Невольница императора

* * *

Моя рука непроизвольно дернулась. Кажется, Кас понял, что сказал нечто не совсем то, что нужно, и поспешно добавил:

— Танцует, я имею в виду. Она самая искусная танцовщица, которую я только видел.

Может, он хотел меня успокоить, но легче не стало. Наоборот. Я лишь вздохнула, искренне сожалея, что вообще во все это ввязалась. Надо было действовать самой. Наняться на работу к кому-то, кто вхож во дворец, пускай все происходило бы гораздо дольше, но зато не пришлось бы испытывать столько противоречивых чувств.

Я так глубоко ушла в собственные размышления, что очнулась, только когда мы вошли в одну из комнат. Огромный мягкий ковер, широкая кровать, на столе рядом — фрукты и бутыль с несколькими бокалами, по стенам развешаны масляные светильники, которые чуть коптили. Блудница подошла к столику и разлила по бокалам, судя по всему, вино, подав мне и Касию. Он взял, я уже мотала головой, чтобы отказаться, но Кас строго на меня глянул:

— Тебе нужно немного расслабиться.

Вздохнув, я взяла предложенный напиток и села на кровать недалеко от Касия, однако не сделала ни глотка.

Миара не до конца затворила за собой дверь, и нам была отлично слышна ритмичная музыка с первого этажа. Женщина скинула с себя легкое шелковое одеяние, которое я могла бы назвать халатом, если бы оно не выглядело столь утонченно. А под ним оказался наряд, похожий на тот, который скрывался и под моей одеждой.

Невольно задумалась, где же Касий такой достал. Если мой костюм был золотым, то ее — белоснежным, с серебряными монетами. Белая ткань должна была сливаться с бледной кожей, но ничего подобного! Танцовщица вся выглядела, как снежинка, как горная льдинка!

Кас кивнул ей, и она принялась двигаться в такт музыке. Только теперь я поняла, что имел в виду мужчина, когда говорил, что руки должны быть змеями. К сожалению, как змея я могла только шипеть на этого нечистого пропойцу.

Я завороженно наблюдала за молодой женщиной и не могла оторвать от нее взгляд. Бедра ее крутились то быстро, то начинали медленно и чувственно опускаться и подниматься. Грудь то вздрагивала, то замирала, то принималась трястись. И каждое движение выглядело настолько естественным, что я не могла понять, как у нее получается двигать то верхней, то нижней частью тела независимо друг от друга. При этом руки красиво дополняли каждое движение, обрамляли ее, порхали, словно бабочки или живые цветы.

Мелодия внизу замедлилась. Четкий ритм сменился трелями флейты.

Не заметила, как осталась с пустыми бокалом в руках. Когда это я успела все выпить? Куртка Каса, в которой я пришла, валялась на кровати. Так увлеклась зрелищем, что забыла обо всем! Голова слегка кружилась, поэтому я точно знала, что выпила все сама. Касий хитро поглядывал на меня.

— Что? — не поняла я.

Он облизал губы и вытащил из кармана две золотые монеты, показав их Миаре. У той заблестели глаза, я так решила, что это слишком щедрое вознаграждение за один танец. Она, очевидно, тоже.

— Чего желает мой господин? — не прекращая плавных движений, она приблизилась к нему.

— Научи нескольким движениям мою спутницу, и получишь еще столько же.

Зеленоглазая посмотрела на меня. Впервые за вечер — заинтересованно. Наверное, не каждую ночь к ней обращаются с такими просьбами. И мне этот внимательный взгляд очень не понравился.

— Кас, — предупреждающе сказала я, не отрывая глаза от блудницы.

А та уже медленно качала бедрами в мою сторону. Я сглотнула. Вор оказался совсем рядом и услужливо забрал пустой бокал. Блудница же подала мне обе руки. Я медлила, не собираясь касаться ее.

— Ильминара, — негромко позвал мужчина, и у него был такой серьезный тон, что я решила не провоцировать его.

Ладно. Ладно. Это все ради мести. Только чтобы подобраться к этому императору, будь он неладен!

Приняла ее ладони, и она потянула меня на себя. Когда поднялась, комната пошатнулась, зато в теле ощущалась непривычная легкость. Светловолосая повела меня на середину комнаты и встала позади. Она оказалась на полголовы выше. Я ощутила, как она прижалась к моей спине грудью, а ее ладони легли мне на бедра. Все это время я неотрывно смотрела на Касия. Его взгляд затягивал в какие-то неведомые глубины.

— Что там у тебя? — прошептала женщина, нащупав пояс из монет.

Ее руки умело стянули с меня юбку, вслед за ней пошла и рубаха. Кажется, вино замедлило мою реакцию, потому что собралась возразить ей, только когда осталась в таком же открытом костюме, как и сама танцовщица. Она обняла меня за плечи сзади и тихо заговорила:

— Ноги поставь вместе, колени чуть смягчи, слушай музыку и повторяй за мной.

И я повторяла. Удивительно, но сейчас, с вином, которое шумело в голове, движения получались гораздо более расслабленными, раскованными и оттого довольно красивыми. Я видела нас в большом зеркале, которое висело напротив кровати. Серебро и золото кружилось по комнате. Снег и солнечный луч дополняли друг друга. Миара то и дело, не прекращая танца, наклонялась ко мне и шептала, что лучше сделать в том или ином движении.

Я так увлеклась движениями своего тела, так часто заглядывала в зеркало, любуюсь собой и северянкой, что совсем позабыла о Касе, который все это время попивал напиток. Никогда не думала, что так умею, и это вызывало восторг!

Я уже спокойно позволяла блуднице касаться себя, потому что она открыла для меня такие чудесные движения! Бедра и вправду откликались так, словно там находилось мое второе сердце. Теперь я прекрасно поняла слова матери Касия.

Миара снова оказалась сзади, ее ладони легли мне на грудь и потекли вниз по животу к тазу и ногам, а потом — обратно вверх. Я не переставала двигаться, отдаваясь волшебным ощущениям. И даже ее прикосновения не вызывали в теле протеста. Даже наоборот. Каждое касание откликалось теплом.

Лишь на миг я взглянула на Касия, и дыхание мое прервалось. В его взгляде читалась такая жажда, граничащая с отчаянием, что я сбилась с ритма. Не отрывая от меня глаз, мужчина поставил бокал на стол и поднялся. Я стояла не в силах больше пошевелиться, а он медленно приближался.

Дыхание Миары обжигало щеку, она слегка запыхалась после долгого танца, все еще обнимая меня сзади. А спереди мне на плечи легли ладони Касия, от этого по телу пронеслась молния, я вздрогнула и мелко затряслась. Миара тихо мелодично засмеялась.

— Оставь нас, пожалуйста, деньги на столе, — хрипло сказал Кас, даже не глянув на светловолосую.

Она что-то пробормотала, и я услышала, как за ней закрылась дверь. Танцовщица ушла, оставив нас почти в полной тишине. Теперь ни музыка, ни шум с первого этажа не проникал в покои.