Наше единственное лето: второй шанс

Глава 6

Дома было тихо, мы на цыпочках прошли в мою комнату и прикрыли дверь.

Пока я искала йод, перекись, вату и пластыри, Даня, стоя у двери, внимательно изучал мою комнату.

Светло-зеленые обои с оранжевыми кружочками, широкая кровать с желтым постельным бельем, голубые занавески и белый ковер с длинным ворсом — в общем и целом очень даже жизнерадостно. Слева — небольшой платяной шкаф. Письменный стол завален тетрадями, книгами и какими-то нужными листочками, а вдоль двух стен от пола до потолка — книжные полки. Рядом с кроватью в пяти довольно высоких стопках были сложены книги, которым не нашлось места ни в книжном шкафу, ни на столе.

— Я, конечно, догадывался, что ты любишь читать, но чтобы вот настолько… — Даня был сильно удивлен количеству книг и даже не пытался скрыть это.

Я улыбнулась:

— О, да. Будь осторожен, это заразно.

Я взяла его за руку и усадила на кровать.

При хорошем освещении я быстро промыла и продезинфицировала раны и ссадины на лице. Пока я стояла, склонившись над ним, Даня совершенно бесцеремонно разглядывал меня: мое лицо, шею, вырез на рубашке… От этого внимательного взгляда больших серых глаз у меня руки подрагивали, а по спине пробегали мурашки.

С рукой дело обстояло сложнее. Все пальцы шевелились, — не перелом точно. А вот рваная рана, длиной сантиметра три, выглядела не очень.

— Дань, руку надо бы зашить, — держа ее на коленях, сказала я.

— Ерунда, малая. До свадьбы заживет, — он постарался улыбнуться и даже подмигнул мне.

— Какой же ты красавчик со всеми этими ссадинами и синяками, — я встала, чтобы принести йод и залить рану.

— Шрамы украшают мужчину, — он поймал меня за руку и усадил к себе на колени. — И спасибо за «красавчика».

Я не выдержала и аккуратно поцеловала его, пытаясь не тревожить разбитую губу, но Даня быстро превратил мой целомудренный поцелуй в страстный и нетерпеливый. Я боялась сделать больно, поэтому позволила ему вести. И это было чертовски волнующе!

Почувствовав, что я полностью доверилась ему, Даня открыл глаза, посмотрел на меня и медленно развернувшись, осторожно положил меня на постель, оказавшись сверху. Он неспеша целовал мои щеки, нос, лоб и губы, задержавшись тут подольше, а потом спустился ниже — к шее и ключицам. Сердце и без того колотящееся как бешеное, сжалось и рванулось в бездну, а внизу живота стало невыносимо жарко. Я замерла, едва справляясь с бурей свалившихся на меня эмоций.

Наверное, я была похожа на испуганного олененка, потому что Даня вдруг отстранился и лег рядом.

— Не бойся, малая…— тихо сказал он, глядя мне прямо в глаза.

— Я не боюсь, — я невольно опустила взгляд под напором этого серого океана.

— Храбрая моя девочка, — он улыбнулся и нежно поцеловал меня.

— Я за тебя сегодня очень испугалась…

Лицо Дани исказилось от боли.

— Детка…

— Я не понимаю, как так вышло, что вы с Сашей подрались из-за меня.

Даня обнял меня и поцеловал в волосы:

— Какая же ты, Элька, глупышка… Может, мне не рассказывать тебе о том, что… — Даня намеренно замолчал, чтобы разжечь во мне любопытство.

— О чем? О чем? — я даже подскочила, и усевшись на него сверху, уперлась руками ему в грудь.

Даня шумно выдохнул:

— Нет, лучше не буду ни о чем рассказывать, — на его губах играла коронная кривенькая улыбочка, а руки уверенно легли мне на бедра.

И вот бы поставить этого наглеца на место, но мне все это до безумия понравилось! Я впервые ночью привела парня в свою комнату, мы в абсолютно недвусмысленной позе в моей постели, в любой момент в дверь могут войти родители или бабушка..., а я думаю лишь о том, что безумно, до сумасшествия хочу его поцеловать…

— Ну Даааань, — сотворив «самые милые глазки на свете» я похлопала ресничками и надула губки.

— О, нееет! — Даня картинно прикрыл ладонью глаза, словно закрывался от слепящего света. — Остановись, я все тебе расскажу!

Мы оба засмеялись. Даня сел, а я, словно уже тысячу раз так делала, обвила его ногами и руками. Его реакция на такое собственническое обращение не заставила себя ждать, и взяв мое лицо в свои теплые сильные руки, он поцеловал меня.

Оторвавшись от него, я шепотом спросила:

— Этот поцелуй, чтобы отвлечь меня, да?

— Угу, — он улыбался, — неужели для тебя какая-то болтовня важнее моего поцелуя?

Ой, хитрец! Он снова потянулся к моим губам, но я отстранилась, отчего Даня обиженно нахмурился. Получил, да? Каков ответ, таков привет.

Он чрезмерно тяжело вздохнул, снял меня со своих теплых коленей и усадил рядом.

— Причина, малая, в том, что ты очень сильно нравишься нам с Потаповым, — хорошо, что Даня не смотрел на меня, а то увидел бы, как у меня совершенно непроизвольно расплывается в идиотской улыбке рот. — А все потому, что ты чертовски привлекательная девочка, — он повернулся ко мне и с обожанием посмотрел на меня. — Есть в тебе что-то такое, что делает тебя в миллион раз привлекательнее и желаннее, чем сотни других девушек. Да еще этот твой характер колючий и неприступный — с ума можно сойти! — он вздохнул, на этот раз абсолютно серьезно. — При мысли, что к тебе прикоснется кто-то другой, я просто зверею. А зная, что Потапов делал это… — Даня сжал кулаки, отчего рана снова начала кровоточить. — Я хочу прибить его, а тебя заставить забыть все, что между вами было!

— Дурачок ты, Даня… — сказала одно, а сама почувствовала заполняющую всю меня радость. Почему-то от этого его собственнического признания у меня бабочки в животе вспорхнули.

— Еще какой, — как-то легко согласился он. — Я больше двух часов искал вас на набережной в День города. Так и знал, что Саня попытается тебя поцеловать. Меня реально трясло при мысли, что я не успею…

Я вспомнила тот вечер и появление Дани в момент, когда Саша уже почти поцеловал меня. А ведь если бы он тогда не остановил нас, все могло бы быть по-другому. В тот вечер мое сердце билось учащенно только для Сашки, и если бы мы сблизились, то, возможно, на Даню я даже бы и не поглядела.

А еще мне наконец-то стал понятен тот взгляд, которым он смотрел на меня — это был страх не успеть…

— А Таню твою я провожал, чтобы о тебе что-нибудь выведать, — он взъерошил свою челку. — Ты будь повнимательнее с ней, хоть она и твоя подруга, но…

— Мы уже не подруги.

Даня искренне удивился.

— Почему? Она обиделась после выпускного?

— Нет, — я зажала руки между коленями — моя поза, выдающая сильное волнение, — из-за тебя.

— В смысле?

— Долгая история, — опять накатили воспоминания того дождливого дня. — А если коротко, то она попросила оставить тебя в покое, я ответила, что ничего обещать не буду, она…

— Что она? — Даня напрягся.

— Она со мной не согласилась, — я попыталась говорить весело, но судя по сомнению в Даниных глазах, вышло не очень.

Он помолчал, внимательно глядя на меня, а потом придвинулся и крепко обнял.

— Такое ощущение, что большая часть компании против наших отношений, — после долгой паузы сказал он.

— Глупые, они только добавляют этим отношениям шекспировской романтики. Даня улыбнулся, и я не смогла не ответить ему тем же.

Нежный поцелуй на улыбке, и по всему моему телу снова взметнулись мурашки.

За окном стояла теплая июньская ночь, громко тикали часы, ветер колыхал занавески и доносил сладкий запах цветущей липы.

Мы лежали в моей постели, прижавшись друг к другу и впервые были так близко. В полумраке комнаты он ласково гладил мое лицо, касался волос и губ, а я находилась в своем личном раю: наслаждалась его прикосновениями, таяла от его влюбленного взгляда и прижималась к его футболке, вдыхая единственный во всей вселенной его запах…

— Не уходи, пожалуйста, — глаза слипались, я едва держалась на краешке сознания.

— Не уйду, — прошептал Даня. — Спи, малая…

Он обнял меня и крепко прижал к груди. Я вцепилась в его футболку и под мерный и глубокий стук его сердца быстро уснула.