Невольница императора

* * *

— Ну да, у тебя же такой богатый опыт, — хмыкнула я, пытаясь не показать задетые чувства.

— Да, опыт богатый, — не стал спорить пропойца. — А потому притворяться шлюхой не самый лучший выход.

— Я никем не притворялась! — вспыхнула и дернулась так, что чуть не расплескала содержимое бокала. — Ты сам меня схватил и начал бессовестно лапать!

— Но в такой-то одежде да еще рядом с трактиром. О чем я еще мог подумать? — он не пытался оправдаться, просто сообщал это как данность, ухмыляясь, бессовестно глядя на мою грудь.

Я смутилась и постаралась запахнуться в узкую безрукавку. Тщетно.

— Ты же не связываешься с девственницами, — передразнила его, преодолевая смущение.

— Так смотреть-то никто не запрещает, — залился смехом он, а потом серьезно добавил: — Это ведь ты та горянка, которую вся городская стража ищет?

Сердце екнуло. Мелко затряслись руки. Чтобы себя не выдать, пришлось поставить бокал на сундук, который стоял у кровати. Я тщательно разгладила все складки на юбке и только после этого подняла на охсайца глаза.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — произнесла это медленно и спокойно.

— А я думаю, что ты все прекрасно понимаешь. Вещи на тебе не по размеру, это раз, — он поднял руку и принялся загибать пальцы. — Горцы не такая уж редкость в столице, но в основном мужчины или семейные пары. Одинокая девица без сопровождения — так не бывает, — он загнул второй палец. — Хотя ты еще невинна и, как и все горянки, наверняка воспитывалась в строгости, разрешила мне себя, как ты выразилась, облапать. И это произошло совсем «случайно» в тот момент, когда к нам подошел стражник — три, — он загнул еще один палец.

Я вздохнула. Он так хорошо разложил все по полочкам, что мне ничего не оставалось делать, как признать поражение. Но говорить об этом я, конечно же, не собиралась.

— А я думала, что ты ничего не запомнил из того, что произошло утром, — решила не отступать в этой словесной схватке.

— Вот эта штука, — он поболтал содержимым бутылки из стороны в сторону, — имеет свойство возвращать память.

— Прям волшебный эликсир, — съязвила я, скривившись.

— Ну, вообще-то в некотором смысле так и есть. С ним мир не кажется таким… — он снова приложился к горлышку и сделал несколько крупных глотков. — Таким безнадежным, — наконец смог он подобрать слова, тон его голоса сейчас был абсолютно безразличным.

— О чем ты? — я села глубже, опершись спиной о стену, подобрала колени и обняла их руками.

Пропойца резко поднялся и направился ко мне. Походка его уже не отличалась твердостью, но он крепко сжимал в руке бутыль. Он плюхнулся рядом со мной на кровать. Я сначала всполошилась, но, видя, что он вообще не собирается меня трогать, успокоилась.

— Да так, ни о чем, — он пожал плечами. — Меня Касий зовут, но для друзей можно Кас.

При этом он рассмеялся так, что в конце хрюкнул.

— Что смешного? — не поняла я.

— Прости, — свободной рукой он вытер слезы, которые выступили в уголках глаз от смеха. — Нужно знать меня, чтобы понять шутку.

— Ну, так объясни, — буркнула я.

— Просто у меня нет друзей, — сказал он и снова припал к бутыли, жидкость в которой, судя по звуку, плескалась уже на самом дне.

— Ну да, это повод напиваться, — я хмыкнула.

— Ты ничего не знаешь о моей жизни, — вдруг осадил он и как будто обрубил разговор.

Замолчала, признав его правоту. Он допил остатки и поставил бутыль на пол возле кровати.

— Тебя-то как звать?

Некоторое время я молчала, соображая, стоит ли называть настоящее имя. Кажется, слишком долго соображала. Собеседник усмехнулся.

— При желании узнать твое настоящее имя не составит труда. Несколько монет творят чудеса. Я и без этого знаю уже, что ты убила одного из воинов императора и ты какая-то важная шишка там, у себя в горах, поэтому, чтобы проучить, а еще не смущать остальных горцев, тебя решили сюда привезти.

— Это так обо мне говорят? — не выдержала я и повернулась всем корпусом к Касию.

Он не глядя на меня пожал плечами.

— За что купил, за то продал. Слухи по городу ходят.

— А о том, что они убили моего отца и мужа, слухи не ходят? — я не выдержала и подскочила на коленях прямо на кровати. — То, что император напал на мое селение, а его свиньи убили еще много хороших людей. Безоружных людей!

— О чем ты? — насторожился мужчина. Может, ноги его уже держали слабо, но ум пока сохранялся в ясности. — И что-то не вяжется то, что у тебя был муж, с тем, что мы о тебе уже выяснили.

— Я дочь властителя Кривых Гор. Твой император напал на нас в момент венчания! — сжала кулаки, вновь вспомнив все, что произошло. Пришлось зажмуриться, чтобы сдержать яростные слезы, которые так и рвались наружу. — Я не успела даже поцеловать мужа! Имперцы вломились к нам, лишь только волхв закончил обряд! Столько людей, столько воинов! И все безоружны в святом для нас месте! Император поступил бесчестно! Слышишь?! И я не остановлюсь, пока он не поплатится за это! — все-таки позорно разревелась.

Глотала слезы, видя, как растерялся Касий. Он смотрел на меня полными ужаса глазами. А потом привлек к себе. Вырвалась, не желая сочувствия. Я хотела справедливости. Хотела мести. Жаждала купаться в крови этого чудовища — императора. Но не жалости!

Однако тело со мной не согласилось. Слезы рвались и рвались наружу. И когда в полнейшем молчании, прерывающимся лишь всхлипами, мужчина снова притянул меня к себе, я позволила ему это сделать. Позволила крепко обнимать, пока сама изливала горе в его рубаху.

Сколько мы так просидели, не знаю. Но свеча догорела, и мы погрузились в почти полную темноту. Меня стало клонить в сон в теплых объятиях пьянчуги. Повозилась и удобнее устроилась у него на груди. Он чуть поменял положение, и вот уже оказалось, что мы снова лежим на его грязной постели, которую он и не подумал поменять после вчерашнего, прямо в одежде.

— Так звать-то тебя как? — очень тихо в конце концов спросил Касий.

— Ильминара, — не скрыла я. — Но для друзей можно просто Мина.

Я уже успокоилась и прекратила хлюпать носом.

— А мы друзья? — спросил он, и почему-то я знала, что в этот момент мужчина улыбается. Именно так звучал его голос в тишине.

— Не обольщайся, — зевнула и, зарывшись лицом ему под мышку, почти мгновенно уснула.