Избранная для северного дракона

Глава 12

Кидаюсь к шкафу, хватаю духи с очень ярким, насыщенным ароматом. Щедро лью их на пол у порога и возле кровати.

Пес беспокойно скулит и снова рвется с привязи, не зная куда деться от резкого, назойливого запаха, мгновенно заполнившего пространство. Отстегиваю поводок от кроватной ножки, и тащу его ванную комнату. На сей раз зверюга покладисто семенит за мной — ведь в ванной ситуация с запахами гораздо спокойнее.

Закрываю за ним дверь и тут же бросаю на пол подушку, чтобы скрыть бурую мазню. Стоит мне это сделать, как створки двери разъезжаются, пропуская внутрь королеву. Бухаюсь на колено и лепечу дежурное приветствие, в то время, как королева картинно зажимает двумя пальцами ноздри и выразительно гундосит:

— Ты решила убить мой нос? О, великая мать, чем ты здесь занималась?! Купалась в духах?

— Простите меня… — виновато опускаю голову. — Я смешивала духи… Пыталась создать аромат, который мог бы понравиться Кейрону, но случайно пролила и… Вот.

— Открой скорей окна, пока я не задохнулась! — требует женщина. — Что ты стоишь?!

Подхожу к оконцу и принимаюсь ощупывать его периметр — может, есть какой-нибудь крючок? Или кнопка? Или защелка?

Королева, устав от моей бесполезности, решительно шагает к оконцу и отпихивает меня в сторону. Прижимает маленькую ладошку к стеклу, которое, повторяя ее движения, отъезжает вправо. То же самое она проделывает с остальными окнами. Затем высовывает голову наружу, шумно втягивает порцию свежего воздуха, поворачивается ко мне и снова гундосит, зажимая нос:

— Ты мне нужна.

— Рада вам служить! — поспешно заверяю.

— Следуй за мной! Все объясню по дороге.

— Да, конечно! — с облегчением выдыхаю и быстро шагаю вслед за женщиной. Задерживаюсь лишь на несколько секунд, чтобы закрыть за собой дверь и коротко помолиться, дабы пес не выл в мое отсутствие.

— Ныне тебе предстоит послужить не мне, а Южному Королевству. Все, что ты увидишь и услышишь, должно остаться в тайне.

— Да, моя королева, — талдычу, как попугай, а у самой от волнения сердце заходится вскачь, пока женщина повязывает мне на голову темную шелковую шаль, оставляя лишь узкую прорезь для глаз.

Мало того, что скольжу по тонкому льду со своим попаданством, так еще и псину надо спасать, незнакомца из Темной Башни вытаскивать, а теперь и королевские секреты держать под замком! Как бы не упустить что-нибудь важное — ведь мой мозг не всесилен!

Повязав шаль, королева хватает меня за запястье и тянет за собой в бесконечное сплетение коридоров. Приходится прилагать немалые усилия, чтобы не отставать от моей провожатой и одновременно вслушиваться в ее слова:

— Кейрон не одобрил бы твое участие — слишком тебя любит. Я тоже тебя люблю, — ты не подумай! — но интересы королевства важнее личных симпатий. К несчастью, принц до этого не дорос. Вот поэтому тебе придется сохранить сегодняшний вечер от него в тайне. Обещаешь, дорогая? — королева поворачивается ко мне и умоляюще заглядывает в глаза.

— Обещаю.

Что еще мне остается? Требовать объяснений, прежде чем гарантировать свое молчание и поддержку, — такой опции в отношениях с королевской семьей, похоже, не предусмотрено.

— Слушай внимательно. Невидимые поймали шпиона из клана Дальневосточных Ящеров. Уже много лет нам не удается договориться с ними о сотрудничестве. Временный нейтралитет — это максимум, который они соизволили нам пообещать. Как ты знаешь, Ящеры — могущественный клан, поэтому нам просто жизненно необходимо понимать их нынешнюю диспозицию.

Услышав про шпиона, жадно прислушиваюсь. Обостренным до предела инстинктом чувствую, что речь идет о сегодняшнем незнакомце из платяной лавки. При этом от остальных фраз кружится голова. Ящеры, нейтралитет, диспозиция — о чем она говорит? То ли политика, то ли зоология, то ли эпос… Отчаянно барахтаюсь в ее словах, пытаясь разобраться: которые из них метафоры, а которые стоит понимать буквально.

— Шпион содержится в Темной Башне. Маги решили его покормить, чтобы тот выдержал последующий допрос, и некое прыщавое дарование по имени Милар угостило пленника вареной серной.

— А чем плоха вареная серна? — осторожно уточняю.

— Она не водится в среде обитания ящеров. Их желудки совершенно не приспособлены к ее мясу. Шпион и так был на грани, а теперь еще отравление… Его срочно надо спасать, дорогая, пока не отошел к своим хвостатым предкам!

— То есть я должна исцелить шпиона? — до меня, наконец, доходит предстоящее задание.

— Я понимаю твое удивление. Но и ты пойми, больше мне обратиться не к кому! — почти стонет королева. — Бернх застрял на племенном заводе, в нескольких часах езды от нас. Гамус, Ферран — все хорошие целители недоступны. Осталась только ты! И знаешь, вряд ли твой дар случайно проснулся в момент столь острой необходимости. Шпион не должен умереть! По крайней мере до тех пор, пока мы не извлечем из его головы все нужные данные.

— Я поняла, — коротко выдыхаю.

Мысль о том, что я снова увижу незнакомца, наполняет меня трепетом, предвкушением и сердечко бьется резвее. Возможность ему помочь кажется бесценной. Пусть бы только дар не подкачал! А если удастся поговорить с ним наедине, дать ему понять, что я готова бежать с ним из этого серпентария, то получится просто идеальная встреча!

— Ты можешь не беспокоиться за свою безопасность, Ника. Шпион пришпилен к стене. К тому же с вами неотступно будет находиться самый сильный боевой магистр.

— Я его знаю?

— Конечно! Кто не знает Дариуса! — королева замедляет шаг и как-то очень внимательно ко мне присматривается. Будто проверяет. Ах да, она же застукала нас в моей спальне и была этим очень недовольна!

Приходится изобразить сомнение:

— Простите мою неуверенность. Вы говорили, что в последнее время Дариус часто ошибается. Сможет ли он сегодня не ошибиться, если что-нибудь пойдет не по плану?

По мелькнувшему в глазах королевы удовлетворению понимаю, что я отреагировала правильно.

— Не переживай, девочка. Другие ошибаются гораздо чаще. По правде говоря, он отличный маг, а профессионалами не раскидываются. И насчет Кейрона, — вдруг добавляет моя собеседница, доверительно склонившись к моему плечу. — Зря ты переживаешь. Принц влюблен в тебя гораздо сильнее, чем следует будущему королю. Сегодня вечером он выгнал моих девушек.

— Ваших девушек? — мысленно пытаюсь поймать упавшую челюсть.

Мне хочется покрутить у виска, и я едва удерживаю на лице нейтральное выражение. Чувство такое, будто говорю с городской сумасшедшей. Какая мамаша будет посылать сыну девушек при живой невесте?! Наверно только та, которая вышагивает рядом со мной и лукаво улыбается:

— Нам, женщинам, стоит проявить инициативу заранее. Чем глупее будут любовницы у короля, тем меньше проблем придется расхлебывать его жене. Дальновидность — это наше все.

В шоке от услышанного сама не замечаю, как мы выходим из дворца и почти в кромешной темноте шагаем к Темной Башне. Ночные шорохи в темноте напрягают. Конечно, вряд ли кто-то осмелится напасть на королеву, но я все же робко интересуюсь:

— Вам не страшно ходить без сопровождения стражников?

— А чем невидимые хуже стражников? — холодно усмехается красавица. — К тому же, мои подданные любят свою королеву. Так зачем мне бояться?

— Простите, мне не следовало спрашивать такое, — иду в отступную.

— Не следовало, верно. Хорошо, что ты поняла.

Вскоре мы минуем пропускной пункт и поднимаемся по винтовой лестнице башни, по моим ощущениям, на пятый этаж. По крайней мере, раньше на четвертом этаже у меня начинало сбиваться дыхание, а на пятом уже пыхтела, точно паровоз. Как реагирует на нагрузки новое тело, я пока не изучила.

— Помни, дорогая, — королева останавливается возле массивной дверью, перед которой дежурят двое крепких стражников. — Все должно остаться в тайне.

После моего кивка королева подает страже знак, и они открывают дверь.

Осторожно вхожу в вонючий полумрак. Свет двух факелов скупо освещают просторное помещение без окон. Похоже, вентиляция напрочь отсутствует, поэтому амбре здесь намного хуже, тяжелее, чем в том же приюте из прежней жизни.

На самой дальней стене различаю очертания человека, с раскинутыми в стороны руками и поникшей головой. А неподалеку виднеется худой силуэт Дариуса.

Тот быстро склоняет голову в знак приветствия и жестом предлагает пройти к пленнику.

Чем ближе подступаю к незнакомцу, распластанному по стене, тем сильнее ощущаю его боль. Как снежный ком, нарастает желание помочь. С каждым шагом в пальцах усиливается покалывание, а в метре от него магия уже брызжет из рук зелеными искрами, устремляясь наружу.

Прикасаюсь к вискам мужчины обеими руками, и в тот же миг магия мерцающаим светом фонтанирует на его лицо. Монголоидный разрез целого глаза — совсем не то, что я ожидала увидеть. Как и тяжелая линия носогубки, съезжающая к тонким губам от крыльев плоского носа, и выпирающий подбородок с ямочкой. Черты чужие, но все же…

Не могу избавиться от ощущения причастности к этому человеку. Будто он мне ближе и роднее, чем лучший друг. Алогично, ненормально, но, возможно, именно так проявляется связь целителя и пациента.

Когда магия гаснет, отступаю на шаг. Мужчина открывает глаза, темные, как беззвездное небо, и принимается неотрывно меня разглядывать. Даже сейчас, когда поток магии прервался, мне приятен его пристальный, изучающий взгляд. Он будто пробирается прямиком в душу — туда, где ему самое место, — и резонирует с биением сердца.

Наверно, этот взгляд и становится той самой точкой над буквой "и", после которой слова незнакомца меня не удивляют:

— Красивое платье! Я рад, что ты приняла мой выбор.