Спасти эльфа 2. В плену. И после. История одного эльфа

Глава 24

— А он что здесь делает?

Под взглядом эйхарри Фай ощутил себя противным насекомым и упрямо вздернул подбородок, всем своим видом давая понять, что отослать его прочь не получится.

Тяжелый вздох вырвался из груди Грид. Все утро они спорили до хрипоты, но в конце концов Фаю удалось убедить любимую взять его с собой на королевское задание.

— Разреши ему поехать с нами, великая эйхарри, — устало попросила химера. — Испытание меня ожидает сложное, а поддержка близкого человека… ну, то есть эльфа поможет мне его выдержать, я уверена.

— Что ж, — задумчиво взглянула на Грид эйхарри. — Если это облегчит твои муки, я буду только рада.

— Насколько опасно то, что ожидает Грид? — обратился Фай к Чудовищу, ибо жена так толком и не ответила на этот вопрос. Но и королева не стала ничего объяснять — притворилась глухой и молча направилась к своему ездовому червю.

Тогда Фай повернулся к Эверу, выглядевшему не менее растерянным, чем он сам.

— Ты знаешь, что твое чудовище поручило моей жене?

Но и Эвер лишь неловко развел руками.

— Инни ничего мне не рассказывает. Совсем. Она даже брать меня с собой не хотела. Я с трудом настоял.

Ситуация напрягала Фая все больше и больше. Бледное и напряженное лицо Грид. Королева, то и дело поджимающая губы. Эвер, с которым венценосная супруга впервые в жизни не поделилась своими планами. Явно затевалось что-то мутное и рискованное. Но почему подвергать себя опасности должна была именно Грид? Если эйхарри чего-то хочет, пусть собой и жертвует. Или вон своим мужем — он ради нее горы свернет. Грид-то тут причем?

Но химера возражений Фая не слушала, а Чудовищу традиционно было плевать на все, кроме собственных интересов, так что пришлось тащиться за остальными к загону с мерзкими тварями, которые в этом мире выполняли функцию лошадей.

— Зачем нам ездовые черви? — спросила Грид глухим и бесцветным голосом. — Какой смысл передвигаться по земле, когда у нас обеих есть крылья? По воздуху до Гиблой долины мы доберемся быстрее.

«До Гиблой долины? Ну, хотя бы крупица информации», — подумал Фай. Теперь он знал, куда лежит их путь, но легче от этого знания ему не стало.

Вспомнились слова эйхарри, сказанные ему когда-то с возмущением и гневом: «Знаешь, какие твари обитают в Сумеречных землях? А о Гиблой долине слышал? Только задумайся: в стране, где ничегошеньки не растет, есть место, которое называют гиблым. Представляешь, что это за место?»

Неужели Грид заставят сражаться с монстрами, обитающими в том ужасном крае? Почему одну? В распоряжении королевы целая армия, да и сама эйхарри не абы кто — дракон, а дракон уж наверняка сильнее крылатой кошки.

Нет, вряд ли Грид должна победить какое-нибудь чудовище. Тогда что безумной Инни от нее нужно?

— Вперед — да, было бы проще добираться своим ходом, — согласилась с химерой эйхарри. — А назад… Ты уверена, что будешь в состоянии подняться в воздух?

Сердце Фая будто сдавили ледяным кулаком, да что там, у него все внутренности словно покрылись налетом инея — настолько ему стало страшно за жену.

Не сможет подняться в воздух? Почему не сможет? Потому что устанет, обессилит или… Или будет ранена?

— Да скажет мне кто-нибудь наконец, что происходит? — взорвался он, пытаясь подавить панику.

Черные, как бездна, глаза королевы остановились на его лице, тонкие жесткие губы сначала привычно поджались, а затем выплюнули:

— Тсс, не действуй мне на нервы. Без тебя проблем хватает. Будешь хорошим мальчиком — узнаешь обо всем на месте. Продолжишь вести себя плохо — и останешься ждать нас здесь.

— Все будет хорошо, любимый, — опустила ладонь ему на плечо жена.

Любимый. От этого слова защемило в сердце, будто тонко и жалобно задрожала невидимая струна его души. Наверное, впервые в жизни Фай так остро осознал свою мужскую ответственность, свою традиционную роль защитника, прочувствовал ее ярче, чем на празднике в честь Темнейшей, когда инстинкты заставили его закрыть Грид собой, спасая от демона огня.

Эту роль химера могла отрицать сколько угодно, она могла быть сильнее супруга в сто раз, умнее — в двести, но Фай знал: он — мужчина и должен оберегать свою женщину, должен подставить ей плечо в трудную минуту, каменной стеной закрыть ее от любых невзгод. Этому его учил отец. Такое отношение он видел в собственной семье. Так было принято в эльфийском обществе, а Фай был эльфом, мужчиной и не собирался бросать возлюбленную одну в опасности. В конце концов, он солдат, прошел войну и сумеет оказаться полезным.

Повинуясь неудержимому спонтанному порыву, он запустил руку в карман плаща, в котором уже второй день подряд таскал ту самую алую помолвочную ленту. Однажды Фай проснулся и нашел ее на тумбочке у кровати: ночью Грид прокралась к фиктивному мужу в спальню и вернула его вещь. С тех пор он носил ленту с собой, сам не понимая, зачем это делает. Видимо, чувствовал: настанет момент — и она ему понадобится.

Заметив, что супруг держит в руках, Грид тихо ахнула, но поспешила скрыть эмоции.

— Можно? — спросил Фай, протянув ей открытую ладонь — предлагая вложить в нее собственную, такую красивую и изящную.

Тяжело сглотнув, Грид с подозрением уставилась на чуть подрагивающие пальцы мужа, перевела взгляд на ленту в другой его руке и вздохнула, словно не веря собственным глазам.

— Позволишь? — еще раз спросил Фай, а затем, не дожидаясь ответа, нежно взял жену за руку и повязал на ее запястье алый символ брачного союза.

В душе наступило умиротворение, теплое и уютное чувство разлилось в груди — так бывает, когда поступаешь правильно, делаешь то, что давно должен был сделать.

Уголки губ Грид задрожали. Всхлипнув, она быстро отвернулась, чтобы никто не увидел ее повлажневшие, заблестевшие глаза.