Все — не то

Слишком много вопросов.

Риддл повел челюстью и встряхнулся. Вопрос внешности он должен оставить на потом. В конце концов, пока он не похож на высохшего и испещренного глубокими морщинами Гриндевальда, все в порядке. Впрочем, как бы он ни выглядел, у Гермионы в любом случае нет шансов сбежать от него.

Одевшись, Риддл уставился в зеркало. Лицо пересекала ехидная ухмылка — даже если бы Грейнджер действительно воспользовалась порт-ключом во Францию, она не смогла бы долго жить вдали от него. Каждый ее шаг, каждое действие с момента пробуждения чуть больше полугода назад вели к этой точке не для того, чтобы она могла вот так просто взять и уйти.

-

Разговор с Руквудом завершился быстро. Август отличался сообразительностью, а еще никогда не задавал лишних вопросов. Так что, услышав, какая перед ним теперь стоит задача, он поспешил удалиться — не успел Том моргнуть глазом, как Руквуд скрылся в двери, выросшей среди расступившихся камней. А после проем растворился, словно его и не было в этом темном длинном коридоре. Риддл не сомневался, что при желании невыразимцы могут так же просто заставить исчезнуть весь этаж, и никто этого даже не заметит.

Поднявшись на второй уровень, он неторопливо шагал в сторону отдела учета, когда навстречу ему выплыла фигура Бенджамина. Увидев Риддла, тот не скрыл удивления.

— Не ожидал встретить тебя в министерстве, — проговорил он.

Том приподнял папку с бумагами.

— В отдел учета, — сказал он.

Посвящать Нотта в задание Руквуда он не планировал — в этом не было смысла. Вот, если бы речь шла о перемещениях не во времени, а между континентами, — в том случае Нотт был бы не заменим.

— Будь проклят Нобби Лич и бесконечные формы отчетности.

— Это точно, — согласился Бенджамин, почесав затылок. Его лицо совсем по-мальчишечьи озарилось. — Знаешь, Амбридж там по-прежнему за главную, — тихо сказал он.

Решив, что разговор пойдет о чем-то важном, Том установил заглушающие заклинания и жестом предложил Нотту отойти в сторону.

— Хадсон планирует оставить должность? — поинтересовался он.

— Да, — кивнул Нотт. Сейчас его лицо пересекала такая ехидная ухмылка, что напомнила Тому его собственную, которую он около часа назад видел в отражении. — И ее лояльность не вызывает вопросов.

Риддл прищурился.

Насколько он знал Бенджи — а знал он его очень хорошо — такая ухмылка не несла за собой ничего хорошего. Со школьной скамьи Том знал все градации эмоций своих ближайших последователей. И не сомневался, что Нотт сделал что-то, что противоречит морали.

— Как ты это проверил?

На это уточнение Бенджамин улыбнулся так широко и искренне, что Том понял — своим вопросом он попал в яблочко.

Нотт опустил руку на его плечо.

— Ты сам все увидишь, — многообещающе сказал он. — Я лишь намекнул надоедливой и недалекой мадам Амбридж, что твои вкусы специфичны. Клянусь, она так меня достала на похоронах расспросами о тебе, что я ляпнул первое, что пришло мне в голову.

Взгляд Риддла скользнул в сторону кабинета, где должна была находиться Долорес. Том, как и Сметвик, был далеко не из робкого десятка. Но сейчас по какой-то причине ему было неспокойно. Потому что, не подумав, Нотт обычно выдавал самую идиотскую ересь.

— Что бы это ни было, — сказал он, скорее себе, чем Бенджамину, — если это подтверждает ее лояльность…

Нотт сжал его плечо, а потом, коротко поклонившись, направился к лифтам, насвистывая какую-то мелодию. Кажется, Том недавно слышал ее по радио, что работало в крыле Барти.

О, мое бедное сердце, где ты?

Надолго ль оставило ты меня?

Когда он понял, что его мозг сам дополнил мелодию словами, Риддл решил ввести полный запрет на любые посторонние шумы в своем поместье.

Отвлекшись, он не заметил, как дошел до кабинета Долорес. Но когда открыл дверь, так и замер на пороге, а все мысли вылетели из головы. Ему хотелось одновременно и рассмеяться, и сжечь все в этом месте адским пламенем, как поместье Абраксаса Малфоя.

— Добрый… день, — проговорил он, осматриваясь и не решаясь переступить порог.

Амбридж, услышав его голос, подняла голову и приветливо улыбнулась. Вообще-то она была даже миленькой. Пока не облачила себя во все розовое. И не развесила кошачьи портреты по всей стене.

— Проходите, приходите, — приветливо отозвалась она.

Передернув плечами, Том вошел. Стараясь меньше глазеть по сторонам, он дошел до стула для посетителей, на ходу трансфигурируя его в удобное кресло — плевать, что это неприлично. Так глумиться над кабинетом, не думая о посетителях, тоже неприлично, но Амбридж не остановило.

— С прошлого моего посещения здесь все очень… поменялось, — сказал он.

— Вам нравится? — поинтересовалась Долорес, склонив голову к плечу и улыбаясь.

— Да, пожалуй, это… очаровательно, — пробормотал Риддл, не удержавшись и взглянув еще раз на висящие повсюду блюда с котятами.

Только когда он снова посмотрел на Амбридж, то понял, что сумасшедшая она ровно настолько, насколько и он.

— Полагаю, мистер Нотт хотел посмеяться надо мной, — проговорила она, подтверждая догадку Риддла.

Долорес сложила руки в замок перед собой и откинулась на спинку кресла. Если бы ее ноги так забавно не повисли в воздухе, позу можно было бы назвать внушительной.

— Только это оказалось довольно неплохой идеей. — Она легонько взмахнула рукой в левую сторону, и с нескольких блюд исчезли котята, а потом на идеально ровных покрытых глазурью поверхностях появились картинки. — При желании можно воспроизвести и звук.

Изумленно открыв рот, Том подошел к одной из тарелок и всмотрелся в картинку. Сначала ему показалось, что это просто колдография чьей-то гостиной, но, вспомнив слова о том, что можно воспроизвести и звук, понял, что это скорее реальная картинка, трансляция, как на стадионе во время чемпионата по квиддичу.

— Вы… — начал он и замолчал, не сумев сформулировать мысль.

— Воспользовалась идеей одного моего безмозглого одногруппника, — довольно призналась Амбридж. Она поднялась, расправляя плечи. Ей явно льстило внимание Риддла, и это искреннее восхищение. — Довела ее до ума… И вот первые результаты.

Выпрямившись и отлипнув от картинки, Риддл повернулся к ней.

— Почему вы показываете это мне? — спросил он. — Разве не боитесь, что я пойду в Аврорат и сдам вас?

Долорес искренне рассмеялась. Правда, даже искренность ее эмоций не сделала смех приятным для слуха. Том поежился.

— Вы — в Аврорат? — улыбаясь, спросила она — тон ее звучал, как ехидная усмешка на лице Бенджи. — О, хотела бы я стать свидетелем этой встречи. Я ведь осведомлена о том, кто вы, — заявила Долорес, как нечто совершенно обыденное. — А чары на этих блюдцах не так-то просто обнаружить. Не думаете же вы, что люди стали бы ставить у себя на каминных полках это уродство, не проверив на проклятия? — эта страшная женщина, задумчиво потерла лоб. — Правда, я не рассчитывала на то, что кто-то вообще понесет это домой, — она поморщилась. — Я рассчитываю на то, что постепенно во всех кабинетах министерства появятся такие вот блюдца.

— И вы сможете за ними следить.

— И я смогу за ними следить.

— Вас легко вычислят, — уверенно сказал Том.

Не то чтобы он переживал за Амбридж, ему просто хотелось доказать, что ее затея не сработает.

— Стоит мне взмахнуть палочкой, и тарелка потеряет свои волшебные свойства.

— А это… — Риддл красноречиво взглянул на Долорес и обвел рукой ее фигуру в воздухе.

— Должна же я как-то подтвердить свою эксцентричность.

Вопросов в голове была масса. И все же не покидало Тома ощущение, что и это не все козыри в рукаве Долорес.

— Вы сказали, что знаете, кто я…

Дамочка так широко торжествующе улыбнулась, словно этого ждала с самого начала.

Она достала палочку и написала в воздухе «Tom Marvolo Riddle», а потом взмахнула ею, и буквы поменялись местами и собрались в новый порядок «I am Lord Voldemort». Ее самодовольная улыбка не сходила с лица.

— Я умею слушать, слышать и наблюдать, — заявила она.

Риддл перевел взгляд с мерцающих букв на нее.

— Я убивал и за меньшее.

— Я слишком полезна.

— Дерзости в вас больше, чем пользы. — И все-таки он ее еще не убил. Она его заинтриговала. — Думаю, Бенджамин посчитал, что вы заинтересованы мной в другом ключе, и…

Его перебил смех Амбридж.

— Думаю, это тоже можно считать моим плюсом. Мужчины меня не интересуют.

Ладно, мысленно Риддл уже признался себе, что Долорес — находка. И пусть находка на перспективу, но все же ценная. Он прошел к ее столу, отбросил мешающуюся папку, а потом предложил локоть, за который Амбридж с радостью вцепилась.

— Думаю, нам нужно многое обсудить.

Долорес хихикнула. Она взмахнула палочкой напоследок, возвращая кабинет к исходному состоянию — расколдовала кресло и вернула котят на положенные им места, — а потом они оба покинули министерство.