Легенды старого Киева

„Со мной не пропадешь!“

За несколько лет до рокового случая в Киевской духовной Академии появился новый студент по имени Лукьян, родом откуда-то с Волынской земли. Вначале он проявлял усидчивость и прилежание. Но через какое-то время учеба ему надоела, и сделался Лукьян завсегдатаем киевских шинков.

Праздная жизнь требовала шальных денег. Но где их добыть хлопцу из небогатой семьи? В одном питейном заведении вскоре отыскался советчик.

Подсел как-то раз к студенту непонятный человек. Благостная улыбка, а лицо — в ножевых шрамах, рубаха — в латках, в левом ухе — тяжелая золотая серьга. Ладони кузнеца или кожемяки, а все по столу елозят, будто вот-вот кого-то за горло схватят.

Подмигнул „непонятный“ черноглазой шинкарке, и мигом на столе перед студентом оказался полуштоф горилки.

— Ну, чего школяр-бенкетарь, закручинился? Или кала-марь твой и глотка пересохли? — весело заговорил он и, не дожидаясь ответа, наполнил чарки. — Гони, хлопец, прочь кручину! Со мной не пропадешь!.. Кликни только: помоги, Ярема! Я тут же и объявлюсь и печаль-тоску разведу!..

Тряхнул головой Ярема и вдруг затянул хриплым голосом так, что умолкли все посетители шинка:

Журба мене сушит, Журба мене валит;Да вже вона, пресучая, скоро из ног звалит.А вжеж той Журбе я поддаюся,Пойду до шинкарки, горилки напъюся.Чомусь мене, брате, горилка не пьется,Журба коло серця, як гадина вьется.

Ярема прервал пение и ткнул пальцем в грудь Лукьяна:

— А знаешь, каламар, кто сложил эту песню?

Студент замотал головой:

— Никогда не слыхал ее…

Ярема тут же пояснил:

— А сложил ее славный запорожец — гетман Карпо Полтора-Кожуха. А случилось это больше сотни лет назад. Возвращался гетман из похода на крымчаков да помер прямо в степи, то ли отрава сгубила, то ли горилка. Негде было взять гроб, вот и похоронили казаки своего гетмана в бочке из-под горилки. Что любил при жизни Полтора-Кожуха, с тем и ушел на тот свет. Говорили старые казаки: мог Карпо перед сечей полтора штофа горилки выпить, но ни разу его сабля не промахнулась. Что ни взмах — то долой вражья голова!.. Уразумел, каламар — бурсачья душа, какие славные гетманы и атаманы жили?

Ничего не ответил Лукьян, но как-то сразу поверил новому знакомому.

Выпили они по чарке, по другой, а после третьей Ярема предложил:

— Вид у тебя справный, бурсацкий — на любой порог пустят. Будешь ходить по домам и предлагать хозяевам составлять важные бумаги да письма для них сочинять. А коль откажут — не беда. Главное — успеть высмотреть, где какое добро лежит, крепок ли хозяин и нет ли у него ружья и сабли. Запомнишь и мне шепнешь. Уразумел, каламар?

Понял сразу Лукьян, в какие грехи его впутывают, но согласился. Так студент оказался в шайке Яремы. В отличие от академической науки, разбойничья ему давалась гораздо успешней. Вскоре у Лукьяна появились деньги. Несколько раз он порывался уйти из надоевшей alma mater, но Ярема противился.

— Утратишь бурсацкий вид — жмыкруты на порог перестанут пускать, — объяснял атаман. — Народ пошел подозрительный — в каждом встречном душегуба и разбойника видит. Так что тяни, каламар, свою бурсацкую лямку на пользу нашему делу.

Хоть и трудно было совмещать студенческую жизнь с вольготной — разбойничьей, но кое-как Лукьяну удавалось это делать. Правда, несколько раз его вызывал к себе ректор академии и грозил исключением за неуспеваемость и прогулы.