Все — не то

Глава 11. Такие разные сложные ситуации

Остаток дня Гермионе удалось провести одной. Она была безумно благодарна Марволо за то, что тот дал ей время осмыслить произошедшее. Меньше чем за сутки изменений произошло больше, чем за всю… А, нет, потерю памяти это все же не переплюнуло, но жизнь все-таки изменилась кардинально, и мозгу нужно было время, чтобы все проанализировать.

К обеду мыслей скопилось столько, что впору было использовать Обливиейт. Все же, ситуация с Марволо-Темным-Лордом многое усложняла. И Гермиона пришла к выводу, что ей как минимум нужно подстраховаться на будущее, чтобы иметь хоть какие-то возможности и пути к отступлению.

До вечернего занятия она собиралась заняться решением проблемы, которая давно ее напрягала — своим именем. Ей необходимо было все же перебороть себя и отправиться-таки в министерство, чтобы зарегистрировать и свою личность, и палочку. Потому что то, появление в ее жизни человека, который являлся лидером оппозиции министерства, как бы намекало, что ей, возможно, придется еще переживать допросы в будущем.

Оставался и вопрос с памятью, который волновал ее даже больше, чем отсутствие регистрации. Риддл беззастенчиво пользовался ее помощью, в то время как сам особого рвения в решении ее проблемы не проявлял. Вообще из головы Грейнджер давно не выходила фраза, как-то брошенная им, что лет пятьдесят назад ситуации, как у нее, случались часто. Когда жених, передумавший о свадьбе или не согласный с выбором родственников, таким простым способом избавлялся от невесты. Но Гермиона не верила, что в ее случае все так просто. За произошедшим явно стояло большее. Чего стоила та короткая записка: «Все — не то», не дающая ей покоя.

Промучившись в размышлениях и не садясь даже за руны, Грейнджер, нервно перебирая подол летней мантии, все же отправилась в министерство. Умом она прекрасно понимала, что из отдела регистрации ее направят к мракоборцам, но не могла не попробовать исключить этот шаг. Воспоминания о допросе и неприязненных взглядах со стороны мракоборцев все еще были свежи в памяти и отдавались ломотой в костях.

Ее саму поражало то, насколько отличаются ее чувства к мракоборцам и к Марволо, но в голову приходили только самые банальные объяснения про то, что любовь оправдывает все, а ей не хотелось верить, что она одна из тех женщин, что станет терпеть… ну, что угодно, любые недостатки и все такое. Правда, чтобы определить рамки допустимого, ей действительно нужно было больше времени.

Услышав приговор Уотсона — работника отдела регистрации — она некоторое время помялась у стойки посетителей в его кабинете, пытаясь настроиться и все же отправиться на четвертый уровень, но не смогла. Ей было противно от самой себя, но она боялась пойти туда. Казалось, стоит ей попасть к мракоборцам, как они тут же поймут, с кем она провела ночь. Нужно было раньше озаботиться этим вопросом, тогда одной отговоркой было бы меньше, потому что она и без того вряд ли решилась бы в ближайшем будущем посетить центр.

-

Вечером Марволо прислал филином записку о том, что занятие отменяется, и Грейнджер разозлилась окончательно. В отместку она даже не садилась за руны, а с большим рвением взялась перерывать справочники по заклинаниям, хотя и знала заранее, что это не поможет.

К ночи ей в голову вдруг пришла мысль о том, что… Ну, а вдруг это все?.. Вдруг Марволо просто воспользовался ею?

Она, конечно, слабо представляла, какую «пользу» мог извлечь Марволо от того, что они переспали, даже заглянула в пару справочников из ненавистного ей сектора по темной магии, но нигде не нашла достойного применения крови девственницы. В магловских сказках сильно преувеличивали ее значимость.

Но просто представить, что Темный Лорд, как обычный мальчишка, просто желал с ней переспать, было смешно. Вряд ли он хвастался победами перед друзьями или делал зарубки на столбике кровати.

Все это только усложняло анализ его поведения. Вместо того, чтобы подумать о своих чувствах, Гермиона проворочалась всю ночь, размышляя о нем.

Разбитая и уставшая, утром она открывала магазин. В насмешку ей, погода стояла восхитительная, словно была не середина лета, а конец весны. Пели болтуреи и болтрушайки, скрывающиеся в густых кронах деревьев, а еще, пока их не спугнули волшебники, спешащие на работу, по плитке скакали прилетевшие из магловской части голуби. Обычно их подкармливала миссис Гоулд или владелица булочной, но сегодня крошки рассыпал мистер Гоулд, окруженный птицами и, кажется, вполне довольный этим фактом.

Окинув флегматичным взглядом открывающуюся картину, Грейнджер вернулась в книжный, пытаясь скрыться под пологом знаний от распыляемого в Центральном ощущения радости и беззаботного счастья.

Даже непроницательный Северус сегодня, кажется, заметил, что она не в духе, и по возможности избегал контактов с ней. Что точно было ему на пользу, потому что у Гермионы так и чесались руки наслать на него какое-нибудь особенно гадкое проклятие, просто за то, что тот молчал все это время. Как бы все повернулось проще, если бы Снейп обмолвился, какой именно чести она удостоилась, когда после допроса у мракоборцев он принес ее к Марволо.

Время близилось к обеду, когда в магазинчик шумным вихрем ворвалось рыжеволосое семейство Уизли. И их просто нельзя было проигнорировать. Правда, Билл быстро потерял интерес к Гермионе, заметив, что та без настроения, что случилось впервые на его памяти.

Мать его, однако, такие мелочи не волновали.

— Гермиона, — шикнула она, вырывая Грейнджер из прострации, — прекрати пялиться на эту полку, пойдем на обед.

Не будь в ее голосе, даже приглушенном, столько мольбы, Гермиона наверняка отказалась бы. Сейчас же она была вынуждена согласиться. Предупредив Северуса и проигнорировав его умоляющий, чтобы они взяли мальчишек с собой, взгляд, она подхватила Молли под руку и покинула магазин. Мысль о том, что Билл, Чарли и Перси не дадут ему расслабиться, приятно грела душу. И Грейнджер пришлось приложить усилия, чтобы не попросить Молли принести туда еще и близнецов.

Они заняли столик в кафе, расположенном дальше всего от книжного. Гермионе хотелось подольше возвращаться назад, а для Молли в принципе не имело значения, где обедать. Правда, сегодня ей удалось удивить Гермиону. Стоило официанту принять заказ и удалиться, как Уизли тут же окружила их место кучей заглушающих и отводящих взгляд чар.

— Еще одно заклинание, и нас не найдет даже официант, — съязвила Грейнджер.

Молли тихо фыркнула, поерзав на месте. Она выглядела на редкость взволнованной, прямо под стать самой Гермионе. Только вот причины у них наверняка были разные.

Как-то Молли просветила Гермиону насчет факультетов Хогвартса. Она не без гордости рассказывала, что на Гриффиндоре учатся храбрые; на Когтевране — умные; на Пуффендуе — добрые. Про слизеринцев она обмолвилась коротко, лишь уточнив, что их узнаешь сразу.

Так что в данный момент Молли Уизли меньше всего походила на гриффиндорку. А так как к двум другим факультетам Гермиона подругу отнести не могла, то, кажется, поняла, как выглядят слизеринцы: нервно перебирают салфетки, взволнованно оглядываются по сторонам, а в их глазах — пустота, прячущая в себе тучу эмоций. И, что самое плохое, этот настрой передался и Гермионе, а желание поделиться с Молли секретом резко возросло.

— У тебя что-то случилось? — как бы невзначай поинтересовалась Уизли.

Гермиона чуть не расхохоталась от постановки вопроса.

— А у тебя? — в тон ей спросила она.

— Знаешь, мне будет куда проще, если начнешь ты, — сдаваясь, произнесла Молли, отбрасывая в сторону смятую салфетку и заставляя ту испариться.

И тут же потянулась за другой.

— Ну, у меня кое-кто появился, — начала Гермиона издалека, заправляя прядь волос за ухо, чтобы скрыть нервозность.

— Кое-кто, кроме Северуса? — осторожно уточнила Молли, и Гермиона мысленно хлопнула себя по лбу за то, что забыла о легенде, которую, кстати, пора было завершать.

— Возможно, — уклоняясь от прямых ответов, как от летящей в ее голову шпаги, ответила она.

— Тогда ты меня поймешь, — ошарашила ее Молли, подаваясь вперед. — Я, кажется, беременна.

Гермиона замерла, пытаясь осмыслить то, что сейчас повисло в воздухе. Во-первых, она и впрямь забыла о противозачаточном заклинании и сильно сомневалась, что Марволо об этом позаботился. Вообще-то она в целом сомневалась в его благоразумии в этом плане, ведь практически ничего не знала о его планах на будущее. О том, чего хочет Темный Лорд, знала, наверное, вся магическая Британия. А вот о том, хочет ли Марволо наследников, ничего известно не было.

А во-вторых, что значило уверенное «ты меня поймешь»? Будь она в отношениях и с одним Северусом, ей бы понадобились знания подобных заклинаний, о существовании которых, к слову, видимо, забыл Артур Уизли…

Челюсть Гермионы против ее воли отвисла, а взгляд, до этого направленный в сторону виднеющегося проулка, врезался в Молли, смотрящую на подругу со всем терпеливым ожиданием, которое она явно вычерпывала чайной ложечкой из глубин своего энергичного характера.

— Ты хочешь сказать, что… Да нет, — она неверяще покачала головой, — не может быть… Молли?

Гермиона выдала этот несчастный спич, не способная ни на что цензурное больше.

— Да, — лаконично бросила Уизли.

Она резко выпрямилась, позволяя официанту выставить блюда на стол. Тот явно не спешил, переводя заинтересованный взгляд с все еще не контролирующей свое лицо Гермионы, которая до сих пор не подняла челюсть со стола, на Молли, старающуюся держаться из последних сил. Вместе они наверняка достойную созерцания картину.

Грейнджер злобно зыркнула на официанта, и тот, спохватившись, поспешил покинуть их огороженное заклинаниями место.

И ее собственные проблемы как-то резко ушли на второй план и стали какими-то незначительными.

— Кто это, я его знаю? — на выдохе прохрипела Гермиона, притягивая к себе бокал вина и опрокидывая его, а потом потянулась за бокалом Молли. — Все равно тебе нельзя, — пожав плечами, на грани истерики, произнесла она.

Уизли прищурилась, прикидывая что-то в голове.

— А я знаю твоего… — она замялась, подбирая слово.

— Нет, — быстрее, чем требовалось, отрезала Гермиона. — Он не… он друг мистера Гора, — проговорила Грейнджер, надеясь, что это не оскорбит ни одного из мужчин. — Значительно старше меня, — зачем-то добавила она.

Молли понимающе кивнула и как-то подозрительно облегченно выдохнула.

— Гил, — сказала она, и тут же зажмурилась.

— Гил… Гилдерой?! — воскликнула Гермиона громче, чем следовало, и мысленно похвалила Молли за предусмотрительность с заглушающими заклинаниями. — Гилдерой-мать-его-Локхарт?! Чем ты думала, Молли? Боже, мне мало вина.

Она заозиралась, пытаясь найти официанта, но, похоже, ее убийственный взгляд сработал, и тот все же где-то сдох. Рыкнув от досады, Гермиона выбралась из-за столика, чуть не перевернув стул, и направилась внутрь заведения.

В голове набатом звучало «я беременна», а перед глазами скакали цветные и темные пятна. Грейнджер понимала, что, возможно, реагирует чересчур эмоционально, но огорошенная новостью и без того расшатанная психика просто не выдерживала.