Избранная для северного дракона

Глава 5

Йемрен

Прав был Дариус — невидимые скользили по городу, как беззвучные тени. Вот только тени не пахнут, а эти насквозь пропитались потом и ненавистью. Избегать королевских ищеек было просто. Легче, чем обойти яму при свете дня.

Откуда появились невидимые — о том никто не ведал, кроме королевы да старого мага, что недавно почил в могиле. Говорили только, что невидимые натасканы отлавливать враждебные королеве вибрации. Дариус надел на меня защитный амулет, но предупредил: его действие ограничено и наказал держаться от ищеек подальше.

Пока лавировал по многолюдным улочкам, поражался тому, как устроен человек. Я на вражеской территории, но сквозь острый запах опасности в ноздри бьет аромат марципана и густой — хоть ложкой ешь! — аромат корицы.

Женщина из моего детства, каждый день выходившая на улицу с корзиной пирожков, до сих пор продает румяную выпечку. Как ее звали… Рейна? Или Райна? Сапожник, что любил обедать на пороге мастерской, покрылся морщинами и ссутулился, но по-прежнему сидит на выщербленных ступеньках, с аппетитом наворачивая ломоть хлеба и перекидываясь шутками с прохожими. Мальчишкой я играл с его сыновьями. Интересно, где они сейчас?

Сколько лет я здесь не был? Семь? Восемь?

Знакомые очертания города проступали все явственнее и бередили воспоминания. Самое время себя одернуть. Я здесь не для того, чтобы тосковать о прошлом.

Маг обещал, что Ника выйдет в город еще до наступления темноты. Она и правда пришла засветло. Увидеть свою избранную через десять лет оказалось не менее… интересно, чем разглядывать город, что когда-то был мне родным.

Небеса не разверзлись, не исторгли грома и молнии. И земля не задрожала под ногами, пока исподтишка любовался красавицей, в которую она превратилась за десять лет.

Я запомнил ее нескладным, белобрысым лягушонком, тайком вытиравшей сопливый нос об рукав серого платья, — тогда это казалось мне, шестнадцатилетнему наследнику трона, пределом убожества! — а сейчас передо мной вышагивала грациозная лань. Вертела головой по сторонам, в глазах — детский восторг, на губах улыбка предвкушения… жизни?

Будто мир, ее окружающий, пронизан светом, теплом и яркостью, а не косыми взглядами горожан.

Многие до сих пор верны памяти отца и то, что творит мать на троне, считают кощунством. Отвергнуть преемника, не согласного с ее принципами, точнее, с их отсутствием. Подослать к нему убийц, чтобы править единолично. Изо дня в день резать, рвать, стирать связь невестки с неугодным сыном, чтобы соединить ее с другим — какая мать пойдет на такое?

Иные воспринимают Даринику заложницей обстоятельств, иные — молчаливой пособницей растущего зла, а я еще не определился.

Как только Ника со служанкой зашли через парадную дверь, хозяйка заперлась изнутри. Двое сопровождающих встали у черного хода. Стражников отправить в отключку оказалось легко. Два синхронных удара в уязвимые точки — и путь в лавку открылся с черного входа, пропуская внутрь, к моей избранной.

И снова глаз от нее не отвести — такая хрупкая и красивая.

Взглянув впервые в ее глаза, я подумал, что шанс есть, что сумею подобрать правильные слова, и она последует за мной. Возможность уйти по-тихому еще оставалась.

Служанку с хозяйкой усыпить заговоренным платком, лежащим в суме наготове. Две лошади, телега, груженая товаром, мужская одежда для Ники на смену ждали у ворот. Мы превратились бы в пару торговцев, едущих на ярмарку в Межземелье.

Но как вместить столько лет разлуки в несколько фраз?

Она не поверила сказанному, а главное, не услышала свою тягу ко мне. Слишком глубоко ложь фальшивых воспоминаний въелись ей в душу. Все перепуталось, перевернулось вверх дном. Память обо мне превратилась в кошмар, а отношения с Кейроном казались незыблемой твердыней.

От ее недоверия хотелось завыть, а толку? Время утекало сквозь пальцы. Что бы я не говорил, все было мимо, не так. Вскоре ощутил приближение невидимых, будто нашупавших слабое место в защитной магии, как только избранная меня отвергла. Теперь они бродили вокруг лавки. Принюхивались.

Должно быть, уже наткнулись на стражников, которых я по-быстрому припрятал под хламом.

Бежать без избранной было нельзя.

Бежать теперь в принципе было нельзя.

Все, что я мог, — это не сопротивляться, чтобы Ника не попала под раздачу вместе со мной. Когда вошли невидимые, пророчество сбылось.

Я встретился с бездной.

*****

*****

Ника

Кричу до хрипоты, видя, как на моих глазах нечто невидимое превращает человека в котлету. Это сродни фильму ужасов, только Хищник бесчинствует не на экране гаджета, а в моей реальности. Да разве так можно с живым существом обращаться?

На мои крики прибегает служанка, хватает за руку и тащит прочь к выходу. Первые шаги позволяю себя тянуть, а потом, уже на улице, неправильность происходящего пересиливает ужас, и я начинаю запоздало упираться.

— Пусти! — пытаюсь вырваться из ее неожиданно крепкой хватки. — Мы должны ему помочь! Там на человека напали!

— Все! Ему не помочь. Коли попался в руки невидимых, считай, уже труп.

— Да какой он труп, ты с ума сошла! Мы должны что-то сделать. Позвать на помощь! — снова силюсь вырваться.

— Ох, госпожа! Неужто вам жить надоело? Где невидимые хозяйничают — туда не суйся! Они всех сметают под одну гребенку, как ураган…

— Что за невидимые? Откуда они вообще взялись, эти твари?!

— Что-то вы, госпожа, слишком много подзабыли, — подозрительно щурится женщина и недобро усмехается, щеря кривоватые, желтые зубы. — Али совсем не в себе? Али хотите, чтоб я королеве доложила, как вы позорите себя и ее сына? Она и так слишком добра, раз держит такую… — ее маленькие глазки обводят меня неприязненным взглядом, а пальцы крепче сжимают локоть. — Будете делать мне проблемы — вам самой хуже будет!

Перемена, что произошла с ней за несколько секунд, достойна Оскара. Из говорливой, веселой простушки она вдруг превратилась в коварную фурию со злобно сверкающими глазами.

— Отпусти! — свирепо шиплю, выдираю свой локоть, а подбородок задираю повыше. — Ты забыла, с кем разговариваешь. Еще раз на меня поднимешь голос — и королева узнает в подробностях, как ты тявкала на невесту ее сына. Она слишком добра, раз держит такую… — возвращаю лицемерке ее же презрительный взгляд. — Но ее доброта не бесконечна, а у тебя, Вирна, не десять жизней, чтобы ими раскидываться.

Видно я взяла верный тон, потому что женщина как-то сразу теряет свой запал и испуганно блеет:

— Да я вас защитить хотела… Что же вы сразу… Я как лучше…

Отряхнувшись от прикосновений, пронзаю ее гневным взглядом и возвращаюсь по черному входу в помещение лавки. Тут никого нет. Парадная дверь выбита, ткани скинуты на пол, столы поломаны и красные пятна повсюду. Хаос, пахнущий кровью.

Грудную клетку сжимает тоска. И непонятная злость на саму себя. Упустила.

— Увели его, — Вирна, что подкралась сзади, злорадно подливает масла в огонь. — Не убили. Видно, почуяли, что он шпион или заговорщик. А может, даже повстанец с Севера. Значит, его обработают дворцовые маги на предмет воспоминаний. Будет больно, но ничего, он детина здоровый. Сдюжит.

Каждое слово будто в сердце вгоняет гвоздь. Нарастает уверенность, что незнакомец попался по моей вине. Алогичное чувство, неуместное, но избавиться от его грызни никак не получается.

— Что будем делать, госпожа Дариника? — елейно спрашивает служанка, хитро щуря карие глазки и угодливо улыбаясь. — Можем узнать подробненько, что с ним да как… Хотите?

Будь она моим другом, я бы с радостью последовала ее предложению! Но в глазах этой хитроумной так и светится подвох. Небось первая побежит жаловать королеве, что я интересуюсь чужими мужиками.

— Мы здесь, чтобы выполнить приказ королевы, — строго отрезаю. — Она велела купить платье для вечернего банкета. И я его куплю, несмотря на помехи.

Нахожу хозяйку забившуюся в каморку, испуганную, дрожащую, и покупаю у нее платье. Темно-голубое — то самое, что выбрал мне незнакомец. Хозяйка парой заклятий подшивает мне платье под фигуру и упаковывает в бумагу. Будь я не настолько вымотана недавним инцидентом, меня бы переполнил восторг от ее магии, а сейчас все эмоции померкли. Будто выдохлись. Сдулись, как шарик.

Как только сверток оказывается у меня в руках, впервые за сегодняшний день чувствую, что сделала что-то правильное.

В голове свербит мысль о Дариусе.

Хочу, чтобы он объяснил, что происходит. Чтобы помог вытащить незнакомца, а потом чтобы отправил меня обратно. Домой, подальше от этих ужасов.

Сейчас, когда прошла боль от хватки служанки, я все отчетливее ощущаю зуд на внутренней стороне локтя. Видно, от нервов пигментное пятно в виде дракона начинает зудеть.

Передаю сверток служанке и незаметно чешусь.

Кажется, я где-то читала, что зуд пигментного пятна — это первый признак рака. Да уж. Не успела порадоваться, что избавилась от астмы, как взамен получила новое «счастье».

Может, Дариус умеет исцелять?

— Смотрите, госпожа! — приторным голосом напевает служанка, внезапно выдергивая меня из мыслей. — На темной башне развевается черный флаг. Впервые за несколько месяцев.

— Почему ты радуешься? Так любишь черное?

— Королевского преступника поймали. Того, что вы так рвались спасать. Смертник он теперь, стопудово! Скоро четвертуют на ратушной площади. Попробую отпроситься из дворца, чтобы поглядеть казнь. Давненько я не развлекалась…