Омут

* * *

Цвета-с-бесом нажала на кнопку домофона, вышла из подъезда и, посмотрев на окна квартиры, увидела Веру. Та, замеченная, махнула дочери рукой.

–Какая заботливая вдруг стала, — буркнула Цвета. — Наверно, подозревает что-то.

Бесена помахала Вере в ответ и двинулась в сторону школы. Но, зайдя за угол, обогнула дом и отправилась на остановку.

–А школа?— напомнила Цвета, дернув Бесену за нить связи.

— Ай! — пискнула Цвета-с-бесом и схватилась за сердце.

Остановившись, она несколько раз глубоко вздохнула и отчитала подменыша:

— Не дергай! Это неприятно!

–Так что со школой?

— Пропустишь несколько дней, не смертельно. Особенно для тебя. На тройки ты всегда наскребешь. Скажешь, что была сама не своя, — хмыкнула Цвета-с-бесом в шарф.

Уже привычным маршрутом бес и подменыш в одном человеческом теле добрались до дома знахарки.

–Зачем тебя на этот раз к бабушке ноги несут?— спросила Цвета. — Зачастила.

Бесена ничего не ответила. Но, похоже, в этот раз не из вредности, а просто задумалась о своем.

Проходя мимо второго подъезда, Цвета-с-бесом заметила в окне первого этажа знакомое уже лицо любопытной соседки. Девушка остановилась, а потом вдруг резко прыгнула вперед и зашипела, царапая стекло ногтями.

Напуганная старуха отпрянула в темноту комнаты.

–Эй! Как я теперь к бабушке буду ходить!— возмутилась Цвета.

— Никак, — отрезала Бесена, а потом добавила ехидно: — Ты вроде не балуешь ее визитами.

Она открыла старенькую подъездную дверь.

–А если теперь захочу навещать чаще?— возразила подменыш. — У меня к ней еще остались вопросы.

— Вот я и избавила тебя от этой настырной бабульки, — хмыкнула Бесена. — Ты-то бы мямлила только и, уважая ее старость, против воли отвечала бы на неудобные вопросы. Вечно стараешься быть для всех хорошей. Но ничего путного из этого не выходит.

–Я не такая!— возмутилась Цвета.

Но Бесена ее уже не слушала и решительно позвонила в дверь.

Глафира открыла и сперва, увидев гостью, расцвела улыбкой, но потом нахмурилась, вглядываясь в девушку.

— Да, это все еще я, — сказала Цвета-с-бесом, протискиваясь в прихожую. — Не обольщайся. Но, согласись, навещаю я тебя почаще, чем родная внучка.

Цвета снова дернула нить связи.

— Ой! — скрючившись, взвизгнула девушка.

Бесену начало волновать, что Цвета умеет хоть и косвенно, но управлять телом. Где этот сонный паралич? Куда он делся, когда нужен?

Подселенка была в своем первом теле и не знала, нормально ли то, что подменыш так легко перехватывает связь. Но это было крайне неприятно. Древляница, отстраненная от управления телом, не чувствовала боли, зато Бесена ощущала все сполна. К тому же чужая воля могла помешать ее планам.

— Ты в порядке? — с тревогой спросила знахарка. — Болеутоляющий отвар сделать? Кому из вас плохо-то? Цвете, тебе или телу?

— Просто сердце кольнуло, — ответила девушка, разгибаясь. — Но уже все нормально.

— У Цветы что-то с сердцем? — забеспокоилась Глафира.

— Нет, сердце здорово, это подменыш так развлекается. Ей не понравились мои слова про то, что я тебя чаще навещаю.

Глафира хоть и мимолетно, но искренне улыбнулась бесу. Впервые за последнее время.

— Да, спасибо, что навещаешь, я хоть знаю, что у вас происходит. Но ты, наверное, не чаевничать пришла?

— Я по делу, — кивнула Цвета-с-бесом, прикрывая дверь. — Одолжи родича.

Знахарка удивленно округлила глаза.

— Это как я его тебе одолжу? Отпущу гулять с чужим бесом?

— Так и он ведь почти бес, — возразила девушка. — Что я ему сделаю? Обещаю, что буду холить и лелеять…

— Помнится, он чуть из банки не выпрыгнул, так шарахнулся от тебя, — заметила Глафира. — Не думаю, что он обрадуется такой прогулке.

Цвета-с-бесом скривилась:

— Вообще-то мы бережем своих бесят, отдаем им всё самое лучшее!

Глафира продолжала сверлить гостью глазами.

— Ты уже забрала у меня внучку…

— Да ладно, она тебе не внучка! Ты ее украла, испортила ей жизнь, — сурово прервала знахарку девушка. — И родич тебе тоже не принадлежит. В конце концов, если с ним что-то случится и он не вернется, тебе же лучше.

Знахарка мельком глянула на кухню и нервно сглотнула.

— Жаль, что я не могу услышать мнение Цветы. Хотелось бы знать, на каких условиях заключен ваш договор, — обреченно сказала она.

— Так я ничего не скрываю, — пожала плечами Цвета-с-бесом. — У меня остался этот день и половинка завтрашнего. Цвета одолжила мне тело взамен на мою помощь.

— Помощь в чем?

Цвета-с-бесом промолчала.

Глафира вздохнула:

— Ладно, бери родича, раз так нужно.

Она сходила на кухню и принесла банку с чайным грибом.

— Чтоб вечером был дома!

Цвета-с-бесом довольно улыбнулась:

— Будем все! Приготовь что-нибудь вкусненькое!

И девушка вышла, прижимая к себе банку.

— Привет, — шепнула она сквозь прихваченную резинкой марлю на горлышке.

Чайный гриб всплыл на поверхность и вдруг открыл черные бусинки глаз. Он походил на коричневого ската, а на одном его краю даже болтался какой-то отслоившийся кусочек, напоминающий хвост. Родич выглядел напуганным.

— На что я тебе сдался? — пропищал он.

— Заходи к нам, — сказала Цвета-с-бесом.

Она схватилась за перила лестницы и закрыла глаза.

— У нас гости, — уведомила Бесена подменыша.

И в ту же секунду в сердечном домике появился маленький скат. В мире духов он казался куда прозрачнее, чем в банке, а посередине его плоского круглого тела чуть выпирал светящийся клубочек. Из нитей связи, догадалась Цвета.

— Какой ты упитанный! — присвистнула Бесена. — О тебе хорошо заботятся.

— Что тут за вечеринка чертей? — возмутилась Цвета.

— А я тебе что говорю? Будешь растить омут, еще больше бесов притянешь! — заметила подселенка.

— Но этого вроде ты пригласила… — возразила Цвета.

Родич тревожно глядел на подселенку и подменыша, зависнув над их головами.

— Не волнуйся, вот погуляешь со мной сегодня, а я дам тебе это, — обратилась Бесена к скату и вытащила из кармана светящийся клубок стеблей, которые накануне отрезала от Цветы.

Родич прищурился:

— Что это?

— Экзотика! — ответила Бесена и подняла руку, обвязанную мерцающим стеблем.

Глаза грибного ската алчно блеснули, а подселенка пояснила:

— Пока я в теле, мне недоступны некоторые бесовские способности, так что нужна твоя помощь.

Родич пискнул:

— Я согласен!

— Тогда ищи его!

И снова марионетка, на которую Цвета уже не обращала внимания, приняла облик парня.

— Демьяном зовут. Но я слышала, что все кличут его День.

Грибной скат покружил под потолком сердечного домика и пропищал:

— Кинь клубок — куда он покатится, туда и ты иди.

— Хорошо, кидаю!

Бесена бросила лохматый от листвы клубочек в распахнутую дверь. Тот плюхнулся в омут, а Цвета-с-бесом открыла глаза. Перед ней на ступеньке лежал зеленый клубок. Он покатился вперед, и девушка устремилась за ним.

На улице клубок ловко лавировал среди прохожих, но люди его не замечали. Как оказалось, родич плохо ориентировался на местности, он вел Цвету-с-бесом напрямую, забывая, что она не умеет летать. Поэтому девушке пришлось идти за клубочком пешком, иногда напоминая ему, что через этот закрытый двор она не пройдет и ручей без моста преодолеть не сможет, а эта болотина, конечно, очень уютная, но пока тоже ей недоступна.

По дороге она несколько раз присаживалась отдыхать.

— Ты хоть зарядку по утрам делай, что ли, — возмущалась Бесена. — Совсем неспортивное тело мне досталось!

–По утрам я выгуливаю собак!— пыхтела обиженно подменыш.

— Можно заниматься с ними бегом. Мне кажется, мои телесные часы истекут быстрее, чем мы дойдем до цели!

–Мне же лучше!— огрызалась Цвета.

Тяжелая банка оттягивала руки, и Бесена, к вящему возмущению родича, пару раз все-таки попила из нее.

Наконец трое перессорившихся существ и одно человеческое тело достигли знакомого района, и Цвета-с-бесом разочарованно хлопнула себя по лбу.

— Надо было ехать на трамвае и кидать клубок у Тихого Омута!

–Не особо ты прозорливый бес, — отозвалась Цвета. — Можно было найти твоего блондинчика в соцсетях. Не думаю, что у нас в городе много красавчиков по имени Демьян. Сразу узнали бы, в какой школе он учится. Хотя наверняка в ближайшей от моста.

— И это ты мне говоришь только сейчас? — возмутилась Бесена, привычно прикладывая к уху телефон.

–Так это не я вызывалась тебе помогать. Это ты обещала помочь мне, — напомнила Цвета. — Но с твоей прозорливостью я начинаю беспокоиться за мою часть договора.

— Не бойся. Если я нарушу его, то стану пеной морской. Вернее, тиной омутовой.

–Умрешь?— испугалась Цвета.

— Нет, но мне придется долго щипать души, чтобы снова стать бесом. А когда сил с ноготок, это занятие не из легких, и ведь никто из других бесов не подкинет по доброте кусочек.

–По правде, мне жалко этого парня, — призналась Цвета. — Не знаю, в чем он провинился, но уж точно не заслуживает того, чтобы к нему явился бес.

— Я же сказала, что ничего ему не сделаю! — раздраженно ответила Бесена.

А клубочек тем временем и впрямь привел ее к школе. Старое деревянное здание было когда-то выкрашено зеленой краской, теперь выцветшей, словно комнатный цветок в тени. Перед школой в два ряда росли березы, а фанерка на заборе сообщала, что это «Аллея мира».

— Символично, — хмыкнула подменыш. — Какой в мире мир, такая и аллея.

Подселенка не любила березы, поэтому встала чуть подальше, у клумб с бархатцами.

— Ладно, погуляем и подождем, пока закончатся уроки. Клубочек нас тоже правильно привел, справились и без соцсетей.

–Хорошо еще, что сердце выдержало этот поход за клубочком, — скептически отозвалась Цвета. — А ты пила эту дрянь из банки…

— Не дрянь, а чайный квас! Над сердцем ты и сама неплохо издеваешься, скручивая его болью, — сказала Бесена и тут же пожалела об этом. Не надо подменышу лишний раз напоминать о ее власти.

Цвета-с-бесом немного отошла от школы, и взгляд ее прилепился к уютной вывеске с крендельками, а ноги вдруг сами понесли вперед. Она оказалась перед небольшой пекарней с окнами во всю стену. Прямо за стеклом лепились несколько высоких круглых столиков, а дальше, на наклонных полках, нежились багеты, батоны и круглые хлебцы. Были в пекарне и пирожные, но Цвете-с-бесом не удавалось их толком разглядеть.

Бесена восхищенно выдохнула, вошла внутрь и застыла перед витриной. Словно экспонаты в музее, она сосредоточенно разглядывала корзиночки с ягодами и вареной сгущенкой, пухлые трубочки из слоеного теста с завитками крема, булочки в сахарной пудре. Продавщица тем временем рассматривала покупательницу — старшеклассницу с чайным грибом в банке. «Видимо, с урока биологии», — решила она.

— Мне это, это, это, это и это. И латте.

Пока продавщица собирала заказ, Цвета-с-бесом поставила банку на столик в углу и с наслаждением потрясла затекшими руками. Потом она вернулась к кассе и протянула женщине за прилавком купюру.