкой Краб. Пожалуйста, Игорь Николаевич.

Ветров встал, но Севидов предложил:

– Сидите, сидите!

Майор начал докладывать:

– Первое – это то, что Краба зовут Георгием. У нас есть его приметы. Знаем, что у него поддельные документы. Из доказательств вины мы располагаем следующими: убийство Мужлина, нитка, оставленная на гвозде в окне, через которое он вместе с Мужлиным выпрыгивал, одни и те же следы ног, обнаруженные на местах происшествий, показания Шубака о том, что он вместе с подозреваемым Крабом совершил в нашем городе две кражи, показания жены Николаева. Можно добавить, что он давал задание Николаеву изготовить ключ к сейфу. Вот, пожалуй, и все.

– Что еще можно добыть об этом Крабе?

– Допросить Пудова, который подделывал ему документы. Многое могут дать показания Николаева, Горелова, мужчины, который вместе с женщиной приезжал на кладбище. Но последнего надо установить.

– Что у нас есть о Николаеве?

Докладывать начал Майский:

– Инструменты, ключи и отмычки, изготовленные им, фонарик с фотообъективом, принадлежащим его сестре. Но ее, до задержания Николаева, допрашивать нельзя. Бесспорный интерес представляют показания Шубака, жены Николаева, Сивакова, который раньше работал с ним. Кроме того, Николаев сам о себе многое рассказал Скалову. При изобличении этого преступника следует иметь в виду и Горелова, которого задерживали на заводе, и, возможно, Пудова.

– Что еще следует предпринять?

– Я считаю, что Николаева можно задерживать и сразу же допрашивать его сестру в связи с фотообъективом, фигурирующим в деле. Необходимо делать очные ставки с Сиваковым.

– Разрешите, Владимир Михайлович? – обратился к полковнику Ветров.

– Да, пожалуйста, Игорь Николаевич.

– Я думаю, что нельзя торопиться с задержанием Николаева. Мы забываем, что номерные знаки, которые обнаружены на машине неизвестного, ранее принадлежали машине Николаева. Поэтому Скалов должен продолжать игру с ним. Тем более, как мне сказал Тростник, ему удалось выбить Николаева из колен на весь субботний день. Тот не смог изготовить ни отмычек, ни каких-либо других инструментов для кражи. А это значит, – улыбнулся Игорь Николаевич, – Скалову не придется вместе с ним совершать преступление. Это – во-первых. Во-вторых, мне кажется, если Краб и пойдет на встречу с неизвестными нам подозреваемыми, то только с Николаевым. И мы не должны терять этот шанс.

Севидов с минуту поразмышлял и, как бы резюмируя предложения, высказанные Ветровым, заключил:

– Решено. С Николаевым продолжаем работать. Что есть по Пудову?

Докладывать начал Тростник:

– Нам известно, что Пудов подделал паспорт Батурину. Паспорт изъят. Батурина допросил следователь Савич. Тот сказал правду и подтвердил, что паспорт – фальсификация Пудова.

– Надо иметь в виду, – вмешался Савич, – что о Пудове говорят и Николаев, и Шубак. И тому и другому надо будет представить Пудова для опознания.

– Что еще есть по этому человеку? – спросил Севидов.

Тростник продолжал:

– По имеющимся оперативным сведениям, он изготовил какие-то документы. Но какие именно – мы пока не знаем.

– Хорошо, – сказал полковник. – На очереди Крокет. Что есть у вас, Игорь Николаевич?

– Первое: Крокет находится на нелегальном положении. Второе: мы не исключаем, что он связан с Крабом и приезжал на кладбище, где похоронены Рогальские. Тогда непонятно, почему он приводил свою спутницу к памятнику супругов Рогальских. Крокет, судя по всему, живет под чужой фамилией. Нам необходимо допросить его отца, установить, где находится его машина. Не знаю, как у вас, товарищи, но чует мое сердце, что Крокет не последняя фигура, и, повторяю, я уверен, что он связан с Крабом.

В этот момент Ветров подумал: не поделиться ли сейчас с сотрудниками тем, о чем он размышляет? Майор уже давно начал догадываться, что Краб и Крокет одно и то же лицо, но доказательств у него пока никаких не было. Прежде чем высказать свое мнение, он всегда взвешивал все за и против. Так было и на сей раз. Подумал, подумал и решил, что говорить о догадке без убедительных доводов – это только вызвать снисходительные улыбки у присутствующих. А коль таких доводов нет – лучше помолчать.

Севидов спросил:

– Что будем делать с Гореловым?

– Я полагаю, что этого пьянчужку еще можно заставить вести нормальный образ жизни. Его необходимо держать под постоянным контролем, и участковый обязан это сделать. Краб вряд ли у него больше появится.

Севидов обратился к следователю Савичу:

– Владимир Николаевич! Какая вам нужна помощь?

– Пока я работал только над экспертизами и допросами потерпевших и второстепенных свидетелей. Теперь вижу, что работы прибавится. Сегодня мне надо передопросить Батурина, а завтра – Шубака. Единственное, что я хотел попросить, – это подключать меня к делу в любое время суток, если сотрудники будут задерживать кого-либо из подозреваемых. Постановления на производство обысков в квартирах Николаева, Крокета, Пудова и Горелова мною заготовлены и санкции прокурора получены.

– Хорошо. Что еще у присутствующих есть?

Все молчали. Тогда заговорил полковник…