Невольница императора

— Допустим, — кивнул все тот же вождь. — Ты предлагаешь объединить империю и горный народ? Мы слишком разные, чтобы стать единым целым.

— Кажется, на это у меня есть достойное предложение.

— Так дела не делаются, — я все же совладала со своими чувствами и поднялась. Голос звучал твердо. — Принесите императору кресло!

Очень скоро рядом с моим «троном» появился почти такой же. Хакасан снял плащ, явив всем простую и теплую походную одежду, и сел рядом со мной во главе стола. Началась трапеза. Вожди негромко обсуждали между собой произошедшее, свободно высказывая мысли по этому поводу. У нас принято говорить все что думаешь, даже если это не понравится властителю. Такова природа горцев. Я слышала, что не все довольны таким решением, но открыто противостоять никто не собирался.

— Я очень скучал, Мина, — наклонился к моему уху Кас.

— Тогда почему так долго ехал? — посмотрела на него, сама понимая, что это звучит так, словно я маленькая обиженная девочка.

— Выжидал момент, — он говорил это серьезно, но в глазах горели веселые искорки.

— Ах ты!.. — хотела сказать какую-то колкость, но Кас, глядя на мое выражение лица, засмеялся.

Тогда и я сменила гнев на милость. Разве могу на него злиться?

Вообще-то могу, еще как! Но недолго.

— Ты поменялась, — он так посмотрел на меня, что по рукам поползли мурашки.

Я незаметно для остальных положила его ладонь на свой живот.

— Наверное, дело в этом.

— В этом, — утвердительно кивнул Хакасан, поглаживая меня кончиками пальцев. — Ты еще прекраснее. И… как будто мягче, — это открытие слово удивило его самого.

Мой нрав действительно стал не столь суров, но пускай не обольщается! Поэтому я перевела тему.

— Не знала, что ты так хорошо говоришь на языке горцев.

— Я правитель, и обязан знать язык своих соседей, — он пожал плечами. — К тому же у меня было время потренироваться и освежить память.

— Так что за предложение есть у достопочтимого Хакасана Второго, которое устроит нас всех? — снова заговорил неугомонный старец.

Император поднялся.

— Я возьму в жены Ильминару, и мы заключим договор, по которому каждый из нас будет править своим народом, независимо от другого. Однако границы наши будут открыты.

— Между горцами и имперцами целая седмица пути по безлюдным и пустынным степям, — возразил вождь. — Где вы будете жить и как управлять своими народами на расстоянии?

— Степи не принадлежат ни горцам, ни имперцам, так? — с хитрой ухмылкой уточнил император, будто сам этого не знал.

— Твоя правда, — кивнул старик.

Хакасан с торжественным видом развел руки в стороны.

— Так расширим же обе территории! Построим город ровно посередине между нашими государствами! Наречем его объединенной столицей. Мы будем жить там, и оттуда править обоими народами.

Я задумалась над его словами. Горцы никогда не претендовали на степи не потому что там неплодородные земли, трудности-то нас не пугали, горы — это еще более суровая обитель, однако мы приспособились, а потому что не желали сокращать с беспокойным соседом — империей — расстояние. Ведь в случае нападения оно должно было играть нам на руку. Но, как видно, план не сработал. Так какого нечистого никто до сих пор до этого не додумался?

Вожди долго молчали, потом принялись обсуждать предложение тихо между собой. Через четверть стражи самый старший поднялся и сказал:

— Это разумное предложение. Однако оно требует многих денежных вложений. У горцев нет единой казны, как в империи, а потому, боюсь, Ильминара сможет рассчитывать лишь на добровольные пожертвования от вождей в меру их желания и возможностей.

— Об этом не волнуйтесь. Империя обязуется полностью покрыть денежные расходы на строительство города, если горцы помогут с живой строительной силой, — император сделал паузу. — В меру желания и возможностей.

И снова — негромкие переговоры между вождями.

— Что ж, — снова поднялся старик. — Я, Норнул, вождь горцев с Кровавой горы, согласен на это союз. Прошу проголосовать остальных.

Каждый из мужчин вставал и сообщал о решении. У меня ныло сердце каждый раз, когда они открывали рты. Боялась того, что может случиться, если часть окажется против. Но их решения были на редкость единогласными. Когда последний вождь согласился, я выдохнула, поняв, что задерживала дыхание.

Старший поднял кубок.

— За союз Хакасана и Ильминары! За союз горцев и имперцев!

Я смотрела на то, как мой будущий муж ударяется кубками с другими участниками совета, и меня переполняла радость.