Пропавшая сестра

Глава 27

Ночная жизнь остается за спиной, и улица выводит меня на широкую площадь. Табличка на стене одного из зданий гласит: «Улица Муфтар». На редких скамейках валяются люди, кое-кого из них я видела в клубе. Зрелище этой общественной ночлежки несколько успокаивает: раз они чувствуют себя в достаточной безопасности, даже находясь в отключке, то и мне бояться нечего. И все же мне страшно.

За мной кто-то идет. Стук каблуков по булыжной мостовой перекрывает звук моих собственных шагов. Едва пересиливаю желание оглянуться. Поблизости, как назло, ни души. Все клубы и бары остались позади, а здесь нет даже ни одного ночного магазина. Все закрыто. Не видно ни одного такси. Казалось бы, для них самое время: ночные тусовщики начинают разъезжаться по домам. Невольно ускоряю шаги, понимая, что близка к паранойе. В сознании всплывают слова Валентина: «Все эти убийства безличны. Преступники похищают случайных мужчин и женщин. Не выходите на улицу».

На одной из скамеек полулежит дремлющий человек, я намереваюсь присесть рядом, чтобы подождать такси. Парень и девушка, обнявшись и спотыкаясь, идут по улице. За ними маячит фигура одинокого мужчины.

— Шейна? — Кто-то хватает меня за плечо, и я оказываюсь лицом к лицу с обладателем знакомой шевелюры.

— Жан-Люк.

Он поднимает ладони и делает шаг назад, точь-в-точь повторяя свой жест на лестнице в первый день нашего знакомства. Большие зеленые глаза кажутся карими в желтом свете уличных фонарей. Волосы растрепаны. Именно так и должен выглядеть злодей. Страх пронзает мои внутренности, я растерянно оглядываюсь по сторонам в поисках помощи: я знаю, что ты сделал!

— Рад тебя видеть, — Жан-Люк наклоняется вперед, но я делаю несколько шагов назад, чтобы сохранить дистанцию, пока не упираюсь в каменную скамью. Его лицо скрывается в тени.

— Шейна, я пытался связаться с тобой, но ты же теперь без телефона. Что-то случилось?

Его голос мягок и спокоен, но я-то знаю, что все это лишь притворство. Жан-Люк наметил меня своей целью, как только я приехала. У него что-то не получилось с Анжелой, и теперь он хочет отыграться на мне. По моей груди струится холодный пот.

— Нет, все нормально. — Я пытаюсь сохранять внешнее спокойствие. — Просто хотела побыть одна. Извини.

Делаю шаг в сторону главной улицы, жалея, что не надела обувь на плоской подошве или кроссовки вместо туфель на каблуках, но он преграждает мне путь.

Его лицо напряжено, словно он поймал меня на лжи.

— Шейна, я тебе не верю. — Он делает шаг ко мне, бросая взгляд на спящего на скамейке мужчину. — Я был в баре и увидел, как ты прошла мимо. И еще увидел, что кто-то идет за тобой.

Несмотря на теплый вечер, холодок пробегает по моей коже. Шаги, которые я слышала за спиной, были шагами Жан-Люка или того человека, о котором он говорит? Или он придумал эту историю, чтобы заставить меня снова ему доверять? Был ли этот кто-то тем фальшивым полицейским? А может, они с Жан-Люком работают вместе?

Меня снова охватывает паника, но впереди уже светятся фары. Я делаю еще один шаг, чтобы отойти подальше от Жан-Люка.

— Со мной все хорошо. Правда. Спасибо за помощь, Жан-Люк.

Мимо проходит пьяная компания. Они хихикают, издеваясь над моим акцентом: «Джайн Льюк, йе!»

Когда фары приближаются, я протягиваю руку, и такси останавливается рядом с нами. Забираюсь на заднее сиденье.

— Шейна. Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, где я живу, — доносится через открытое стекло голос Жан-Люка.

Он поднимает ладонь:

— И я знаю, где живешь ты.

Я нажимаю на кнопку и закрываю дверь.

— Монмартр, s’il vous plait, — говорю я водителю. На переднем сиденье темно, поэтому я не знаю, понял ли он меня.

Мы поворачиваем налево в сторону реки. Я считаю до пяти, прежде чем осмеливаюсь оглянуться. Жан-Люк все еще стоит на том же месте. Что это, простое совпадение? И он действительно случайно увидел, как я выхожу из «Дане ла Нуи»… Или он с самого начала следил за мной? С начала этого вечера? Или, может, от самого аэропорта?

Водитель спрашивает меня что-то по-французски. Я качаю головой, и в этот момент раздается пронзительный вой. Мимо нас по главной дороге проносится полицейская машина с сиреной. Что, если это опять Валентин?

— Поезжайте за этой машиной, s’il vousplait.

Водитель смотрит на меня в зеркало заднего вида и недоумевает:

— De… quoi?[62]

— Моя сестра… — Я потираю виски. Такое ощущение, что в голове продолжает греметь клубное техно. На щеках появляется румянец, а в груди разливается неприятное тепло.

— У вас все хорошо? — спрашивает водитель по-французски. Уличные фонари расплываются перед глазами. Пытаюсь сфокусировать взгляд на его лице, но усиливающееся головокружение не дает этого сделать. Он озабоченно смотрит на меня, и я говорю, что все в порядке — mal de tete, просто болит голова.

— Пожалуйста, следуйте за этой машиной. Моя сестра пропала; ей нужна моя помощь. Пожалуйста. Помогите мне найти ее.

Мое зрение затуманивается. Жара кажется невыносимой, хотя я вижу, что водитель одет в куртку.

— Ваш адрес? — пытается говорить со мной водитель. — Мисс, где вы живете?

Что-то в его голосе и акценте кажется мне знакомым, но я не могу определить, что именно. Я называю свой адрес на Монмартре и ближайшую остановку метро, чтобы водителю было легче сориентироваться. Машина резко поворачивает вправо. Моей щеки касается прохладное кожаное сиденье. Сквозь веки пробивается яркий свет. Кто-то трогает меня за плечо.

— Анжела. Nous sommes arrives.

— Что?! — Мои глаза распахиваются от удивления, я вижу рядом с собой Матье, экскурсовода по борделям.

Он придерживает дверь. А когда я вылезаю из машины, хватает меня за плечи.

— Анжела, ты в порядке?

— Отойди от меня! — Я изо всех сил пытаюсь вырваться.

Он что-то громко говорит по-французски.

— Отпусти меня!

— Анжела, ты же знаешь, что я по пятницам подрабатываю таксистом. Почему ты мне не звонишь?

Его хватка все усиливается.

— Почему ты все время убегаешь, Анжела? Мы должны поговорить о том, что произошло!

Я роюсь в сумке и вытаскиваю электрошокер. При виде его Матье отталкивает меня, и мне приходится схватиться за мусорный бак, чтобы не упасть. Его рот кривится в усмешке:

— Ты уже один раз поцарапала меня. Снова хочешь сделать мне больно?!

Уличный фонарь у него за спиной светит мне в лицо, и я не могу разглядеть выражение его лица.

Я не понимаю, что происходит. Все расплывается перед моим взором. Я чувствую, что сейчас потеряю сознание.

— Послушай меня. Мне все равно, что произошло между нами раньше. Оставь меня в покое.

Я отступаю к дому Анжелы, не отрывая от Матье взгляда.

— Анжела, подожди…

Я бросаю ему банкноту в двадцать евро, поворачиваюсь и вставляю ключ в замок входной двери.

— Анжела!

Дверь захлопывается за моей спиной. Теперь нас разделяют шесть дюймов спасительного металла. Дверная ручка дергается под моей ладонью.

— Анжела! — доносится до меня приглушенный голос Матье. Сквозь стекло ясно видно, что он взбешен. — Анжела, вернись, пожалуйста!

Я, дрожа, иду к лестнице, не обращая внимания на его вопли. Он что-то кричит мне вслед сначала по-английски, потом по-французски. Основываясь на моем опыте общения с ним в борделе и на том факте, что Анжела поцарапала его, я делаю вывод, что моя сестра имела в виду не только Жан-Люка, но и Матье, когда предупреждала меня об опасности. Не исключено, что они действуют заодно. Она вряд ли стала бы бояться одного человека до такой степени, что не решилась обратиться в полицию или повстречаться со мной. Тут явно работает целая банда. Матье наверняка связан с черным рынком. А вот какова роль Жан-Люка во всей этой истории?

Три лестничных пролета сейчас для меня — это как Эверест, и мне требуется вся выдержка, чтобы удержаться на ногах. Я теряю равновесие на каждом повороте лестницы и дважды останавливаюсь, чтобы передохнуть. Матье больше не орет поддве-рью. Возможно, он даже уже уехал.

Войдя в квартиру, я бросаюсь в ванную, к аптечке Анжелы, нахожу таблетки от головной боли и глотаю их. Они, словно кирпичи, продираются по моему сухому пищеводу. Если бы серийный убийца или кто-то еще захотел убить меня сейчас, я бы, наверное, даже поблагодарила его. Спотыкаясь, добираюсь до кровати и проваливаюсь в глубокий сон.

Тут же из темноты появляются полуразложив-шиеся мертвецы. Они протягивают ко мне костлявые руки, подбираются все ближе и ближе. Я пытаюсь убежать, но они ползут ко мне со всех сторон. Их руки и ноги цепляются за камни и трещины в земле, выворачиваются из суставов и отваливаются, но они все равно ползут вперед, цепляясь за землю зубами и оставляя на ней куски плоти. Мое тело наливается свинцом, я не могу двигаться. Один мертвец настигает меня и хватает за руки костлявыми пальцами. Я пытаюсь отбиться от него, хочу закричать, но не могу. Мертвец ухмыляется беззубым ртом, его череп с пустыми глазницами нависает надо мной, и он заключает меня в ледяные объятия.