Невольница императора

Глава 4

Кас замер надо мной, внимательно вглядываясь в лицо, будто хотел понять, не шучу ли я. Но я-то говорила совершенно серьезно.

— Мина, — он наконец открыл рот, чтобы что-то сказать, но снова его закрыл.

Я скосила глаза на пол и, увидев рубаху, подцепила ее пальцами и прикрылась ею, все еще не меняя положения.

— Что?

— Он правитель, это самая охраняемая персона в империи.

— Охраняемая… что? — переспросила, потому что он назвал незнакомое мне слово.

— Ну… — Кас на миг замялся. — Человек. Он самый охраняемый человек в империи. Ты к нему не подберешься. Уезжай к себе, ты должна быть со своим народом.

Мне казалось, что каждое слово он вытягивает из себя, словно раскаленными клещами, но он говорил то, что думал. И за это я его уважала.

— Мой отец тоже был правителем. И это его не спасло!

Я резко поднялась и натянула рубаху.

— Послушай, — Кас тоже подхватился и сел рядом. — Тебя просто убьют здесь. Вернись в горы.

— Даже если бы я могла все это так оставить… — с сожалением вздохнула. — В горах люди императора, они контролируют наше главное поселение. А это равносильно тому, чтобы враг захватил вашу столицу.

— Я слышал, что император собирается отозвать своих людей.

— Как — отозвать?

Смотрела на него широко раскрытыми глазами, ничего не понимая. Такая легкая победа, и император собирается отступить? Что-то здесь нечисто.

Касий пожал плечами.

— Мне, знаешь ли, не докладывают о планах правителя, — невесело усмехнулся он, и в голосе его звучала такая горькая насмешка, что я поежилась. — Я передаю лишь то, что слышал краем уха на улице.

— Но почему? — я обращалась не к нему, а скорее к самой себе. — Неужели он вот так отступится?

— Может, горцы взбунтовались? И император решил, что подтягивать дополнительные силы ему невыгодно?

Я покачала головой.

— Нет, правитель такой огромной территории — это не мальчик, который играет с фигурками воинов, — покачала головой я. — Даже он не может вот так играть чужими жизнями. Сначала убил невинных, а теперь передумал забирать их земли?

Я поднялась и, несмотря на ноющие ребра, принялась ходить по комнате туда-сюда. Мужчина не сводил с меня взгляд, словно кот, наблюдающий за птицей в клетке.

— Ты будто не рада такой новости, — удивился Кас.

— Не верю, что все так просто, где-то есть подвох, — я все больше хмурилась. — Но не могу понять, в чем он заключается, и меня это тревожит.

— А если нет никакого подвоха? — хозяин комнатки тоже встал, подошел ко мне и взял за плечи. — Уезжай. Займи место, которое по праву принадлежит тебе.

Я замотала головой.

— Нет, Кас. Нет, даже если бы император сам лично оказался здесь и поклялся мне, что нет никакого подвоха, я не могу это так оставить. Он убил моего отца. Он убил моего мужа. Он разрушил мою жизнь. Честь не позволяет оставить это и жить дальше. Пойми, я так не могу! Даже если бы и хотела, не могу! — до скрипа зубов сжала челюсти. — И пускай я погибну, пытаясь отправить его к нечистым в пекло, но не отступлю!

Он смотрел на меня долго и пристально. И, как ни пыталась, я не могла прочесть эмоции на его лице. Их было слишком много, чтобы осознать все. Там отражалось раздражение. И в какой-то мере злость. Но и восхищение. Он поджимал губы, силясь мне что-то сказать. И словно не находил слов. Или не мог их произнести.

— Мне нужно идти, — Касий отпустил меня и, натянув рубаху, сапоги и взяв в руки куртку, направился к выходу.

— Куда ты ночью? — растерялась я.

— Уже почти рассвет. Ложись спать, я приду, как только смогу.

— Да куда же ты?! — схватила его за руку.

Он посмотрел на меня таким взглядом, которого я у него еще не видела. От этого хотелось сжаться в комок, скрутиться в три погибели, только чтобы он не смотрел больше ТАК. Я невольно выпустила его предплечье и отступила на шаг.

И он вышел. На столе осталась нетронутая еда и бутыль с напитком. А в груди у меня — твердый болезненный ком, который не позволял нормально дышать. Рука сама потянулась к бутылке. Я сделала большой глоток прямо из горлышка, жидкость потекла по горлу, но успокоения не принесла, как когда рядом находился Кас. Со злостью кинула бутылку об стену. Она разлетелась на много мелких черепков.

Я же без сил упала на кровать, пытаясь переварить все, что со мной произошло за этот день. И это все было слишком даже для меня. От дикой боли и позора избиения до блаженства. И обратно. Я злилась на Касия за то, что он не понимает меня. За то, что не поддержал. А что я хотела?! Чтобы он вместе со мной разрабатывал план убийства собственного правителя?! Да, пожалуй, если посмотреть с этой стороны, звучит глупо. Злилась на него за то, что он оставил меня сейчас. Куда он пошел? Срезать чужие кошельки? Но больше всего я злилась на него из-за того… Едва могла себе в этом признаться. Но буквально заставила себя посмотреть правде в глаза: больше всего я злилась на него за то, что он заставил меня испытать нечто, от чего мое тело трепетало, сгорало, но не довел дело до конца. Как будто обманул меня, лишил чего-то самого сладкого. Я желала этого мужчину так, что при мысли о нем без рубахи низ живота словно пробивала стрела.

А он просто ушел и оставил меня наедине с мыслями, которые надоедливыми осами родились в голове и то и дело жалили меня.