Избранная для северного дракона

Глава 35

Опять бросаю тоскливый взгляд на дверь, разрисованную белой паутиной узоров. Похоже, духи, показавшие Лийне картинку с моим участием, решили меня подставить. Бросили в самый эпицентр чужой проблемы и заставили ее решать.

А если признаться шаманке, что не могу ей помочь? Кому она поверит? Мне или своим духам? Вдруг подумает, что я просто не желаю помогать? Как тогда отреагирует?

Глаза у старухи прищурены — она словно смотрит ими в прицел. На фоне серьезного, даже мрачного выражения лица этот взгляд выглядит пугающе — аж в груди холодеет. Меня будто в ловушку заманили.

Внезапно волкодав вскакивает со своего места, подбегает ко мне и щекотно тычется в щеку своим носом. Пытается облизать лицо, но я со смехом уворачиваюсь от наглой морды.

— Ну? — ласково тереблю рогатую башку. — Ни за что не поверю, что тебя накрыло беспричинной нежностью. Небось проголодался и выпрашиваешь себе косточку? Признавайся, меркантильная ты душа!

Пока смеюсь и почесываю серую, жесткую шерстку, меня отпускает мандраж. Игривый настрой собаки снижает градус напряжения, и я с благодарностью тяну:

— Ты мой антистресс мохнатый!

Уходить отсюда больше не хочется. Наоборот, просыпается интерес к решению непростой задачки. Вот только для решения маловато исходных данных.

— Когда из вашего леса исчезли волкодавы? — уточняю, продолжая поглаживать пса.

— Восемь лет назад.

— Что изменилось в те годы в Межземелье?

— Ничего. Наш уклад остается прежним на протяжении десятков лет.

— Раз духи прогневались, значит, что-то было сделано неправильно, — гну свое. — Вспомните, что произошло в тот год!

— Произошло, — Лийна на секунду отводит взгляд, — но не у нас. Умер Пепельный Дракон, правитель Южного Королевства.

— Межземельцы причастны к его смерти? — вопрос звучит строже, чем хотелось, поэтому острый взгляд собеседницы обжигает возмущением, а черные брови сердито съезжаются к центру переносицы.

— Нет!

— Что для вас изменилось после его смерти? — терпеливо повторяю один и тот же вопрос… Ох, нелегка жизнь детектива!

— Ничего. Мы исполняем прежние договоренности. От нас — добыча и поставка таранита для южных магов. От них — защита наших границ от виедов.

— Хм… — безуспешно пытаюсь состыковать в голове несовместимые факты. — Что бы вы сказали, если бы королева заключила мирный договор с виедами?

— Это невозможно. Виеды — зло. Они издавна похищали наших женщин и детей. Убивали мужчин. С приходом Пепельного Дракона все изменилось. Он взял нас под свое крыло.

— У королевы я крыльев не заметила… — говорю еле слышно. — Если она заключит мир с виедами, что станет с вашим народом?

Лийна долго молчит.

— Зачем ей истреблять мое племя? Мы поставляем ей таранит. Мы ей не враги.

Тихонько вздыхаю. Наивная, честная женщина. Ей бы «Игры престолов» посмотреть для расширения кругозора!

— Вчерашний союзник может завтра стать врагом, — объясняю. — Королеве выгодно захватить себе ваши земли вместе с ресурсами. Тогда таранит будет принадлежать ей напрямую, и она перестанет зависеть от вашей преданности.

Шаманка на мгновенье прикрывает глаза, и черты лица заостряются, словно от боли. Но уже в следующую секунду она берет себя в руки:

— За восемь лет правления королева так и не заключила мир с виедами. И не заключит. Наше сотрудничество с ней не могло разгневать предков.

Легонько почесывая за ушком у козы, захожу с другого бока:

— Кто является наследником Пепельного Дракона?

— Им был мятежный принц Йемрен Редгрэйв, пока трон не заняла королева мать.

— То есть сейчас вы ведете дела с воровкой, укравшей трон у законного наследника?

И снова мой вопрос звучит обвинением в тоне, для меня абсолютно несвойственном. На эти слова старуха снова моргает, будто в глаза попали соринки. Мне бы впору замолчать, но у меня во рту, будто дамбу прорвало:

— Если ваши предки заключили мирный договор с Пепельным Драконом, они могли рассердиться, что вы сотрудничаете с его врагом.

— Королева Вианда — истинная Пепельного Дракона. Она не враг.

— Она выгнала законного наследника, нарушив завет мужа. Я своими ушами слышала, как она называла Пепельного Дракона занудой, а устроенную им помолвку старшего сына — большой ошибкой. Сомневаюсь, что так сказала бы настоящая ирэя.

Шаманка сидит неподвижно, словно статуя Будды, лишь изредка моргает. Ее молчание и непоколебимость начинают нервировать.

Ей не по душе мои слова.

Но я же не лезла с советами. Это она их выпрашивала.

В горле першит, и я снова захожусь в кашле. Кажется, в комнатушке остается все меньше воздуха, пригодного для дыхания… А у нас с Йемреном остается все меньше времени, чтобы оторваться от преследования!

— Моему племени нужен дракон, чтобы выжить, — наконец, выдавливает из себя женщина. — Ибо только дракону по силам остановить виедов.

— Кейрон — не единственный дракон, — сквозь кашель отвечаю. — Есть еще Йемрен, истинный наследник.

— Даже если через тебя говорят мои предки, санна… Даже если наши женщины перестанут умирать, что делать одиноким мужчинам? Пока вырастут еще не рожденные девочки, наши мужчины превратятся в стариков.

Мне с трудом верится в услышанное. Неужели о международных браках в этом мире ни разу не слышали?

— Возможно, ваши мужчины смогут очаровать женщин из других мест, — ненавязчиво подсказываю, но старуха опять качает головой:

— Южанки избалованы. Они не согласятся жить в суровых условиях Межземелья.

— Может, северянки более неприхотливы? Стоит поинтересоваться у законного наследника, живущего на Севере.

— Гладко ты шьешь, — задумчиво тянет собеседница. — Послушать тебя — так все нити ведут к законному наследнику. Не потому ли, что ты его ирэя?

— Я не навязываю свое мнение, — пожимаю плечами. — Пейте из чаши моих советов ровно столько, сколько пожелаете. А теперь, если позволите, мне пора идти.

— Не спеши, санна, — качает головой. — Ты советовала обсудить сотрудничество с законным наследником Пепельного Дракона. Раз уж он здесь, самое время последовать твоему совету.

— Да, но сегодня мы немного торопимся… — робко возражаю и… тут же осекаюсь, наткнувшись на жесткий взгляд.

Становится неуютно. Беспокойно ерзаю по земляному полу. Даже мой антистресс перестал помогать, хотя коза улеглась рядом, удобно устроив морду на моих коленях.

Время беспощадно утекает. Неужели нельзя перенести деловые переговоры на потом, когда нам не будет дышать в спину зубастая, огнедышащая пасть?

*********

Королева

Вианда неторпливо потягивала в постели ягодный морс, когда за дверью раздался тревожный стук служанки. В этой барабанной дроби отчетливо прозвучало нетерпение, даже отчаяние.

«Верно, Кейрон снова выгнал моих девушек", — пронесловсь у нее в голове. — "Кто-нибудь из этих дурех вечно жалуется на его грубость. Наивные. Будто я могу изменить драконью природу! Единственный мой шанс водействовать на дракона с помощью истинной. Профукаю его — и люди поймут, как мало у меня власти над собственным сыном…»

— Войди! — взмах руки — и дверь послушно отъехала, открывая испуганное лицо обычно уравновешенной Мары. Вианда отставила на поднос глиняную чашу и приказала:

— Говори!

— Простите за беспокойство, моя королева! Я принесла госпоже Даринике завтрак, но она не открывает… Я уже полчаса стучу ей в дверь. Просто ума не приложу, что делать. А вдруг она заболела? Открыть дверь я не могу… И целителя позвать не могу, пока не ясно, что с госпожой. И принцу боюсь сказать… И не сказать тоже боюсь… — Мара страдальчески скривила хорошенькое личико.

Вианда рывком спрыгнула с кровати, позабыв о приобретенной с годами грациозности.

— Одежду! — потребовала, указывая на стул, где со вчерашнего вечера был подготовлен изысканный персиковый наряд.

Служанка подскочила к стулу, бережно подхватила платье и ловко помогла облачиться в воздушную ткань. Вместо того, чтобы по обычаю покрутиться перед зеркалом, Вианда быстрым шагом направилась в коридор.

Дорогу до нужной двери преодолела за несколько минут — служанка едва поспевала.

Приложила ладошку к впадине-ключу, и створки мгновенно разъехались. Шагнула в комнату, быстро осмотрелась. Постель примята, но в помещении стояла особая, звенящая тишина, говорившая об отсутствии людей.

На всякий случай заглянула в уборную. Затем не поленилась, опустилась на колени и проверила пространство под кроватью.

Пусто.

Ни пса, ни девицы.

Ну и где они, скажите на милость?!

Если это проделки ее оболтуса сына… Королева тяжело вздохнула, чувствуя, как к горлу подкатывает бессильная злоба. Вместо того, чтобы слушать мать, Кейрон с каждым годом становился все более непредсказуемым. Весь в отца!

— Принц уже вернулся? — обратилась к служанке.

— Да, моя королева. Я видела, как он миновал огненный заслон.

— Живо зови его сюда!

Через четверть часа Кейрон зашел в спальню. Лицо мрачное, в остром взгляде — колючая настороженность. Оглядел комнату, втянул в себя воздух и рявкнул с порога:

— Где Ника?

— Это ты мне скажи! — набросилась на сына Вианда. — Ты всегда идешь у нее на поводу! Сначала позволил ей вякать на важном собрании. Потом оставил ей пса. Что ты сделал на сей раз? Отпустил с миром на все четыре стороны?

— Я прощу тебя за эти слова, потому что ты моя мать, — зло прошипел принц.

— Ты забываешься. Я твоя королева, и я не нуждаюсь в твоем прощении! — надменно произнесла Вианда, с ужасом наблюдая, как расползается темнота в глазах сына. Знакомая ей темнота, неподвластная человеческой воле. Она часто видела этот взгляд до того, как стала вдовой, и ничего хорошего он не предвещал…

— Я не нуждаюсь в одобрении королевы! — отрезал Кейрон и исчез в дверном проеме.

— Стой! — крикнула ему вдогонку Вианда. — Ты не смеешь уходить! Я тебя не отпускала!

Но ответом ей стало лишь эхо быстрых шагов.