Его Искушение

Серебряков из-за нее против слова моего пошел. Монгол взбесился. Если Сашка на похоть прогнулся, то один из лучших убийц принял единственное решение — избавиться.

Прав Монгол. Во всем прав.

Сам бы так поступил на месте азиата. Слить девку и вопросов ноль.

Что же сейчас изменилось?!

Напрягает все и ответ всплывает неожиданно острый и правдивый.

Мне не по хрен, что с ней делать будут после меня.

Проняла меня эта девчонка. Заставила разглядеть в себе что-то больше, чем тело известной модели.

Проклятое адовое влечение.

Хочется прижать ее к себе, замучить сладко и в то же время чернота наполняет нутро, потому что у этой одержимости может быть один-единственный финал.

Я должен ее уничтожить. Слабость недопустима.

И мозг все понимает, а я от нее оторваться не могу, рассматриваю и сдерживаю желание опять дотронуться, заставить снова задыхаться и услышать слова ее ненависти…

Выть хочется от странности происходящего. С каждым мгновением, проведенным рядом, меня накрывает все больше. Что-то непонятное как вирус мутирует, прошивает и поражает все больше территории.

Подхожу и сажусь на корточки. Откидываю прядку со лба, и рука смыкается на тонкой шее, где под пальцами ровной ток ее крови и запах.

Ее аромат усиливается, я вдыхаю его, заполняю легкие брусничной отравой.

Немного сжимаю пальцы и в голове высвечивается блок, а кукла во сне открывает розовые губки, влажные, нежные, сладкие.

Девчонка манит. Природный дар или проклятие, сделавшие ее знаменитостью.

Я с ее братией много контачил, на раз обламывал закидоны дешевых королев красоты, но в Авроре этого нет, может, из-за такой необыкновенной чистоты ее нутра мне хочется извалять ее в еще большей грязи.

Вгоняю зубы в губу, чтобы в себя прийти от наваждения. Беру на руки и несу в свою спальню.

— Чертова кукла!

Никогда я не хотел убить так же сильно, как сейчас.