Обреченная для красного дракона

Я чей-то внебрачный ребёнок?

Похоже на то.

Но чей?

Если бы у Офелии были сыновья, появление побочных детей было бы вполне обычным делом. Мужчины редко хранят верность женам. Но у нее родились две дочери. Две Королевы. Обе постоянно находились на виду и родить внебрачных детей попросту не могли. Юджиния вообще умерла за пару недель до моего рождения. А Александра незадолго до него прибыла во дворец вместе с завоевателем Клавдием и точно не находилась на сносях. Детьми обзавелась позже.

Может, у Офелии у самой был внебрачный сын, который и поспособствовал моему появлению на свет? А какие еще могут быть объяснения?

— Значит, мы всё-таки родственники, — протянул сидящий позади меня Бран. — При условии, что я — сын настоящих Короля и Королевы.

— Наверное, — отозвалась я устало.

Очень хотелось, чтобы дракон приземлился, и я могла слезть с него, чтобы распластаться на траве. Или даже на голой земле. Неважно. Лишь бы лечь и долго не шевелиться.

— Может, у Офелии был внебрачный сын? — сделал тот же вывод Бран, что и я. — Или незаконнорожденный брат. Или сестра. Моложе нее самой на пару десятков лет.

— Всё может быть, — согласилась я, не горя желанием продолжать разговор.

Дракон молчал, никак не комментировал предположения мальчишки.

— А я рад, что мы — родня, — объявил Бран. — Ты мне всегда была, как… сестра.

Я ничего на это не ответила. Хотя считала так же. Бран был рядом всю жизнь. Сначала старшим братом, потом ровней, потом вроде бы младшим, потому что зачастую вел себя именно как ребёнок, хотя «прожил» столько же, сколько и я. Но мне не хотелось говорить о чувствах к Брану при драконе. Это было только между нами. Не для драконьих ушей.

Наконец, вдали показались огни столицы. Была глубокая ночь, но город никогда полностью не спал. По телу прошел холодок, когда я поняла, что дракон не намерен лететь в сторону прослойки. Впрочем, и в столицу он не повернул. Опустился посреди поля, где вновь обернулся человеком.

— Дальше пешком, — он махнул рукой, приглашая нас с Браном следом.

— В столицу? С призраком? — уточнила я.

Муженек с шумом выдохнул воздух.

— Разумеется, нет. Здесь неподалеку живет… хм… человек, который мне служит. Они с супругой ведут отшельнический образ жизни. Вы с Браном останетесь у них. А я… Я доберусь до Королевы Александы.

— Но… но… — я резко остановилась. — Я сама должна с ней поговорить! В смысле, услышать, что она скажет.

Желание узнать правду пересило страх перед драконом, и была готова ему возражать. С пеной у рта.

Супруг посмотрел на меня снисходительно.

— Будешь ждать в доме моего слуги, — отчеканил он. — А попробуешь своевольничать или снова сбежать, гарантирую, достану из-под земли. Или твою мнимую тётку сожгу. Не люблю это делать. Но сделаю, чтобы доказать тебе, что со мной шутки плохи.

Я смотрела исподлобья, ощущая злость. Такую, что обжигает внутренности.

Ну что за гадкая ящерица!

— Есть и иной способ тебя наказать, — протянул дракон с деланной задумчивостью. — Я Королеву Александру спалю. И тогда… Тогда ты точно ничего не выяснишь.

Я не удержалась. Издала звериный рык. Но дракона не впечатлила. Он сам умел это делать. Куда лучше моего. И правдоподобнее.

— Идем, — снова велел он. — Тут недалеко.

Я подчинилась. Ибо поверила угрозе. Он запросто убьет дражайшую крестную. Выяснит у нее всё, что нужно, и убьет. А мне ничего не расскажет. Назло!

…Я ожидала, что нас приведут едва ли не в хижину. Однако жилище упомянутого «слуги» оказалось вполне приличным двухэтажным деревянным домом, стоящем особняком от другого жилья. Нашему появлению не особо удивились, хоть мы и нагрянули посреди ночи, да еще с призраком. Видно, и не к такому привыкли, общаясь с драконом. Хозяин — седеющий статный мужчина — о чем-то переговорил с моим супругом снаружи, а миловидная жена лет на десять моложе отвела меня в уютную кухню, чтобы накормить и напоить с дороги. Дракон от трапезы отказался. После разговора с хозяином обернулся зверем и улетел в сторону столицы. А мне осталось только вздохнуть и уткнуться в тарелку. Как ни крути, а я не ела много часов, и аппетит разыгрался жуткий.

Пока я уминала за обе щеки картофельные оладьи, сочные кусочки индейки и белый хлеб, хозяйка продолжала заниматься делами на кухне и ни о чем не спрашивала. У меня имелись вопросы о делах ее мужа с моим. Но я понимала, что спрашивать бесполезно. Всё равно ничего не скажет. Не просто же так дракон им с супругом доверяет. Меня оставил. Не побоялся. Бран тоже помалкивал. Следил за каждым движением хозяйки, словно подозревал в чем-то, и хмурился. Но я догадывалась, что дело не в ней. И не в ее муже. Мальчишку тревожил полет дракона в столицу. Как и меня. Страшно было представить, каких дел там может натворить эта зверюга. Королева во Дворце. Ее охраняет толпа стражников. Чтобы добраться до нее, придется пробиваться с боем. А это… Это кончится кровопролитием.

— Может, всё обойдется, — предположил Бран, когда мы остались одни в выделенной для меня комнате на втором этаже. — Я имею в виду, дракон же не совсем идиот, чтобы устраивать бойню во дворце. И не кравожадный он. Да и Клавдий, скорее, предпочтет Александру выдать, лишь бы самому целехоньким остаться.

— Дракон зол на них обоих, — напомнила я. — За то, что отдали меня — дочку прачки — вместо принцессы. У него есть причина зверствовать в столице.

— Дык ты — не дочка прачки, как выясняется. У тебя благородное происхождение.

— Я в любом случае незаконнорожденная, а Король с женушкой — лжецы. Обманули самого дракона. Мне плевать, если они пострадают. Не хочу, чтобы другим досталось.

— Не достанется, — пообещал Бран. И добавил: — Спать ложись. Давно не спала.

— Уснешь тут, как же.

— А ты попытайся. Неизвестно, что будет дальше. Надо отдохнуть. Сил набраться.

Я признала правоту Брана и устроилась на вполне удобной кровати. Как ни странно, особенно стараться не пришлось. Я минут пять размышляла о ситуации, в которой оказалась, думала об Офелии Рутенберг. А потом сама не заметила, как глаза закрылись, и крепкий сон принял меня в объятия.

Приснился замок, в котором мы недавно побывали. Я бродила по нему, еле переставляя ноги. Бесцельно. Касаясь руками стен. Старыми руками. Не моими. Или это вообще была не я, а женщина, чей портрет в молодости мне сегодня показал дракон.

— Ты заплатишь, гаденыш, — твердила она старческим голосом. — Заплатишь. За мою дочь. И внука. Не будешь знать покоя. Умрешь страшной смертью. И она… та, которую я звала дочерью, тоже не минует расплаты.

— Леди Офелия! — вскричала молодая служанка. — Лекарь сказал: вам надо лежать.

— Уйди, — отмахнулась я. Или она.

Мне трудно было воспринимать пожилую даму внутри себя. Ведь я видела происходящее ее глазами.

— Леди Офелия, — повторила служанка настойчиво. — Вам нельзя много ходить.

— Правда? — усмехнулась та. — Хочу ходить. Буду ходить. Належаться еще успею. В могиле. Уже недолго осталось. Я чувствую, как она следит за мной. Смерть. Подбирается всё ближе. Но я не боюсь. Скоро я снова встречусь с моей дорогой Юджинией. Наконец, познакомлюсь с внуком. Бедное дитя даже имени получить не успело.

— Леди Офелия! — взмолилась служанка. — Мне попадет, коли выяснится, что вы всё время уходите из спальни.

— От кого? Гаденыш далеко. Во дворце, где не должен был хозяйничать.

Девушка побледнела, как мел. Еще бы! Короля при ней назвали гаденышем.

— Хватит мне тут полуобморочные состояния изображать, — бросила леди Офелия раздраженно. — Буду делать то, что сочту нужным. Это всё равно тюрьма. И прогулки по треклятым коридорам — единственное, что у меня осталось. Наружу-то не выпускают охранники. Псы. Пустоголовые. А еще… еще есть сны. Хорошие сны.

— О прошлом? — спросила служанка осторожно, надеясь разговором заставить пожилую даму стать сговорчивее.

— О будущем. Я вижу ЕГО смерть. Гаденыша Клавдия. Вижу его страх. Он понимает, что это конец, что смерть неизбежна. Мучительная смерть, позорная. Меня уже не будет. Я не смогу лицезреть это наяву. Но сны… Высшие силы дарям мне их, показывая, что и его — убийцу — ждёт расплата.

Со служанки было хватит. Стоять и слушать о смерти Короля она попросту не могла. Вцепилась в локоть пожилой дамы и потянула ее за собой, не слушая возражения и ругательства…

Проснулась я в ужасном настроении. Сон оставил след. Горький.

Как же это отвратительно, когда женщина, посвятившая себя благотворительности, помощи другим людям, остаток жизни провела в горе. Взаперти! Даже на свежий воздух выйти не имела права!

Вот интересно, моя так называемая тётушка Клэр вообще вспоминает леди Офелию, которой обязана всем? Ведь именно она — дама благородных кровей — увезла хорошенькую девочку из Рябинового рая, дала образование, возможность пусть и не вращаться в высших кругах, но вести интересную жизнь и ни в чем не нуждаться. Это немало, учитывая, что младшая сестра Клэр — Сара — сумела в родном последении стать только прачкой. Да, об Офелии Рутенберг было не принято лишний раз говорить вслух. Все знали, что она ненавидела Короля Клавдия. Но жалела ли Клэр благодетельницу? Горевала ли о ее незавидной участи на старости лет? О смерти в одиночестве? Королева Александра точно этого не делала. А Клэр… Мне, правда, было интересно знать.

— Который час? — спросила я Брана.

Мальчишка почувствовал, что я проснулась, и зашел проведать.

— Да уж время обеда. Ты спала, как сурок, много часов.

— От дракона нет вестей?

— Нет. Но даже если он успел сжечь всю столицу, быстро мы вести не получим. Дом-то на отшибе, — Бран подошел к окну и глянул на небо. — Я, конечно, надеюсь, что столица цела и… Вот, черти! Летит! Красная ящерица летит!

— Боги! — я вскочила с кровати, подбежала к окну, дабы убедиться, что мальчишке не мерещится. Увидела дракона в небе и поспешила на выход, молясь, чтобы муженек вернулся с новостями. А главное, чтобы ради них, не перебил половину дворца.

Когда я выбежала из дома, дракон как раз приземлился.

На три лапы.

Я протерла глаза, не веря им.

Ибо в четвертой лапе (в одной из передних) он держал… истошно вопящую Королеву Александру.

— Ну, что таращишься? — поинтересовался дракон басом. — Хотела правды, вот тебе источник сведений. Спрашивай, всё, что считаешь нужным. Её Величество вся твоя.

Он разжал когти, и Королева кубарем покатилась по траве.